Важная деталь: в справке СВР говорится, что «Хозе»-Цеттлер «дал немцам заведомо неправильные условия связи, в результате чего связь с нами не была установлена»
[717]. Но из показаний Хуттари следует, что это он предупредил московский Центр о провале: «Я ответил – “Добрался в целости, большие трудности, Зепп у хороших друзей”. Вместо имени Зепп я передал его имя на испанском, так как мы заранее условились, что если все будет плохо, то имя Зепп не будет упоминаться»
[718].
Однако версию СВР о том, что истинным «крепким орешком» для гестапо был всё-таки Цеттлер, подтверждают материалы… гестапо. Из показаний Занитцера: «Допрос Цеттлера был очень коротким, так как я предъявил ему информацию из моей картотеки о том, что его сообщником был Хуттари. Цеттлер подтвердил это. Он мне не сообщил, где находится Хуттари»
[719]. Из материалов, которые были обнаружены в архивах гестапо: «Хуттари утверждал, что он не коммунист, что он прошел подготовку и стал диверсантом только для того, чтобы покинуть СССР (не это ли он репетировал на британцах? – Авт.). В этих обстоятельствах не требовалось никакого давления, чтобы он вступил в радиоигру. […] Цеттлер сначала отказался от любого сотрудничества с гестапо, так как он опасался, что Советы могли взять в заложники его семью […] в Сибири. В конце концов он прогнулся и согласился сотрудничать»
[720].
В другом случае СВР, напротив, подтверждает слова Хуттари. Тот говорил: «Каждые 4 недели я должен был выходить на связь. Когда эта игра в “дезу” закончилась, [Занитцер] больше не проявлял ко мне интереса. […] Меня направили в концлагерь»
[721]. Действительно, справка из СВР гласит: «Не получив интересных данных, гестапо радиоигру прекратило, а “Ян” был направлен в концлагерь»
[722].
Судьбы. Хуттари
Альберт Хуттари ещё рассказывал: «До ноября 1944 г. я был в плену у гестапо, затем […] я попал в концлагерь. Сначала меня должны были послать в Флоссенбюрг, но наш транспорт разбомбили американцы, в Линце нас перегрузили и на следующий день направили в Прагу. В Праге меня перевели в Панкрац, а потом я попал в Терезиенштадт»
[723].
Там он тяжело заболел тифом, но выздоровел. Осенью 1945 г. Альберт Хуттари вернулся в Австрию, где «незамедлительно продолжил свою работу в освобожденной Австрии в качестве члена КПА»
[724]. А как же рассказы в Англии о том, что после войны он не будет заниматься политикой?!
Вот как этот период его жизни отражен в справке СВР: «После освобождения уехал в Вену, где в октябре 1945 г. был установлен резидентурой. В тот период агент работал в аппарате австрийской компартии, руководство которой было осведомлено о поведении “Яна” в гестапо. В мае 1947 г. “Ян” из агентурного аппарата 1 Главного управления МГБ СССР был исключен, как не представляющий ценности»
[725].
Несмотря на его участие в радиоигре с Москвой под контролем гестапо, Хуттари не арестовал СМЕРШ, его не вывезли в Советский Союз и не отправили в ГУЛАГ (как это случилось с его соотечественницами – членом группы «Содовая» Эмилией Шок-Нагель-Борецки и женой члена группы «Виски» Хильдой Мрац). Почему же его не тронули?
Хуттари спасло то, что он был ценен – политически и электорально. С одной стороны, позиции КПА казались солидными и без таких, как Хуттари: коммунист – лектор спецшколы Коминтерна в Кушнаренкове Иоганн Коплениг был одним из отцов-основателей Второй Австрийской республики, а ещё один коммунист-«кушнаренковец», Франц Хоннер, возглавил МВД. То есть позиции КПА казались солидными и без таких, как Хуттари. Но, с другой стороны, если в ноябре 1945 г. на первых послевоенных выборах городского совета Вены компартия Австрии смогла получить только 6 мандатов из 100
[726], то Хуттари одержал убедительную победу и, взяв большинство голосов, стал бургомистром своей малой родины Брунн-ам-Гебирге
[727]. Правда, надо заметить, что Вена была поделена на четыре оккупационные зоны державами-победительницами, а родной город Хуттари находится в Нижней Австрии, которая относилась к советской зоне оккупации
[728]. Тем не менее бургомистр – это большой успех.
Альберт Хуттари (он же «Ян», он же «Александр Якубов», он же «Клейн») скончался 25 мая 1978 г. на 69 году жизни.
Судьбы. Укрывавшие Цеттлера и Хуттари
Всего по делу об укрывательстве группы «Эверест» было арестовано 17 человек из числа тех, кого австрийский профессор Вольфганг Нойгебауэр назвал «движимыми идеалами и решившими подвергнуть себя огромному риску людьми, [которых] следует считать не “предателями” или “шпионами”, а самостоятельной частью антигитлеровской коалиции
[729].
Все упомянутые выше женщины 22 августа 1944 г. оказались в концлагере Равенсбрюк. Старших женщин, 67-летнюю Каролину Хуттари и 53-летнюю Хермину Мюлльнер, направили на вязальные работы.
26-летнюю Иду Хуттари, очевидно, сочли более крепкой и записали в колонну для дорожных работ. 28 апреля 1945 г. она была направлена в рядах так называемого «эвакуационного марша» перевозить тачки с имуществом приближенных к СС. В ночи они бросили тачки и убежали в лес. Утром они дошли до деревни, где им оказали помощь и разместили. О возвращении в Вену Ида Хуттари вспоминала: на кондуктора трамвая не произвел впечатления её рассказ о том, что у нее, как у бывшего узника концлагеря, нет денег. Билет ей купила какая-то пассажирка
[730]. После войны Ида осталась на левых позициях, но в 1968 г. отошла от КПА, очевидно не согласившись с подавлением войсками соцблока «пражской весны». И только спустя много десятилетий она была награждена Золотым знаком за заслуги перед городом Веной и медалью за заслуги в деле освобождения Австрии
[731].
