Он обошел стол и опираясь о него, сложил руки на груди.
— Если я скажу, что покойная мисс Делакруз моя девушка, вас это успокоит, и вы ответите на мои вопросы?
— Да. Это я лечил Изабель, но не от наркозависимости, — ровно ответил мужчина, а я приподнял брови в удивлении.
— Тогда от чего?
— Её отец, заметил за дочерью странное поведение ещё в переходном возрасте. Мистер Делакруз был уверен, что его дочь пошла на по тому пути и хотел, чтобы я выяснил это и провел несколько бесед с Изабель.
— Бесед на тему чего?
— Это врачебная тайна, мистер Ли. Я не могу разглашать подобную информацию просто так, — доктор добродушно улыбнулся, а я не менее добродушно подвёл черту:
— Сколько ты хочешь? Сколько тебе дать денег, чтобы ты открыл свой рот и объяснил мне вот это! — я достал новенький сотовый, но со стареньким содержимым и запустил запись.
Сказать, что господин профессор побледнел — ничего не сказать. Говард прирос к своему столу и кажется не двигался вообще.
— Что это? — прокряхтел севшим голосом мужик, а я ухмыльнулся широкой улыбкой.
— Видеозапись со Дня Рождения моей девушки. Восемнадцатого. И насколько я вижу, у вас с ней состоялся личный и весьма эмоциональный диалог. Поправьте и скажите мне, что это неправда.
— Этого не было. Я был на празднике, но пригласил меня отец Изабель, чтобы я пообщался с её друзьями и понял, кто повлиял так на девочку. Она стала неадекватно себя вести. Сбегала из дому и тащила деньги. Я знал, что она приёмный ребенок, но кроме этого вёл терапию и по-другому вопросу.
На этом месте я подался вперёд и запихнул сотовый обратно в карман.
— Господин Говард. Я буду с вами сейчас предельно честен. Я пришел сюда не просто так, а за ответами, почему молодая девушка стала причиной того, что теперь её сестру кто-то угрожает убить? Кроме того, я уверен, что Изабель кто-то посадил на наркоту намеренно. Поэтому, если вы знаете хоть что-то — просто скажите.
— Вам лучше обратиться в полицию, мистер Ли. Я не могу вам больше ничего сказать, — докторишка замельтешил к своему рабочему столу, а я поднялся и покачал головой.
— И почему все так и пытаются вывести меня из себя. Вы сговорились? — прошептал про себя и достал пачку денег из внутреннего кармана.
Бросил последнее, что у меня было перед этим куском дерьма, и спросил ещё раз.
— Расскажите мне. Вы ведь знаете Грету? Знаете, я уверен. Ей грозит опасность. Кто-то намеренно хочет довести её до состояния Изабель. Вы же понимаете, что речь идёт о живом человеке?
Доктор Говард застыл над деньгами и своим стулом, так и не сев на него. Посмотрел на меня, а потом тихо сказал:
— Уберите деньги, молодой человек.
— Скажите правду, — отрезал и встал напротив стола.
— Он заплатил мне. Её отец хотел, чтобы я поместил Изабель на принудительное лечение от расстройства сексуального развития. Он считал, что его дочь стала лесбиянкой, — глухо ответил Говард, а у меня кровь отхлынула от лица, и захотелось натурально рассмеяться в голос.
— Что, простите? Вы издеваетесь? — сквозь смешок переспросил, но мужик покачал головой и опять посмотрел на меня.
— Её отец был уверен, что Изабель спуталась с девушкой нетрадиционной ориентации, и именно она так повлияла на поведение его дочери в дальнейшем. Поэтому в тот день я приехал, чтобы поговорить с Изабель о лечении.
— Охренеть! А в чём этот мужик был ещё уверен?!!! Щибаль!*(Бл…) Вы в своем уме? Вы же видели, что творилось в их семье! Вы, мать его, всё знали!!! Почему не помогли?!
— Из-за того, что вы мне показали на видео! Изабель перешла все границы! Она накинулась на меня в своей комнате, и стала проявлять неадекватное поведение. После этого я отказался работать с этим пациентом и с этой семьёй дел не хотел иметь совсем. Вы сами понимаете, что могло случиться, если бы подобное просочилось куда-то!
Я ожидал узнать, что вокруг Мелочи происходили дикие вещи. Но я и не мог помыслить, что её собственной отец будет творить такою чушь. Он просто доводил её.
Всю дорогу обратно в Сиэтл меня душило два желания. Первое — прийти к этому папаше и самому спросить у него всё, что меня интересует. Второе — собрать шмот, если нужно силком затащить Грету в тачку и покинуть это место навсегда, к херам.
Оба поступка херовы, и оба не дадут никакого результата, потому что я думал не головой. Вообще не знаю, что рождало во мне подобные желания. Ведь я отказался от неё. Сам отпустил, а теперь пускал сопли и слюну, как голодное зверьё, когда её видел.
12.3. Май
Я остановил машину у лофта и посмотрел на здание, у которого образовалась толпа. Естественно я понимал, что все эти люди — новая родня Сандерса. Поэтому решил подождать Джуна у машины. Был уверен, что он внутри, но спустя несколько минут увидел, как его тачка заезжает на подземную парковку. Мы с ним договорились встретиться заранее, и я приехал немного раньше намеченного времени, потому что не мог оставаться один.
В голове творился сраный ураган. И разговор с другом должен был прояснить многие моменты. Ведь именно он сказал Грете, что видеозапись — монтаж. Но почему-то доктор Говард сдулся, как мыльный пузырь, и я видел, что он натурально напуган. Я мог бы решить, что мужик действительно приставал к Изабель, но не после разговора с Гретой. И не после того, как мне стали ясно видны манипуляции нами.
В кармане завибрировал сотовый, и я тут же взял трубку.
— Я не смогу с тобой встретиться сегодня! — Джун говорил спокойно, но спустя пару секунд его машина со свистом выехала из подземной парковки.
— Давай поговорим утром в колледже, — и короткие гудки.
Такое поведение Нам Джуна меня удивило. Перед глазами тут же встало лицо Греты. В груди словно что-то лопнуло и расползлось горячей волной по всему телу. Уже следуя за машиной Джуна я понял, что занимаюсь постной херней. Ведь следить за собственным другом, с которым буквально жил вместе и ел с одной тарелки уже паранойя.
Джун ехал в сторону кампусов, и чем ближе мы были к ним, тем сильнее я злился, понимая, что на подобные чувства у меня просто нет права. Ведь Грете будет хорошо с ним. Он надёжный человек, и его семья примет любую девушку. Эти люди не связаны нашими предрассудками.
— Май, ты занимаешься идиотизмом! Вместо этого лучше подумай, как быть дальше с телефонными звонками и угрозами!
Именно это я шептал сквозь зубы, пока шел следом за Джуном.
Паранойя оказалась напрасной. Он скорее всего приехал на встречу с тренером и видимо, как капитан баскетбольной команды, должен был уладить вопросы о закрытии их этого сезона. Или открытии?
