Высвободить его Людерс не успел.
Хельга чуть отвлеклась на громкий скрип кремальеры и не заметила, как мальчишки-«вервольфовцы» посмотрели друг на друга и дружно метнулись в разные стороны – прочь с линии огня. Один из мальчишек выдернул карабин, спрятанный за ящиками с тротилом, а у другого в кармане оказался пистолет – Людерс не обшарил этих гадёнышей. Гулко загрохотали выстрелы, и Хельгу полоснуло по бедру острой болью. Хельга тотчас ответила очередью из автомата и нырнула под защиту бетонного угла. Но по ноге у неё, обжигая, потекла кровь. Хельга почувствовала, как нога быстро немеет.
– Уходим, Хели! – крикнул Людерс, распахивая дверь настежь.
Хельга выглянула в тоннель и хлестнула второй очередью. Ей нужна была ещё пара секунд, чтобы осознать всё до конца. Её ранили. Она не сможет бежать. «Вервольфовцы» Зигги, конечно, услышали выстрелы. И в тоннелях за воротами погоня настигнет её с дядей уже через полчаса, не больше.
Людерс у двери безуспешно пытался вытащить меч из маховика. Он не увидел, что Хельга хромает. Хельга опёрлась о ворота.
– За дверью кто-то есть, – сказала она. – Дядя, посмотри…
– Там никого не может быть, Хели! – с досадой ответил Людерс и всё же высунулся из проёма двери в темноту.
Хельга обеими руками толкнула дядюшку, и тот, потеряв равновесие, полетел наружу. Хельга тотчас захлопнула дверь и решительно провернула мечом маховик кремальеры. Заперто! Дядюшка теперь был на свободе, а сама она осталась в комплексе «HAST» – наедине с «вервольфовцами».
Дверь глухо загудела от кулаков Людерса.
Хельга думала: если Вольди жив, он приведёт русских солдат в кирху «Мария Морская Звезда», ведь Вольди знает только один вход в катакомбы – в кирхе. А дядюшке катакомбы известны до последнего закоулка. Дядюшка проберётся по тоннелям в кирху, сдастся там русским и укажет им дорогу в убежище гауляйтера. Дорогу к ней, к Хельге. Русские ещё могут её спасти.
Держась за ворота, Хельга с трудом шагнула к переговорной щели.
– Дядюшка… – позвала она.
– Открой мне, дурочка! – заорал за воротами Людерс.
– Меня ранили, дядюшка… Мне не уйти… Беги в кирху «Мария Морская звезда». Там русские… Приведи их сюда… За мной…
Она чувствовала, как нога немеет, а по всему телу расплывается слабость. Она тихо сползла по створке ворот на бетонный пол. Стены, тоннель, тусклые лампы – всё распадалось в её глазах, разъезжалось. «Вольди, – подумала она, – забери меня из этих страшных подземелий… Спаси меня, мой солдат…»
Глава пятнадцатая
Клиховский ждал каких-нибудь известий от Володи, однако не дождался. Он отправился в Шведскую цитадель, но на КПП ему сказали, что товарища Луданной и литовцев сегодня нет. В комендатуре тоже ничего не знали о делах Луданной. Встревоженный, Клиховский пошагал к Школе подводников.
Постовой не пропустил его, потому что Луданная уже куда-то уехала, и вызвал вниз Пакарклиса. Вид у Повиласа был очень смущённый.
– Извините ради бога, Винцент, я забыл, как последний остолоп!.. – Пакарклис извлёк из внутреннего кармана пиджака сложенную записку. – Товарищ Нечаев просил отнести вам, а я заработался с новыми книгами…
Володя писал: «Господин Клиховский. Хельга у Киперта. Приходите в кирху на Зеештрассе. Там то, что мы искали».
Клиховский почти бежал по Хорст-Вессель-аллее. В уцелевших окнах домов сверкало солнце, мимо катились автомашины, на железной дороге, укрытой липами, время от времени стучали поезда. Клиховский издалека увидел, что возле кирхи «Мария Морская Звезда» стоит бортовой грузовик «бюссинг». Солдаты в зелёных касках переносили какие-то ящики. За работой наблюдал дежурный из комендатуры с повязкой на руке.
По кирпичному развалу Клиховский полез в кирху.
Он сразу узнал рослого и плечистого офицера, который на бронекатере приплывал в Лохштедт. Офицер распределял боеприпасы из ящиков: диски для автоматов, пулемётные цинки, диверсионные мины, гранаты и ракетницы. В стороне лежали баллоны для огнемёта. Солдаты деловито рассовывали боеприпасы по карманам, подсумкам и вещмешкам. Среди бойцов был Володя Нечаев. Капитан Луданная курила поодаль. Она оглянулась на Клиховского.
– Какого чёрта вы здесь? – недовольно спросила она.
Клиховский нервно встряхнулся. Русские готовились к штурму катакомб! Володя написал в записке: «Там то, что мы искали». А что искали русские? Не Лигуэт, конечно, а вход в подземелье! И сейчас они его нашли, но Луданная не сочла нужным пригласить с собой Клиховского!.. Клиховский задыхался от яростного негодования. Он ощущал себя собакой, которую равнодушные хозяева перед обедом бестрепетно вышвырнули из жилья на улицу.
– Вы обещали известить меня! Взять с собой! – бросил он Жене.
– Клиховский, заткнитесь или убирайтесь! – с досадой ответила Женя.
Этот поляк сделал своё дело и может проваливать. Его угрозы уже ничего не значат, потому что Женя сама сказала Перебатову о гауляйтере.
Клиховский свирепо вперился в Володю. Володя не слышал спора, но легко догадался, что Женя отстранила Клиховского от участия в операции и взбешённый поляк готов на всё – готов выдать Жене Хельгу, если Володя не заступится и не поддержит его в желании проникнуть в катакомбы. Володя распрямился, намереваясь вмешаться, но не успел. Из подвала закричали:
– Товарищ майор, немцы!
Солдаты посыпались по лестнице в подвал.
Лучи фонарей ярко освещали круглую стальную крышку в полу. Бойцы Перебатова намеревались взорвать запертый люк, но крышка внезапно сама шевельнулась и с лязгом толчками сдвинулась в сторону.
– Вылезай! – по-немецки приказал кто-то из бойцов.
Из тёмного провала появились ладони и вцепились в горловину колодца, потом всплыла седая голова. Это был Грегор Людерс, Володя узнал его. Бойцы сноровисто выдернули старика наружу. Людерс нехотя поднял руки. Бойцы обшарили его в поисках оружия. Людерс подчинялся, покачиваясь. Его худое, щетинистое лицо было бесстрастным, но в глазах угрюмо тлела ненависть.
– Ничего нет, даже ножа.
– Пускай остальные фрицы вылезают, – приказал Перебатов.
Боец, говоривший по-немецки, перевёл Людерсу слова командира.
– Я один, – глухо ответил Людерс.
Перебатов, ухмыльнувшись, достал гранату, выдернул чеку и бросил в люк. Бойцы поспешно отступили. В глубине люка грохнуло, вверх вылетел столб дыма и цементной пыли. Людерс даже не моргнул.
– Наверх старика, – распорядился Перебатов. – Луценко, охраняй дыру.
Людерс сощурился от косого света солнца, рассекающего кирху на части. Женя разглядывала старого лоцмана с холодным интересом, будто чудище со дна морского. Столько говорили об этом человеке – и вот наконец-то он здесь собственной персоной. Людерс мрачно озирался. Клиховский подался вперёд. Женя кивнула старику на кирпичный обломок, пригодный, чтобы сидеть.
