Видно было, что не только ему хочется поскорее покинуть это местечко. Но вместо этого, решено было разделиться и пойти в разные стороны. Сэкономив таким образом силы и время.
Амальрик находился поблизости от Лариники, и едва речь зашла о разделении, тут же вызвался её сопровождать. Вицалара, разгадав намерения внука, клещом вцепилась в гесса Саторнила. Ферранда осталась с мужем, а Вилард объявил, что справится в одиночку. Уходя, он даже не оглянулся и потому не видел, каким взглядом провожает его Лариника.
Глава 17
Мужчина рядом шёл молча. Сначала Лариника не обращала на это внимания, поглощённая собственными переживаниями. Но потом заметила, как спутник предусмотрительно отводит ветку от её лица, как осторожно поддерживает под локоть, когда она спотыкается о выступающий из земли корень. И делает это всё так естественно, что невольно начинаешь им любоваться.
Стараясь припомнить его имя, Лариника совершенно перестала смотреть под ноги и в результате едва не угодила в глубокую яму, наполненную вонючей жидкостью. Мужчина в последний момент схватил её за талию, оттаскивая от опасного места.
— Благодарю вас, — выдохнула девушка, утыкаясь носом в плечо спасителя и вдыхая свежий аромат морозного утра. Было странно ощущать запах снега в тропических джунглях, но определённо это доставляло ей удовольствие.
— Амальрик, — представился мужчина, обжигая её своим фирменным взглядом.
У Лариники дёрнулся правый глаз, и она благоразумно вывернулась из его объятий, решив держаться от этого сердцееда на расстоянии. Уж лучше получить веткой по лицу, чем после таких вот взглядов склеивать разбитое сердце. Хватит с неё разочарований. Пора принять как данность, что вся эта романтика не для неё.
Досадуя на свою невезучесть в сердечных делах, Лариника с размаху пнула кучу опавших листьев и угодила ногой в муравейник. Рыжие твари размером с мизинец, высыпали наружу и тотчас же перешли в наступление.
И снова Амальрик пришёл ей на помощь, в одно мгновенье унося виновницу переполоха с поля намечающейся битвы.
— И ещё раз спасибо, — смущённо прошептала Лариника, думая, как бы так половчее соскочить с его рук на землю.
— Не стоит благодарности, — усмехнулся краешком губ Амальрик, продолжая нести её на руках.
— Не могли бы вы поставить меня на ноги? — стараясь не встречаться с мужчиной взглядом, задала вопрос Лариника.
— Так больше шансов, что вы уцелеете, — резонно заметил Амальрик, обходя поваленный ствол дерева, на поверку оказавшийся телом гигантской змеи. Чудовище лениво приоткрыло глаза, но с места не двинулось. Сильно раздутое в одном месте туловище говорило о том, что кое-кто сегодня уже пообедал.
— Не хотела бы я тут жить, — содрогнулась от ужаса и отвращения Лариника.
— А как вы относитесь к снегу? — донеслось до неё сверху. Бархатный баритон, казалось, проникал в самое сердце.
Девушка неосознанно вдохнула поглубже, представляя зимнее утро и искрящийся на солнце снег. После удушающей влажности, пагубно действующей на нервы, это видение показалось ей настолько чудесным, что она ответила, не задумываясь:
— Я обожаю снежную зиму.
— В таком случае, приглашаю вас погостить в Монтенаре, — не растерялся Амальрик но, видя её сомнения, добавил: — Разумеется, в сопровождении старших родственников. Уверен, гесс Саторнил по достоинству оценит наши кристаллы.
Предложение показалось Ларинике заманчивым. Вот только к пушистому снегу прилагалась не слишком приятная в общении гесса Вицалара. Да и сам Амальрик внушал определённые опасения, хотя и вёл себя столь безупречно, что придраться было не к чему.
И всё равно Лариника ощущала в его присутствии какой-то подвох. Она была уверена, что этот мужчина пошёл с ней не просто так. О какой-либо симпатии с его стороны речи не шло, в этом можно было не сомневаться. В их первую встречу он лишь мазнул по ней взглядом, сосоредоточив всё своё внимание на гессе Ферранде. Выходит, ему нужно что-то другое. Неплохо бы выяснить что именно, пока не стало слишком поздно.
— Поговорим об этом позже, — ушла от ответа Лариника. — Я не вправе принимать такие решения, не посоветовавшись с родными.
— Я и не сомневался в том, что вы послушная дочь.
Даже самый придирчивый наблюдатель не уловил бы в голосе мужчины насмешки. И всё же она там была. Лариника поняла это каким-то шестым чувством, и залилась краской смущения.
К её немалому облегчению, откуда-то справа донёсся условный сигнал.
— Ну вот, наши поиски и завершились, — преувеличенно бодрым тоном произнесла стихийница.
И тогда Амальрик повёл себя странно.
Он аккуратно поставил её на ноги, обхватил лицо ладонями и, глядя ей прямо в глаза, поцеловал. Лариника сперва опешила, а когда попыталась отвести взгляд, не смогла этого сделать, потому что было уже слишком поздно. Она угодила в плен чёрно-синих омутов, из которого, как ни старайся, ей не вырваться.
Этот мужчина действовал на неё гипнотически, не оставляя ни единого шанса на сопротивление. Ноги вдруг стали ватными, пульс участился, дыхание сделалось прерывистым. Лариника тонула в ощущениях, не имея сил остановить это безумие. Цепляясь за остатки разумности, девушка попыталась прийти в себя, но огненная искра, зародившаяся внизу живота, ослепительно вспыхнув, понеслась по венам, разрушая возводимые ею преграды.
Из груди Амальрика вырвался глухой стон и он с силой прижал Ларинику к себе, давая почувствовать ей своё возбуждение. А она вдруг увидела себя со стороны:
растерянную, тянущуюся навстречу мужским поцелуям, готовую на всё ради нескольких минут счастья, и отчётливо поняла, что всё бесполезно, обратной дороги для неё не будет.
Кончилось всё так же внезапно, как и началось. Острая боль, пронзившая запястье в районе татуировки, вернула Ларинику к действительности. Это напомнила о себе связь с Вилардом, дарованная им богиней. Не помня себя от радости, девушка поклялась напоить алтарь благодетельницы кровью в знак признательсности за освобождение от ментальной зависимости. Если бы не этот странный подарок, быть бы ей ещё одной зарубкой на кровати этого соблазнителя.
— Пусти, — зло прошипела Лариника, с мрачным удовлетворением отмечая растерянность в чёрно-синих глазах мужчины.
А когда её требование осталось без ответа, пустила в ход дарованную ей силу, ни минуты не сомневаясь в том, что имеет на это право. Насилие, пусть и ментальное, не должно оставаться безнаказанным.
Амальрик и сам не понял, что же произошло. Лариника самозабвенно млела в его объятиях, таяла от его поцелуев, совершенно утратив связь с реальностью. И когда он решил, что цель вот-вот будет достигнута, девушка проявила агрессию. Мало того, что она залепила ему пощёчину, так ещё и применила к нему силу дара. Хорошо хоть не испепелила на месте, вызвав огненную стихию, а всего лишь сбила с ног воздушной струёй. Конечно, не слишком приятно обнаружить себя валяющимся в гниющих останках какой-то твари, но, по крайней мере, это не нанесло ему смертельных увечий и ничуть не навредило его внешности.
