— Увидишь, — загадочно усмехнулся Вернон и щёлкнул пальцами.
Меня мгновенно окружили служанки.
— Через четыре периода, Таира. Будь готова. — Золотые искры вспыхнули в синих глазах, и кайр прижал мою ладонь к своей груди — туда, где билось сердце. — До вечера, моя пташка.
— До вечера, господин, — прошептала я как во сне.
Глава 14
Вернон ушёл, а мне стало любопытно, что же такое он подарил. Повернулась к большому овальному зеркалу — и обомлела. На шее горели пять драгоценных камней. Сразу вспомнились пять величественных звёзд, которые сияли над входными дверьми дворца. В каждом будто светилось маленькое солнце, и это было невероятно красиво! Натуральные это камни или нет, перед их великолепием блёкли алмазы чистейшей воды.
Дрожавшей рукой я прикоснулась к бледно-голубому кристаллу, и он вдруг поменялся местами с жёлто-оранжевым, а тот — со следующим, цвета пламени! Ничто не удерживало их вместе… кроме неизвестной силы, природу которой я так и не смогла разгадать. Потому стояла завороженная. Да и разве смог бы кто-то остаться равнодушным к этой удивительно яркой, изменяющейся, сверкающей имитации великих звёзд?! К сожалению, мне были неизвестны названия светил: ослепительно-красная напоминала Бетельгейзе, золотисто-оранжевая — Альдебаран, нежно-голубая — Сириус…
Восхищённые вздохи служанок за спиной вывели из зачарованного состояния. Воистину, королевский подарок сделал Вернон. Только вот что он значит? Уж не готовит ли он меня к роли будущей жены? Я ведь больше не калли. Может, и бояться нечего? Проснулась магия — бывают же чудеса! Теперь хоть в статусе поднимусь.
За спиной словно выросли крылья. Прежние страхи отступили, и я позволила служанкам отвести себя в купальню. Это всё-таки были сайи — проворные и ловкие, они действовали удивительно слаженно. Помогли раздеться, усадили в ароматную воду, принесли прохладные напитки, из которых пришлось выбирать наугад. Попалось нечто вроде лимонада — терпкая шипучка со вкусом ванили и запахом, похожим на ландыш.
После купания предстояла новая процедура — девушки уложили меня на тёплую шероховатую поверхность и в десять рук сделали массаж с душистыми маслами, пока самая юная втирала в волосы какую-то жидкость золотисто-медового цвета. Затем обернули меня с головы до ног в покрывало, видимо, чтобы лишнее масло впиталось в ткань. Я лежала с закрытыми глазами, погружаясь в приятную дрёму. Заботы и волнения прошедшего дня отступали под натиском густой волны элейских благовоний. Голова становилась всё тяжелее… Сознание уплывало…
Вокруг разливалась тьма… бесконечная, безграничная и всеобъемлющая. Не чувствуя тела, я как будто висела в воздухе… Чернота давила со всех сторон, словно желая подчинить, растворить и сделать своей навсегда. Стало страшно от одиночества и тишины, но раздался чей-то далёкий голос:
— Ты хочешь вернуться домой?
Домой? Но разве я не утонула? Куда же возвращаться?
Сознание перенеслось на яхту.
Борис склонился над укрытой шерстяным одеялом девушкой… которой была я! А сбоку стоял муж с кружкой в руках.
— Ириш, ты узнаешь нас?
Глаза девушки широко раскрылись, она натянула одеяло до самого подбородка и помотала головой.
— Последствия сильного жара. То, что она выжила, просто чудо! — пробормотал Борис и повернулся к Лёшке.
— Да, просто чудо. До сих пор не верится, что она пыталась покончить с собой…
Что?! Это Ева меня столкнула!
Борис взял из Лёшкиных рук кружку и поднёс к губам девушки.
— Она справилась! Выжила, и это главное…
Лёшкино лицо перекосила злобная гримаса. Таким я его ещё не видела…
Мамочки родные! Он что, тоже хотел моей смерти?
Судорожно глотая воздух, я вскрикнула и открыла глаза.
Надо мной склонилось встревоженная сайя.
— Что с вами, госпожа?
— Не знаю, — пробормотала я и приподнялась на локте.
Откуда-то сверху из искусно спрятанных светильников лился мягкий приглушённый сине-зелёный свет. Пахло благовониями и душистым мёдом. Рядом появился серебряный столик, уставленный яствами. Служанка засуетилась, подлила в бокал вина, а затем вышла.
Я всё ещё не пришла в себя после очередного видения. Сидела, уставившись в одну точку, раздумывала о произошедшем. Очередное перемещение сознания… Так что же получается? Значит, меня вытащили из воды. А мерзавке-Еве всё сошло с рук? Они называют это попыткой самоубийства!
ПРОДОЛЖЕНИЕ
Я, то есть Таира в моём теле, выглядела очень испуганной, никого не узнавала… Последствия жара — как бы не так! Она попала в такую же ситуацию, как и я, тоже оказавшись переселенкой! И бог знает, что случится с ней дальше. Вдруг попытаются убить снова, раз не получилось в первый раз?
Мысли метались, перед глазами возникали такие родные и до боли любимые образы: погибшие в автокатастрофе родители, оставшаяся в Москве бабушка, лучшие друзья, которых, возможно, уже не доведётся увидеть…
— Не желаете подкрепиться, госпожа?
Я кивнула и со вздохом поднялась. На мне оказался халат, практически невесомый, но от этого не менее уютный. Опустившись на стул, я взяла в руки бокал с вином и, подумав, отставила. Лучше оставаться трезвой.
Сайи помогли облачиться в приготовленное Дарой платье — воздушное, цвета морской волны — и туфельки в тон, уложили волосы в высокую причёску. Золотой кисточкой нанесли какую-то пудру на ресницы и лицо, а затем подвели к зеркалу.
Сердце ушло в пятки — платье на глазах поменяло цвет на тёмно-голубой. Это что, опять моя магия? Но сайи даже внимания не обратили, поправляя нижнюю юбку.
Значит, сшито из особой ткани. Такой бы на Земле цены не было.
— Вы прекрасны, госпожа! — прозвучало хором.
Платье действительно мне шло: открывало длинную изящную шею и тонкие плечи, подчёркивало талию широким поясом, струилось каскадом мягких складок почти до пола.
Нежное молодое лицо в зеркале сияло красотой, лёгкий макияж лишь подчёркивал достоинства. Слегка подведённые тёмно-синие глаза, длинные блестящие ресницы, тонко очерченные вишнёвые губы и мягкий румянец смотрелись потрясающе. Не говоря уже о камнях, переливающихся на шее.
Как там говорил Вернон: «Сегодня на балу ты будешь сиять, как утренняя звезда Эль-Суфи». Чародей не обманул — у Таиры наряд, достойный императорских празднеств.
В назначенное время появился и сам кайр в потрясающем тёмно-бордовом мундире необычного покроя, с золотым восьмиугольником и большим голубым камнем-звездой на груди. Блестящий золотистый пояс, узкие чёрные бриджи и сапоги, от которых исходило мерцание, напоминающее лунный свет, дополняли наряд.
