— И вовсе я не ма́юсь, а наслаждаюсь посмертием, — хохотнул Кассель. Впрочем, был этот смех невеселый.
— Всё сбылось. Да, Кассель? Муж Лауры был магом?
— Да. Был, — вздохнул он и сделал пару кругов по комнате. Потом подлетел ко мне и изобразил, будто присел рядом. — Не грусти, крошка. Умирать, конечно, неприятно. Мы с тобой оба это знаем. Но согласись, тебе повезло больше.
— Угу. А кто был брат его величества? Тот, который...
— Герцог Десперо́.
Я вытаращилась на собеседника. Это что же? Герцог Антион Десперо, друг моего как бы жениха и глава магического надзора, мой дальний кровный родственник?!
— Да, дорогуша. Именно, — понял он меня без слов. — Смешно, да?
— Обхохочешься, — буркнула я. — А он не догадается?
— Да кто ж знает? Антион мальчик неплохой, уж всяко лучше, чем ваш общий пра-пра. Маг сильный, умный, целеустремленный. Даже если и пронюхает про общую кровь, то не думаю, что обидит тебя. Что уж там, более двух столетий прошло. Да и официально-то старший сын того герцога Десперо являлся потомком ди Элдре.
— Он еще и старший... — простонала я. — Вот лучше бы я не знала!
Мы с Касселем помолчали. Потом я вспомнила, с чего начался наш э́кскурс в прошлое.
— Габриэлла с Консуэлой что искали?
— Что-либо про проклятье. Эти две овцы...
— Курицы.
— Курицы. Отчего-то вбили себе в голову, что именно здесь, на вилле, где Рик скрывал от мира внебрачное дитя, припрятаны и сведения о древнем родовом проклятии ди Кассано. Они были уверены, что смогут его снять. Ну или шантажировать маркиза.
— А его можно снять? Проклятие?
— Нет. Этот сволочной старикашка помер, прежде чем успел произнести условия снятия.
— Прелестно! Просто прелестно!
Мы оба одновременно тяжело вздохнули.
Риккардо было жалко. Хотя, по сути, проклятие вовсе и не его. А так, в целом. Эту призрачную кобелиную сущность — тоже жалко. Два столетия уж покоя не знает. Но вот магически заверенный договор, который выполнить надо, — это уже серьезно. И как его выполнять, если в проклятии было сказано, что не быть ди Кассано и ди Элдре вместе?
С другой стороны, смерть таки забрала всех потомков неверной Лауры. Никого, кроме нас с Марикой, не осталось. Мы с ней последние ди Элдре, больше нет никого, даже дальней побочной родни. Да и то — фактически умерли. И то, что восстали и воскресли, заслуга не оскорбленного старика, каким бы гадом он ни был при жизни. Нас спас другой старик — одинокий, слегка полоумный, но добрый некромант.
— Антиону будешь рассказывать? — спросил вдруг Кассель.
— Нет.
— Точно?
— Абсолютно. Ни к чему ворошить прошлое, да еще такое неприятное. Знаешь, я пока осмыслю твой рассказ. Пройдусь по дому, поем. Где, кстати, Летицию носит? Я же велела ей подняться.
— Я ее чуть шуганул, нам с тобой беседу закончить нужно было.
— Ну вот. Теперь мне самой спускаться и искать напуганную горничную. — Я со вздохом встала. — Вечером еще пообщаемся, поговорим о новостях сегодняшних и тайнах прошлых.
— Непременно, детка. Непременно. — Призрак истаял в воздухе.
Ну а я снова отправилась вниз отдавать распоряжения, заниматься делами и вникать в отчеты прислуги.
Нет, но каковы предки-то?! Это ж надо было такую кашу заварить. Слов нет!
Оставшаяся часть дня пролетела словно миг. Я всё проверила, осмотрела, сунула нос в каждое помещение. Изучила отчеты Марио о проделанных работах. Забрала пачку документов и писем, пришедших сюда. Их еще не успели переправить в городской особняк.
Велела Летиции упаковать часть моих вещей, оставшихся тут. Могла, конечно, и раньше их затребовать. Привезли бы. Но не хотелось, чтобы без меня в них кто-то копался. Лучше уж я сама. Ничего важного или ценного у меня не имелось, но всё же.
Вечером, когда я, с трудом переставляя ноги от усталости, снова добралась до башни, мы с Касселем устроились у камина на первом этаже. Я рассказывала, как у нас проходит жизнь. Порадовала новостями об изменениях у Лексинталя. Выслушала массу наставлений, которые надо было передать «мальчишкам». Обоим. И Риккардо, и Лексу.
Мне тоже были даны указания: беречь их, заботиться, не обижать.
А потом призрак вдруг спросил:
— Эрика, девочка, может, всё же расскажешь, почему ты так не хочешь выйти замуж за Рика? Он ведь тебе нравится, я вижу. Сильно нравится. Вы могли бы быть счастливы вместе.
— Ну, во-первых, он тоже не хочет на мне жениться. Ваши с Лаурой проделки осложнили нам жизнь, и мы оба пытаемся избежать навязанного вашим, не слишком-то умным, договором брака.
— Ну-ну, не хочет он. Уж мне-то ты не лги. Не хотел бы, так и не приблизил бы к себе так и не позволял бы всего того, что позволяет. И уж конечно, не красовался бы на твоем пальчике родовой перстень ди Кассано. Ты — официальная невеста, что он и подтверждает.
Я сначала вытаращилась на призрака. Проследила взглядом, куда он указывает, и вгляделась в кольцо, что мне вручил Риккардо для подтверждения моих полномочий.
— Вот я ду-у-ура-а-а! — выдохнула.
Но откуда мне было знать? Геральдику, светский этикет, традиции дворянских родов нам в приюте давали постольку-поскольку. Не было там хороших учителей для сирот аристократов. Что могли — дали, и скажите спасибо хоть за это. Мы и говорили. Нас всё же учили больше, чем прочих.
— Не уходи от темы, Эрика. Ты почему замуж за Рика не хочешь? Отчего так сопротивляешься возможной свадьбе? И если Лекса хвалишь, то о Риккардо словно бы стараешься и не думать, умалчиваешь и уводишь разговор в сторону.
— Потому что... — замолчала я, размышляя, стоит ли признаваться. Даже у стен есть уши. Слуги вездесущи, их не замечаешь, а они крутятся рядом и всё успевают услышать и увидеть. Да и к тому же мы с Марикой так привыкли за эти годы хранить наш секрет, что я и мысли не допускала, признаться кому-то, что и как обстоит на самом деле. — Так нужно. Я расскажу, Кассель, но позднее. Хорошо? Пусть закончится этот год.
— Я буду рад, если вы поженитесь. Вне зависимости от того, что ты пра-пра... внучка Лауры. Ты на нее совсем не похожа. Ты сильная, упорная, очень милая и живая. Оставайся. Семья ди Кассано примет тебя с радостью.
Я улыбнулась и отвела глаза.
Осталось немногим больше полугода. И всё решится так или иначе. Или мы с Марикой обретем потерянное, или же придется жить дальше. Лишь бы дорогая кузина не натворила дел. Что-то не к добру она стала мне часто сниться, и рядом всё время крутится какой-то белокурый красавчик.
Прямо сердце не на месте, и ведь уехать к ней не могу. Далеко, не факт, что снова живой доберусь туда и обратно. И ее страшно сюда вызывать по этой же причине. Я сама-то чудом уцелела, лишь благодаря дару вестницы смерти.
