— Кажется. Это не так уж и сложно. Я вовсе и не думала, что справлюсь.
И тут меня переклинивает от того, как его ладони мягко накрывают мои.
Полундра!
Его отяжелевшее дыхание сейчас ощущается на моём затылке, разнося по телу хаотичные мурашки. Во всём виноват адреналин. Из-за его переизбытка все мои чувства враз обострились.
Впереди уже виднеются спасительные огоньки марины, откуда мы вышли не так давно. При виде их я заставляю своё сердце немного угомониться.
— Ещё бы ты не справилась, яхта ведь поставлена в режим автопилота, — серьёзно отвечает мне на ухо, чем пробуждает мой гнев, который продолжительное время находился в спящем режиме.
Ещё секунду назад я буквально гордилась собой и своими умениями, но этот человек смог испортить всё одной лишь фразой.
— Чего, блин ты щас сказал? — нахально выдаю. — Яхтой управляю не я?
— Нет, глупышка. Тебе ещё рано брать в управление такое судно. Нужно подходить к этому постепенно.
За ненадобностью убираю руки со штурвала, предварительно смахнув с них ладони этого шутника, и резко разворачиваюсь к нему лицом.
— Ах ты, гавнюк! — намереваюсь пихнуть его в грудь, но он ловит мою ладонь, я проделываю тоже самое свободной рукой, но он подхватывает и её. — Я-то думала ты изменился и стал паинькой! Но ни хрена подобного!
— Полегче, — глядя на меня в упор, ему хватает наглости высмеивать меня. — Быстро же ты переобуваешься. Значит я уже не Даниэль? Я снова стал гавнюком?
— Конечно! Ты же предводитель гавнюков! На восстании гавнюков ты был бы самым главным гавнюком из всех гавнюков, — цежу сквозь зубы, нарочно пытаясь задеть его. — Отпусти меня!
— Отпущу, но куда ты пойдёшь? Впереди океан, сзади тоже, — соприкасается своим кончиком носа с моим, а я и не думаю отстраниться. Я наблюдаю за тем, как в его глазах гуляет азарт. — Куда ты денешься, сладенькая?
— Я лучше выброшусь в океан, чем буду здесь с тобой! Не хочу находиться рядом с тобой! Ты отвратительный и самовлюблённый сукин сын! И не называй меня сладеньк… — оборвав на полуслове, он беспардонно затыкает меня.
С силой припечатывает мои губы к своим, в момент нарушая дыхание. И знаете что? Способ оказался более, чем действенным: я не то, чтобы говорить, я дышать больше не могу. Замираю от столь неожиданного прилива страсти, но позволяю его ладоням касаться моего тела, когда он привлекает меня к себе настолько близко, что я с лёгкостью могу уловить безудержный ритм его сердца.
Он прижимает меня к стене своими бёдрами прежде, чем я успеваю опомниться. От этой давящей тяжести становится слишком жарко, кровь шумит и голову кружит. От духоты мне хочется стянуть с себя верх одежды, но я понимаю, что тем самым выйду за рамки дозволенного. Наш поцелуй не может перерасти в нечто большее, хотя то, как его губы искусно ласкают мою нежную кожу, говорит мне о том, что мы уже идём по тонкому льду.
Даже через одежду его ладони оставляют на моём теле незримые отпечатки. Они такие пленительные и горячие, что я боюсь обжечься, ведь каждое соприкосновение с кожей вызывает во мне буйство из дрожи и жара. Под действием неизъяснимого блаженства моя пульсирующая кровь стремительно несётся по венам, подобно безудержным волнам за бортом, но есть то, что останавливает меня. Я догадываюсь, куда нас может это завести. Сомнительные домыслы глушат разрастающийся внутри меня огонь, но наслаждение вперемешку с адреналином борются с сомнениями, опьяняя мой разум.
— Ты всё ещё хочешь выброситься в океан? — хрипловато говорит он в мои губы.
— Всё ещё хочу, — отвечаю шёпотом, вцепившись в его футболку на груди.
Соблазнительно улыбнувшись, он продолжает кусать, раздирать мои губы, доставляя незнакомую, но приторную боль. Я испускаю стон, рождённый острым наслаждением, а Даниэль не упускает возможности и проникает в мой рот языком. Упоительный вкус поцелуя возбуждает желание, он щекочет мои обнажённые нервы, привнося собой нечестивые мысли.
Я перестаю бороться с собой. Мной руководят совсем другие желания. Эти желания, судя по всему, тесно переплетаются с желаниями мужчины, который многократно усиливает мою дрожь. Он заставляет моё тело биться сладостной судорогой, когда с большим напором вжимается в губы, вбирая в себя моё прерывистое дыхание.
— У меня для тебя плохая новость, — он резко подхватывает меня на руки, подходит к панели управления и выключает мотор. — Я тебя не отпущу.
С этими словами он снова припадает к моим губам. Даниэль несёт меня на руках, минуя ванную комнату. Он распахивает дверь в каюту и аккуратно кладёт меня на большую постель, нависнув при этом надо мной.
— И даже сейчас желание сигануть за борт не отпало? — порочно ухмыляется он, смотря на меня сверху вниз.
— Отпало, но на месте него появилось совсем другое желание, — мой голос дрожит от чувств и от мыслей.
Да что там голос?
Я сама дрожу как лист, но адреналин уже полностью застелил моё сознание, отключив на время здравомыслие. Я в его власти.
Вот он — самый решающий момент. Всё, что произойдёт следом, сейчас зависит только от меня, но голос разума как назло не подаёт ни малейшего звука.
Глава 16
Не могу точно сказать, что с нами творится. Осмелюсь назвать происходящее безумной авантюрой, по завершении которой я, возможно, буду горько сожалеть. В любом случае, чтобы узнать наверняка, мне нужно перейти незримую черту. Мне необходимо оставить позади все сомнения и не думать о завтрашнем дне. Велика вероятность, что я глубоко ошибаюсь.
Кто не рискует… сами ведь знаете.
Не прерывая зрительного контакта, я робко стягиваю с себя удушливый блейзер. Отбрасываю его на пол и немедля тянусь за края топа. Я освобождаюсь от него, оставаясь в одном лишь полупрозрачном тонком кружеве и джинсах.
Боже, как же будоражит его плотоядный взгляд в свете приглушённой настольной лампы. То, как он блуждает им по моему полуобнажённому телу, сравнимо с лёгкими касаниями его ласковых ладоней. Сейчас он серьёзен и сосредоточен как никогда, будто мысленно решает дифференциальное уравнение. Видя его непривычную настороженность, я хочу слегка разрядить обстановку, и для этого медленно обвиваю руками его шею, привлекая к себе.
— Я ещё никогда не…, — громко сглатываю, не договорив то, в чём стыжусь признаться.
В изумлении брови Даниэля медленно ползут вверх, а удивлённый взгляд охватывает устрашающая темнота.
— Ты ещё никогда не…. была на яхте? — недоверчиво качает головой, чуть отстранившись от меня.
Поджав губы, я отрицательно мотаю головой.
— Нет, — испытывая смущение, провожу пальчиком по его упругой груди. — Точнее на яхте я тоже нахожусь впервые в своей жизни, но сейчас я совсем не об этом.
— А о чём же? — всем нутром я чувствую, что он понял меня, но почему-то начал перебирать другие версии: — Ты никогда не занималась сексом… при свете? — снова мотаю головой. — Ты никогда не… занималась сексом с мужчиной? Только не говори, что ты лесбиянка!
