«Седрик! Седрик! — прошептала она в тот момент, когда огонь поглотил ее. — Я люблю тебя!»
Загорелось платье, потом волосы, но Ниоба сделала еще один шаг вперед, готовясь к боли.
И она пришла. Весь мир превратился в алый, ослепительный жар. Ниоба сделала вдох, и пламя оказалось внутри ее, сжигая легкие и сердце. Агония была мучительной, но Ниоба выдержала, отказываясь упасть или даже закричать:
— Смерть, я иду к тебе!
Теперь уже вся лодка полыхала, точно огромный костер. Не выдержала жара замазка, и в следующий момент ноги Ниобы намокли. Но языки пламени продолжали свой отчаянный танец — казалось, огонь сражается с водой за право получить добычу. Ниоба стояла и ждала Смерть.
И вот появилась призрачная фигура — огромный жеребец мчался, едва касаясь копытами поверхности воды, а на нем восседал человек в плаще с накинутым на голову капюшоном. Лошадь остановилась прямо на воде возле лодки. Человек спешился и взялся за косу. Один взмах — и огонь, как трава, отвалил в сторону и погас. Ниоба увидела прямо перед собой тропу. Смерть пришла.
Танатос постоял немного, потом протянул ей скелетообразную руку. Ниоба взяла ее, чувствуя, как холодны его пальцы.
Неожиданно боль и огонь исчезли. Танатос провел девушку по тропе к бледной лошади, подсадил в седло, а потом уселся сам так, что Ниоба оказалась перед ним. Конь прыгнул в столб дыма — и сквозь него вверх, прямо в небо.
Скоро жеребец уже скакал, легко ступая по тучам, а за спиной у них стлались клочья тумана. Впереди, на зеленой лужайке под лучами теплого солнца высился особняк. Они подъехали к нему и соскочили с коня. Танатос и Ниоба вошли внутрь.
Немолодая служанка заторопилась им навстречу.
— Вы привезли смертную! — с удивлением и некоторым возмущением воскликнула она.
— Позаботься о ее выздоровлении, — резко приказал Танатос. — Она не принадлежит мне.
Служанка быстро принесла целебную мазь. Кожа Ниобы обуглилась, но там, куда попадала мазь, моментально появлялась здоровая плоть. Служанка натерла все тело Ниобы мазью и заставила ее вдохнуть пары бальзама — боль исчезла. Девушка стояла перед служанкой обнаженная и совершенно здоровая.
— Моя дорогая, как вы красивы! — воскликнула служанка, распыляя что-то над ее сгоревшими волосами, которые моментально отросли во всем своем золотом великолепии. — Почему такое изумительное существо попыталось покончить жизнь самоубийством?
— Я люблю его, — повторила Ниоба.
— О, любовь, — сразу все поняв, вздохнула служанка. Потом принесла Ниобе халат и новые туфли — похоже, бальзам не мог восстановить сгоревшую одежду. — Танатос вас ждет.
И с этими словами служанка отвела Ниобу в гостиную.
Смерть — Танатос — действительно ее ждал. По манерам он напоминал сурового отца, несмотря на череп и скелетообразные руки.
— Молодая женщина, ты совершила очень храбрый и глупый поступок, — с укором проговорил он. — Твое имя не значилось в моем списке. Мне пришлось срочно отправиться на твою лодку.
— У меня не было другой возможности привлечь ваше внимание, — ответила Ниоба, усаживаясь на указанный им стул. — Спасибо, что пришли.
Тут Танатос улыбнулся, не в силах проявить равнодушие к красоте.
— Я не мог поступить иначе, — сурово произнес он. — Когда происходит незапланированная смерть, запутываются нити судьбы.
То же самое говорил Ниобе и профессор. Во Вселенной царит некий порядок, а воплощения следят за его поддержанием.
— Я… где я нахожусь? В Раю?
Танатос презрительно фыркнул, хотя у него и не было носа.
— В Чистилище. В месте, где царит неопределенность — и где принимаются решения. Все воплощения живут здесь.
— Ах вот оно что. Мне не приходилось бывать в подобных местах. — Ниоба была немного напугана.
— Что привело тебя ко мне, очаровательная смертная девушка?
— О, я совсем не девушка! Я… мой муж Седрик… я пришла просить о его жизни. Я его люблю!
— Несомненно, — согласился Танатос. Затем щелкнул своими костяными пальцами, и к нему поспешил слуга с ящиком. Танатос открыл его и начал перебирать карточки. — Седрик Кафтан, восемнадцать лет, через пять дней должен отправиться в Рай. Хороший человек, мое личное вмешательство не требуется. — Казалось, пустые глазницы смотрят на карточку. — Очень хороший человек! Он действительно тебя любит.
— Да. Я должна его спасти. Вы должны…
Танатос взглянул на Ниобу темными провалами своих глаз, и вдруг на нее повеяло холодом, но не холодом смерти. Ей не приходило в голову, что воплощение может потребовать платы за услугу, о которой она просит… Но что Ниоба в состоянии ему дать?
Потом она снова подумала о лежащем в больнице Седрике и поняла, что нет такой цены, которую она не согласилась бы заплатить за то, чтобы он снова был здоров.
Но когда Танатос заговорил, его слова удивили Ниобу.
— Добрая и прелестная смертная, я не могу выполнить твою просьбу. Я не являюсь причиной смерти; я всего лишь слежу за тем, чтобы души тех, кому суждено умереть, не сбились с нужной тропы. У меня есть некоторая свобода действий; иногда я в силах отсрочить смерть какого-то человека. Однако твой муж ничего не выиграет: продлить его жизнь — значит обречь его на бесконечные страдания. Он никогда не будет ни ходить, ни говорить.
— Нет! — заплакала Ниоба. — Он так молод и красив! Я люблю его!
Даже Смерть смягчилась, слушая мольбы такой красивой женщины.
— Я бы помог тебе, но не могу, — заявил Танатос. — Быть воплощением не значит сохранять равнодушие к делам смертных. Просто то, о чем ты просишь, лежит вне сферы моей деятельности.
— Кто же тогда мне поможет? — в отчаянии спросила Ниоба.
— Полагаю, это под силу только Хроносу.
— Кому?
— Воплощению Времени. Хронос способен путешествовать во времени и изменять любые события в жизни смертных — действуя до того, как они произошли. Поэтому он…
— До того, как раздался выстрел! — воскликнула Ниоба. — Когда Седрик был еще даже не ранен!
Череп под капюшоном кивнул:
— Да, Хронос в состоянии это устроить.
Ниобе уже не казалось странным, что она разговаривает со Смертью. У нее снова появилась надежда спасти возлюбленного.
— Где… как мне-поговорить с Хроносом?
— Ты можешь обыскать все Чистилище и не найти его, — ответил Танатос. — Хронос путешествует во времени. Но если он захочет встретиться с тобой — так оно и произойдет.
— Но я должна повидать его! У меня так мало времени…
Раздался странный гудящий звук, похожий на звон погребального колокола.
