Окончательно расставить всё по местам мы смогли на небольшом девичнике по случаю беременности Эльвиры. Юлька долго отказывалась приходить, выдумывая очень глупые отговорки, одна нелепее другой. В конечном итоге она сдалась, и пришла, вот только не одна. Её сопровождал некий Михаил, которого она нам с волнением представила, как своего жениха.
В начале того вечера Юлькину слегка заикающуюся речь, дрожь в руках и бегающий взгляд мы приняли за радостное волнение. Ещё бы! Жених! Да ещё какой – высокий, статный, безумно красивый брюнет с тёмно карими глазами и снисходительной улыбкой нас покорил.
Мы начали поздравлять, подшучивать над Юлькой, что скрывала от нас свои отношения, хотя и понятно – такой красавец! Но подруга тогда испытывала лишь одну эмоцию – страх.
Это мы поняли в тот же вечер, спустя некоторое время. Отвечая на каждый из наших вопросов, Юлька косилась на Михаила, словно спрашивая разрешения – дозволено ли ей ответить. Сам же жених весь вечер молчал, кривя губы в презрительной усмешке, будто считая нас не достойными его присутствия. Меня тогда это ужасно разозлило, не помню, что я ему сказала дословно, но если брать по смыслу, то сравнила его с королём нашей питерской свалки, и предложила сделать лицо попроще.
Сказано это было больше в шутку, даже без моего обычного сарказма, девочки рассмеялись, а Юлька побледнела настолько, что я не на шутку испугалась за её здоровье. Мы ничего не успели сделать, как «жених» объявил Юльке, что вечер закончен, встал и направился к выходу. Подруга поднялась вслед за ним, не скрывая от нас полные слёз глаза.
Ника попыталась остановить её, схватив за руку, но Юлька вскрикнула от боли. Эльвира тут же подбежала, и одним резким движением закатав рукав её кофточки, явила нам впечатляющих размеров синяк, который по форме походил на отпечаток руки.
«Всё в порядке, я сама виновата!» – всё, что сказала нам Юлька, перед тем как пулей выскочить из квартиры.
Больше мы её не видели. Ни в тот вечер, хоть и бросились за ней на улицу буквально через минуту, когда пришли в себя. Ни после. Сложить один и один нам труда не составило – Михаил её бил. И самое нелепое в этой ситуации было поведение Юльки, вернее её слова. Всё в порядке?! Сама виновата?! Мы себе места не находили от беспокойства.
В конце концов, на третий день после знаменательного вечера, так и не сумев дозвониться до подруги, мы втроем приехали к её родителям. Тётя Маша и дядя Аркадий встретили нас, как обычно, тепло и приветливо. Мы, как смогли, объяснили, что, Юля в беде, что она до смерти боится своего «жениха», что нужно срочно что-то делать… Нас как будто не слышали. Родители Юльки были счастливы, улыбались, и на все наши откровения, как загипнотизированные, повторяли «Наша Юленька выходит замуж!», «Михаил прекрасная пара!», «Какой замечательный молодой человек!» и много подобных, не отражающих реальности характеристик. В довершении хвалебных од Михаилу, они «обрадовали» нас известием, что вчера будущий муж увёз её в Австралию, где они теперь и будут жить.
С тех пор мы подругу больше не видели и о судьбе её ничего не знали. Где бы она ни была, и чтобы с ней не произошло – нам она не звонила и не писала. Из всех социальных сетей были удалены её странички, а родители до сих пор светятся счастьем и повторяют, что их дочурка в счастливом замужестве живёт где-то в Австралии.
Нам в это верилось слабо, в головы лезли совсем печальные мысли о судьбе подруги, но вслух никто из нас их не озвучивал. Единственным отступлением был первый тост на моих днях рождения – всегда произносили за Юльку, и назло всем обстоятельствам чокались. День рождения у нас с ней был общим праздником, так как умудрились родиться в один день – двенадцатого июня.
От тяжелых воспоминаний меня отвлёк звонок в дверь. Переглянувшись с Элькой, вместе встали и пошли открывать. Не удивлюсь, если Вероника решила так же приехать без звонка.
– Линка, какого фига?! – не успела я открыть дверь, как Ника влетела в прихожую.
Вот просто дежавю какое-то, честное слово! Или это новая традиция, в которую забыли меня посвятить?
– И тебе привет, Вероника! – решив действовать по отработанной схеме, я склонила голову набок. – У меня всё хорошо, а как ты?
Ника, среди нас троих, была самой бойкой и обладала взрывным характером. Даже внешность её идеально это подчёркивала – кудрявые рыжие (хоть и крашеные) волосы и серо-зелёные глаза полностью отражали её внутреннюю суть.
– Плохо! – рыкнула подруга и обратилась к Эльке. – И ты, Брут?! Я, значит, звоню им, у обоих телефоны выключены, переживаю, а они.… Без меня решили посидеть?! Но это ведь наша суббота!
– Свекромонстр. – Разведя руки в стороны, Элька развернулась и пошла обратно на кухню, допивать остывающий кофе.
– С тебя обвинения сняты, – серьёзно кивнула Ника затюканной невестке чудища и перевела взгляд на меня. – А вы, Акулина Васильевна Петрова, что скажете в своё нелепое оправдание?
И улыбается во все тридцать два зуба, га... подруга, блин! Ведь знает, лучше многих других знает, как меня бесит моё полное имя, а уж в сочетании с фамилией и отчеством так вообще. Наградили же меня родители! Низкий им поклон за не сочетающиеся у меня между собой ни имя с фамилией, ни имя с отчеством, ни даже фамилия с отчеством. По отдельности ещё не всё так плохо, но когда вместе – даже зубы сводит!
– Взорвался, услышав полное имя владелицы! – пошарив рукой в своей сумке, я вытащила наружу мобильник, который действительно оказался выключенным. Забыла вчера на зарядку поставить, вот и итог.
Мы прошли на кухню, и хоть часы показывали всего час дня, решили начать посиделки. Ждать до пяти смысла не было, несколько часов погоды не сделают, да и в сборе все.
Наш девичник шёл своим чередом, запасы еды были почти уничтожены, кости всех знакомых начисто перемыты, а запасы вина мы уже дважды пополняли, дружно выходя всем составом в магазин.
– Лин, а Лин, – позвала меня Элька, развалившись на диване и задумчиво крутя бокал в руке, – я недавно книгу читала, так там про тебя было! Это был сборник древних славянских мифов и легенд.
– Да? – Ника пристроилась со мной в кресле, благо размеры его позволяли, да и мы были стройными. – Ли-и-инка… Это как же ты умудрилась в легендах отметиться?
– Да я не специально! – давясь от смеха, я махнула рукой в сторону Эльки. – И какой именно мой подвиг был там описан?
– Да нет же! – Эльвира отставила бокал в сторону и состроила максимально серьёзную физиономию, что вызвало у нас с Вероникой новый приступ смеха. – В общем, там был описан царь зверей…нет, змей!
– Царь зверей змей? – Ника перестала смеяться и вопросительно на меня посмотрела. – Удав?
– Не знаю, – я пожала плечами и переадресовала вопрос внештатному помощнику редактора, – удав?
Эльвира задумалась на некоторое время, после чего, так же, как и мы, залилась смехом.
– Вот как с вами серьёзно разговаривать? – вытерев выступившие от смеха слёзы, Эля снова стала серьёзной. – Там шло повествование о царе змей, полозе, который в жены себе выбирал девушек, рождённых с четвёртого по двенадцатое июня, мол, они все предназначены только ему. И если девица даже и выйдет замуж за другого мужчину, то муж её будет злой!
