— Явилась!
Прижав к груди свёрток с вещами, я медленно обернулась.
Его сиятельство маркиз Риккардо ди Кассано стоял крайне недовольный, скрестив руки на груди, и смотрел на меня недобрым взглядом.
— Что, простите? — ошеломленно выдохнула я.
— Говорю, явилась среди ночи! У тебя вообще совести нет?
— Э-э...
Что сказать, я просто не знала. Он никогда меня не отчитывал подобным тоном — раз, и никогда не обращался ко мне на «ты» — два.
— Ты понимаешь, что уже ночь? Глубокая ночь! Что может случиться всё что угодно! Ты когда должна была приехать?
— Когда? — хлопнула я глазами. Нет, я-то собиралась засветло, но мы это не обсуждали вообще никак.
— Издеваешься?! — сделал ко мне шаг маркиз, сверкнув глазами.
— Н-нет, — попятилась я.
Кто его знает, этого лорда. Мы, конечно, ни разу с ним не ссорились, но так у нас и разные «весовые» категории, если можно так выразиться. И возрастные, и социальные, и многие другие. Кто он и кто я? Как я могу позволить себе с ним ссориться?
— Ты меня боишься? — изумился он, заметив мое отступление.
— Н-нет. — Заметив прищур, исправилась: — Д-да. Чуть-чуть.
— Та-а-ак! — и снова решительный шаг в мою сторону. — Тебя воспитывать и воспитывать, Эрика!
— Ой-ё-ёй! — окончательно струсила я и рванула вверх по лестнице.
Вот не нравится мне, когда с таким лицом движутся в мою сторону. Богатый опыт детства подсказывает, что ничем хорошим такое не заканчивается.
И хотя я совершенно не чувствовала себя виноватой, да и не сделала ничего плохого, но тело действовало быстрее разума. Бьют — беги. А били меня за дерзкий язык и упертый характер в детстве часто. Как воспитатели и учителя — розгами, так и мальчишки — если догоняли, и девчонки — ну тут уж я сдачу давала. Так что я четко улавливала, когда пора драпать.
И сейчас я постыдно удирала от своего начальника, жениха и хозяина дома, в котором живу.
А у него, похоже, сработал инстинкт: «убегают — догони». И маркиз рванул за мной.
И вот ночь, огромный роскошный особняк, ковры, статуи, вазы, картины, светильники, доспехи рыцарей... И молча бегущая со всех ног девица с распавшейся прической, выпученными глазами и поддернутыми чуть ли не до пояса юбками. А за ней так же, не произнося ни звука, несется его сиятельство маркиз.
Бегут они, торопятся, молча, быстро... Только дыхание и стук шагов. А потом неуклюжая леди неудачно заворачивает за угол, цепляет подолом доспехи, те летят на нее, и вот...
Грохота было-о-о...
— Эри, вы живая? — с опаской спросил лорд Риккардо, склонившись надо мной.
— М-м-м...
Язык прикусила и по лбу шлемом получила. И сейчас в ореоле света вокруг головы маркиза я наблюдала за фейерверком звездочек.
— Обалдеть!!! — появилась рядом вторая голова, светловолосая и ушастая. — Я просто в шоке от вас, взрослые. Ну ладно я, дитя неразумное. Но чтобы ты и ты... Мой отец и моя почти мачеха носятся по особняку как стая диких ко... Кхе. И сбивают доспехи! И гремят! Эрика, у тебя голова чугунная, не иначе. Очень больно?
— М-м-м... — Я сморгнула слезинку.
— Отец, а всё ты! Ты зачем на нее орал и пугал?! Эрика, потерпи, ладно? Я сейчас за льдом сбегаю! — Лекс исчез из поля моего зрения.
— Ну я же перенервничал! — как-то неубедительно огрызнулся его сиятельство, присел на корточки и принялся убирать с меня развалившийся на части доспех. — Ночь уже! А ее всё нет и нет. А я ведь жду! И уже выслал встречающих. И нет ни тех, ни других. И вот, — буркнул совсем как пойманный с поличным мальчишка и несчастно вздохнул. — Эри, вы как? Встать сами сможете?
С поддержкой лорда Риккардо я села. Потерла пострадавший лоб, подвигала челюстью и пошевелила прикушенным языком.
— Очень больно?
Я взглянула на него с укоризной и вздохнула.
— Ну простите! Простите! Вот зачем вы бросились убегать?!
— А зачем вы бросились догонять? — спросила я.
— Да как-то так вот оно вышло, — окончательно стушевался грозный начальник отдела ментальных расследований. — Пойдемте.
Он помог мне встать на ноги, не обратив внимания на мой протестующий писк, подхватил на руки и понес к моим покоям. Сердито сопел всю дорогу и косился. Но молчал. Кому-то явно ужасно неловко.
Тут нас нагнал Лексинталь, притащивший лед в миске и полотенце. Он следовал по пятам, но молчал.
В моих покоях лорд усадил меня на диванчик, сам завернул в полотенце лед и приложил к моей пострадавшей голове.
— Вызвать лекаря? Синяк точно будет.
— Утром, ладно уж. Я ведь не умираю.
Лексинталь фыркнул, отошел к окну и присел на подоконник, наблюдая за мной и устроившимся рядом отцом.
— Эри, прошу прощения. Мне дико неловко. И накричал на вас, и догонял, и еще и обращался неподобающе. Просто вас так долго не было. Целых два дня! А мы ждали, ждали. Я уж подумал... Боги, что я несу?! — накрыл он глаза одной рукой и вздохнул. — Примите мои извинения, леди Эрика.
В коридоре переговаривались слуги, убирающие за нами разгром. Лекс сидел на подоконнике с улыбкой до ушей и болтал в воздухе ногой. Его сиятельство смущенно выводил узоры на моей ладони, причем, похоже, сам этого не осознавал.
Хорошо!
Прямо как домой вернулась. Я украдкой подмигнула Лексинталю и чуть улыбнулась. Подмигнув мне в ответ, он соскочил и тихо выскользнул за дверь, оставив нас с лордом Риккардо наедине.
Так и молчали. А потом я заснула. Нечаянно.
Проснулась утром на своей кровати. Вероятно, меня перенес маркиз, аккуратно сгрузил прямо в дорожном платье поверх покрывала и укрыл пледом. Но разул. Я пошевелила пальцами на ногах. Кажется, порвался чулок. Ох, вот ведь позор, если его сиятельство видел. Может, в темноте не заметил?
Я села, выпростала из-под пледа ногу и полюбовалась дыркой на большом пальце правой ноги. Вот как так, а? Я ведь целые надела вчера утром. Когда успела порвать? Когда устраивала забег по ночному дому?
Кстати!
Аккуратно пощупала лоб. Поморщилась от неприятных ощущений и пошла смотреть на себя в зеркало.
Вот лучше бы не смотрела, потому что на лбу у меня красовалась синюшно-багровая здоровенная шишка. Четко по центру, как третий глаз.
Я очень эмоционально и нецензурно выразила свое отношение к ситуации. Девица в зеркале погрозила кому-то неведомому кулаком и тряхнула перекошенной прической из седых волос. Кстати, пора снова хорошо выполоскать их отваром трав, чтобы не желтели.
В этот момент дверь спальни распахнулась, и в щель просунулись две головы. Шкодливо скалящаяся блондинистая и смущенная брюнетистая.
