В межвоенной Югославии мусульман называли по-разному. И на старый манер, как было в Австро-Венгрии, – бошняки (босняки). И турками – ведь в глазах сербов они по-прежнему оставались турками. В послевоенной Югославии за ними закрепилось название мусульман – в этническом смысле. Сегодня их опять зовут и бошняками, и мусульманами.
Все эти разнородные народы вошли в состав Югославии по той основной причине, что их политические и культурно-политические элиты того времени сочли за лучшее объединиться в едином государстве с Сербией и Черногорией, прежде всего с Сербией. Сербия и Черногория были государствами – участниками Антанты – военно-политического союза, который вышел победителем из Первой мировой войны. Прочие же югославянские народы, как бывшие подданные Австро-Венгрии, оказались в числе побежденных и потому опасались за свою будущую судьбу. На значительную часть этих территорий, особенно на территорию Хорватии и в значительной мере Словении, претендовала Италия, которая первоначально была в союзе с Германией и Австро-Венгрией, но в 1915 году, заключив тайный лондонский договор с Антантой, перешла в лагерь будущих победителей.
По этому договору выходило, что Италия может претендовать на югославянские земли и как важный союзник в рамках Антанты рассчитывать в этом вопросе на поддержку Англии и Франции. В такой опасной для них ситуации хорватские, словенские и мусульманские политические элиты сочли за благо объединиться с Сербией в рамках общего государства.
Создание Югославии не было решением великих держав – Франции или Великобритании. Решение принадлежало самим югославянским народам, точнее их элитам. Еще в период Первой мировой войны у сербского правительства возникали соответствующие политические планы. Они находили отклик у политических деятелей Словении, Хорватии и в меньшей мере Боснии и Герцеговины, занимавших в Австро-Венгрии значимые места депутатов имперского австро-венгерского парламента. Часть из них создала как в Австро-Венгрии, так и в эмиграции организации, боровшиеся за создание объединенного югославянского государства.
Ведущей организацией в деле объединения выступал т. н. Югославянский комитет, опиравшийся на помощь западных союзников. Он не был признан официально, но имел поддержку западных правительств, поскольку выступал против центральных держав – противниц Антанты.
Кроме того, на Западе, и особенно в Англии, действовал ряд влиятельных фигур, выступавших в поддержку идеи югославянского объединения. Так, Роберт Сетон-Уотсон, известный британский историк, оказавший большое влияние на развитие политической мысли в Англии в этот период, крупный специалист в области балканской и вообще восточноевропейской истории, в сущности, стал крестным отцом как чехословацкой, так и югославской государственности. Он выступал за возникновение относительно крупных для этого региона независимых государств, которые стали бы противовесом германской гегемонии.
Югославянская идея была популярна в народных массах в разной степени в разных регионах и по-разному преломлялась в них. В королевстве Сербия и королевстве Черногория люди считали себя одним народом, каковым они и являлись. Черногорцы – региональная разновидность сербов. Сербы и черногорцы всегда стремились к единству, хотя правящие элиты этих стран, в частности, черногорская элита, не всегда и не во всем следовали объединительным желаниям народа.
Что касается сербов, хорватов и словенцев, проживающих на территории Австро-Венгрии, то значительная часть их культурных и политических деятелей, особенно в Словении, хорошо понимали, что отдельный маленький народ, образовав самостоятельное государство, вряд ли сможет обеспечить его безопасность и устойчивость. Кроме того, словенцы, а отчасти и хорваты были разделенным народом. Например, в Италии и Венгрии были территории, компактно населенные словенцами. В таких условиях еще в годы Первой мировой войны среди южных славян возникло значительное стремление к будущему государственному объединению. Во главе процессов объединения шли образованные слои общества. В той мере, в которой они вели за собой массу населения, эта масса их поддерживала.
Элиты разных югославянских народов смогли договориться между собой о создании единого государства, хотя каждая преследовала при этом свои национальные цели. Сербские элиты стремились реализовать идею объединения и при этом играть в объединенном государстве главную роль. Австро-венгерские народы надеялись уйти от статуса потерпевших поражение в мировой войне и объединиться с теми, кто одержал победу. Так в 1918 году было образовано Королевство Югославия.
Королевство было выбрано политической формой нового государства по той причине, что его ядром стало признанное всеми великими державами Королевство Сербия. По балканским понятиям сербское королевство являлось значительным государством. Оно и стало легитимной политической крышей, под которой собрались все другие народы Югославии.
Первоначально новое государство не называлось Югославией, а именовалось Королевством сербов, хорватов и словенцев. Это важный момент, который показывает, что существование других народов либо вообще не признавалось, либо не признавался их статус, равный статусу трех государствообразующих наций. В будущем это привело к серьезным осложнениям и краху всей модели Югославии, просуществовавшей с 1918 по 1941 год. В настоящее время в историографии государство межвоенного периода фигурирует как «первая Югославия», в отличие от второй, возникшей под коммунистическим господством в конце Второй мировой войны и просуществовавшей до начала 90-х годов.
В «первой Югославии» существовали центростремительные тенденции, жил дух югославянского братства, стремление жить в крупном государстве, быть на стороне победителей. С другой стороны, в той же Хорватии никуда не уходили и центробежные тенденции. У каждой нации, каждого этноса всегда есть стремление к созданию собственной государственности. В случае Югославии объединились не столько народы, сколько передовые общественные слои, обладавшие властью или серьезным влиянием в обществе. Народы же обычно живут повседневной жизнью, и политическая пропаганда способна увлечь их как по пути единства, так и по пути размежевания. Нельзя сказать, что народные массы вообще не участвовали в создании Югославии, но точно так же нельзя утверждать, что эти народы объединились своей волей. Реальность была много сложнее.
В Югославии соединились различные национальные устремления, замешенные к тому же на различной конфессиональной принадлежности. Словенцы и хорваты – католики, сербы, черногорцы и македонцы – православные. Плюс значительное мусульманское население. Конфессиональные различия усиливали различия этнические. Конфессиональная принадлежность становилась частью этнического сознания, этнических устремлений и желаний.
Острая внутриюгославская борьба началась сразу после объединения и продолжалась вплоть до 1921 года, до момента принятия первой конституции королевства. Т. н. Видовданская конституция 1921 года (по ней страна жила до 1929 года) была очень противоречива. С одной стороны, она учреждала демократические институты и парламентскую систему, с другой стороны, король и его двор играли очень большую политическую роль, стараясь подмять под себя остальные институты власти.
