— Вот как? — Ольга скорчила ехидную физиономию. Сама не могла понять, почему в душе опять пробудись обида и вредность.
— Да. Желание женщины свято.
— Любое желание? — в Ольгином голосе волынкой взвизгнули капризные нотки. Искорежившая хорошенькое личико противная гримаса четко определяла смысл, вложенный в слово «любое».
— Да, — Гэривэлл сперва не отметил, на что намекает собеседница. Догадавшись, укоризненно нахмурился. — Вот еще глупости. Что за пошлые предположения?
— Ты сам сказал про «любое».
— А ты сразу неверно поняла мою мысль. Это, наверное, потому что ты маленькая.
— Я не маленькая, — возмутилась Ольга, понимая, что выглядит неубедительно и глупо. Неожиданно проснувшаяся ревность (да, именно ревность! Вот только к кому…чему? Не к сидящим ведь на лавке старухам?) очень этому поспособствовала.
— Еще какая маленькая. Маленькая и пошленькая.
— Не обзывайся, — девушка обиженно поджала губы. — Ты только что хвастался, что превозносишь женщин, а сам…
— Не всех. Только своего вида или из своего ближайшего круга. Это обычная субординация.
— Ясно. Значит, они из твоего ближайшего круга? — Ольга мотнула головой в сторону фонтана.
— Это люди. Ты сама видела.
— Вот именно, что люди! Низшие создания. Чем они заслужили такое почтение?
— Я вырос среди людей и уважаю их, — спокойно пояснил гонец. — Я удивлен, что оборотни Гандвании столь недальновидно считают человека низшим созданием. Я люблю людей.
Всю дорогу, пока шли по парку, Ольга молчала, пораженная, ошарашенная услышанным. «Я люблю людей» — самая невероятная фраза, которую ей когда-либо доводилось слышать из уст оборотня. А еще она ругала себя за неадекватный приступ ревности. «И что на меня нашло? Зачем я на него напустилась? Как дура ведь выглядела? Ревновать к людям — это уж совсем!»
— Я обидел тебя? Прости, не хотел, — отвлек от самокопания гонец.
— Нет, не обидел, — улыбнулась Ольга, радуясь возможности исправить напряженную ситуацию. — Слушай, а пойдем в синема?
— Пойдем.
Как оказалось, Гэривэлл никогда раньше не бывал в синема. И хотя это чудо современности уже перебралось через пролив на соседний материк, у гонца до него (по собственным словам) никак не доходили руки.
Фильм был скучноватый, но Гэривэлл смеялся на весь зал, бурно выражая свой восторг. Глядя, как он ухохатывается над глупым садовником, которому мальчишка-шалун незаметно наступил на поливочный шланг, Ольга сама стала тихо пофыркивать в кулак. Вскоре к ним присоединились остальные.
Смех у Гэривэлла оказался специфический. Иногда в нем проскакивали совершенно безумные нотки и неуловимые человеческим ухом звуки, от которых вскидывались и нервничали карликовые собаки, сидящие на коленях модных дам.
Когда Ольга и ее спутник покинули синема, люди долго смотрели им вслед.
— Куда еще сходим? — поинтересовался Гэривэлл.
Ольга огляделась. Зарождающийся вечер окрасил город в аппетитные, сочные цвета.
— Даже не знаю.
Тогда гость взял инициативу в свои «лапы» и предложил прогуляться по зоопарку. Ольга смутилась, когда он пояснил выбор утренним предложением.
— Ты, кажется, сама хотела, помнишь?
— Пойдем, раз так.
Зоопарк находился недалеко от башни Мантидай — пара кварталов пешком. Его территория, заключенная в кольцо городского парка, пряталась за шеренгой стройных вязов. Хлипкий заборчик венчала арка ворот. Под ней сидела скучная билетерша и обмахивалась пачкой нераспроданных билетов.
Сама территория, сравнительно небольшая, распадалась на несколько просторных вольеров, большая часть которых пустовала. Зоопарк был слишком беден, поэтому собственных животных имелось всего четверо: тигр, медведь и пара бонобо. Остальных брали в аренду — привозили только на лето. Это лето выдалось щедрым: привезли жирафов, слонов, гиен, попугаев, дикобразов и сервалов.
У вольера с гиенами толпились люди. Три зверя бегали вдоль решетки и неразборчиво лопотали, выпрашивая угощение. Когда, заметив служителя с ведром мясной обрези, они прекратили носиться и сели рядком, Ольга смогла их внимательно рассмотреть. Странные звери, совсем не отталкивающие, как принято считать. На первый взгляд какие-то нескладные, но вполне миловидные: глаза-каштаны, нос-подковка, уши-блюдца. Смешные «чебурашки». Интересно, Гэривэлл такой же забавный, когда оборачивается?
В вольер полетела обрезь. Гиены засуетились, заквохтали. Разъехались до ушей зубастые рты, и мясо моментально исчезло в них. Вот тебе и «чебурашки». Не такие уж и смешные…
— Трюки, уникальные трюки покажет вам наша чудесная Биллина.
— Пойдем, посмотрим, — заинтересовалась Ольга и первая поспешила к окруженной людьми полянке под раскидистым деревом.
Там худенький мальчик-мулат отдавал команды крупной гиене в плетеном наморднике. Животное беспрекословно выполняло их — ложилось, садилось, вставало, ложилось снова.
«Видимо, это и есть Биллина» — подумала Ольга и стала с интересом рассматривать животное. Зверюга оказалась здоровая, рыжая в черный горох. Лохматая грива, густая короткая шерсть, а под ними — живая мощь… Грудь у гиены оказалась просто неохватная, как у того самого портового грузчика, которого так любила поминать всуе Маэйра. Передние конечности тоже как у грузчика — длинные, масластые, мускулистые. Тело большое, массивное, будто веса в его объеме сконцентрировано в несколько раз больше, чем положено.
Когда Биллина закончила выполнять свои упражнения, зрители зааплодировали, а Гэривэлл гордо пояснил:
— Гиены прекрасно умеют это делать.
— Что делать? — немного рассеяно переспросила Ольга, увлеченная представлением.
— Выполнять команды, — многозначительно взглянул на спутницу гонец.
— Ты тоже? — та не удержалась, подколола его.
— Кончено. Хочешь, сяду? Только не на землю, а на вон ту скамейку.
— Давай лучше еще на Биллину посмотрим…
Мальчишка-дрессировщик тем временем снял с гиены намордник и указал ей на подвешенный к ветке деревянный чурбак. Приказал коротко — «хватай». Биллина прыгнула, чтобы ухватиться крепкими зубами за деревяшку и повиснуть в воздухе.
— А теперь господа, — мальчик подошел к стоящему у дерева вороту и стал крутить его, наматывая веревку, на которой висела чурка с впившейся в нее гиеной, — можете проверить силу звериных челюстей. Вот вы господин, — обратился он к стоящему в первом ряду мужчине, — хватайтесь за ноги…
Сила оказалась впечатляющей. Трое мужчин по очереди хватались за Биллинины задние лапы, но та продолжала висеть, несмотря на добавочный груз. Наконец ей позволили спрыгнуть на землю и наградили мясным куском.
