— Вас не пугает мой дар? — сдавленно спросила я и повернула к ней лицо.
Учитывая то, как близко она ко мне жалась, мы почти соприкоснулись носами.
— Ты про это? — Пальцы с острыми ноготками качнули мой белоснежный локон, спускающийся из прически на шею. Но смотрела Морана при этом на мои губы. — Нет. Я не боюсь смерти. Мне давно ее предсказали, я знаю, когда и как умру. Потому и спешу жить, а также получать и дарить удовольствие. И тебе я могу его доставить. — Она снова облизнула губы и отодвинулась.
— Рада знакомству, леди Морана, — сделала я кни́ксен[3].
Она поняла меня правильно. Повернулась к лорду Риккардо, хмуро взиравшему на эту сцену, и пропела:
— Милый маркиз, не забывайте добрых друзей. Мой дом всегда для вас открыт. — Тут она перевела взгляд карих глаз на меня и, усмехнувшись, прошептала: — Трусишка. Но прехорошенькая и соблазнительная.
На этом она удалилась, гордо неся всё свое роскошное великолепие. Мужчины сворачивали ей вслед шеи, дамы прожигали ненавидящими и завистливыми взглядами.
— Эри, я всё объясню, — сдавленно произнес маркиз.
— Да я поняла. И что? Вы смогли оставить такую невероятную?.. Я потрясена.
Мой кавалер кашлянул, не зная, что сказать. А потом поджал губы и сообщил:
— У меня есть невеста.
— О да! — кивнула я.
— Не смешно!
— А я и не смеюсь.
— Эрика!
— Да что я сказала-то?
— Моя невеста — очень красивая девушка. И удивительная.
Продолжить пикировку нам не дали.
[1] Ангажировать — (от франц. engager — давать в залог, закладывать). Приглашать (на танец), нанять (артиста), принять, обязаться.
[2] Церемонийме́йстер — один из высших придворных чинов, следящий за выполнением церемониала и руководящий дворцовыми церемониями.
[3] Кни́ксен — поклон с приседанием как знак приветствия, благодарности со стороны лиц женского пола, принятый в буржуазно-дворянской среде. Женщина чуть сгибает ноги в коленях и делает лёгкий кивок головой. Приседание в книксене не столь глубокое, как в реверансе, и выполняется быстро.
Глава 19
Церемониймейстер громогласно объявил:
— Их королевские величества король Эдвард и королева Гра́ния. Его королевское высочество наследный принц Дамиан!
И в зал вошли два моих недавних собеседника. Лорд Эдвард...
Его величество король Эдвард поддерживал красивую статную женщину. Ну... Что я могу сказать? Дамиан похож на обоих своих родителей.
А я — безмозглая наивная провинциалка. И меня хорошенечко ткнули сегодня в это носом. Не стоит переоценивать себя.
— Упс! — именно это я и сообщила миру, опустившись в глубоком реверансе.
Было немного стыдно, а еще смешно. Не узнать в лицо короля и принца — ну это вот надо постараться. Но я действительно не знала, как они выглядят. Ну а уж леди Морана... Зависть-зависть! Невероятная женщина. Наверняка она сменила любовников больше, чем я живу на этом свете лет.
Прямо аж неловко, что и на меня она глаз положила. Нет, я знала, что бывают некоторые... отклонения, и в партнеры выбирают кого-то своего пола. Но ни разу мне не доводилось становиться объектом вожделения женщины. Ощущения... странные. Глупо себя чувствуешь в такой роли.
Я, как и все в зале, склонилась в реверансе, опустив взгляд, и при этом кусала губы, чтобы не рассмеяться от абсурдности ситуации, в которую угодила.
— Это она? — прозвучал рядом вопрос, и передо мной остановились три пары ног.
Две мужских, и одна в богатом платье, расшитом золотом.
— Да, матушка, — тепло ответил голос принца Дамиана.
— Встаньте, милое дитя, — велела королева Грания. — Я хочу на вас взглянуть. Наш дорогой кузен, герцог Антион, так много о вас говорил, что мы все крайне заинтригованы.
Я поднялась и с любопытством уставилась в лицо королевы. Красивая, величественная и... величайшая сводня и сваха. Я помню.
— Очаровательная, — склонила она голову набок, рассматривая меня. — Антион прав — милая, красивая, одаренная и совсем юная. Представьтесь, дорогая моя, — велела она мне.
— Леди Эрика ди Элдре, — снова сделала я реверанс.
— Древний достойный старинный род, — кивнула она. — Жаль, что совсем угас. Представители вашей фамилии давно не появлялись при дворе. Ну что ж, я довольна тем, что вижу. Добро пожаловать в столицу, леди Эрика. Я бы предложила вам место одной из моих фрейлин, но маркиз ди Кассано и герцог Десперо категорически против и уверяют, что не отдадут мне вас. И мол, вы им жизненно необходимы в надзоре.
— Да, ваше величество. Его светлость любезно предложил мне должность, — склонила я голову.
— Но если передумаете, милая, я с радостью приму вас в свою свиту, помогу найти супруга и даже выделю приданое от короны. Королевский род никогда не забывает своих верных подданных, а ди Элдре всегда были преданны, ни словом, ни делом не предавая интересы страны и своих повелителей.
— Благодарю, ваше величество. Я признательна. Ваше величество, — перевела я взгляд на короля. — Ваше королевское высочество. — И опять присела в глубоком реверансе, понимая, что разговор подошел к концу.
— Веселитесь, дорогая леди Эрика. Надеемся, вам у нас понравится. И жду вас на, скажем, чаепитие. Вам пришлют приглашение. Маркиз, — последовал благосклонный кивок лорду Риккардо. — Пожалуй, я повременю. Вы меня убедили.
Королевское семейство двинулось дальше, приветствуя своих подданных. Мы проводили их взглядами. Кронпринц обернулся и подмигнул мне, заставив лорда Риккардо напрячься.
— Что это было?
— Это тот, кто ангажировал меня на третий танец, — вздохнула я.
— А на второй, значит... — сделал верные выводы он.
— Угу.
— Ну, Антион!
А я не выдержала и тихонько рассмеялась. Да уж. В королевском дворце жизнь кипит. Но мне тут точно не место, да еще в роли фрейлины в свите королевы. Перемелют в пыль, и никакие приютские навыки выживания мне тут не помогут.
Это был самый удивительный вечер в моей жизни. После столь явно выраженного благоволения королевской четы и танцев с его величеством и его высочеством, на меня перестали смотреть как на нищую выскочку. Наоборот. Мужчины наперебой приглашали танцевать. А женщины в перерывах пытались заговорить и навязаться в знакомые. Все ищут выгоды. Я еще не стала фрейлиной, и не факт, что стану, а придворные уже пытались заручиться моей симпатией.
Причем многие из аристократов, как оказалось, уже знали о моем даре вестницы смерти. И их это не пугало. Более того, они не стеснялись спрашивать: не вижу ли я их кончину?
