— Твою мать… — выдохнул капитан.
Я повыше подняла подрагивающий фонарь. Надо же, и не заметила, что у меня трясутся руки.
Хорошо, что еще не выпал.
Стена была покрыта грязными разводами: полосы, пятна и куски какой-то коричневатой субстанции создавали причудливое уродливо-прекрасное полотно абстракциониста.
Лучше бы я не приглядывалась.
Нет, лучше бы я вообще сюда не спускалась…
И не попадала в этот чокнутый, проклятый, забытый богами мир!
У стены, как банки спрея у граффитиста, валялось то, что когда-то было одеждой. Какие-то куски ткани успели почернеть и покрыться вездесущей плесенью, некоторые были посвежее, едва успевшие заскорузнуть от пропитавшей их крови.
— Это одежда жертв. А я еще удивлялась, почему такие аккуратные края лоскутьев. А он их отрезал, чтобы стену размалевать.
— Зачем? Он что, спятил? — пробормотал растерянно Бродерик, тупо уставившись на кровавое полотно. Не думаю, что он понимал, что именно разглядывает, иначе уже извергал бы обед в реку. Скорее, его мозг отключил реакции от шока, оставив одно рациональное мышление, которое тоже буксовало, не в силах постичь логику ненормального убийцы.
— А ты думаешь, он стал бы убивать похожих между собой женщин, если бы был в здравом уме? — я с трудом, но заставила себя отвести взгляд от жуткого зрелища. Да, это переплюнуло даже воспоминания о Хилли. Мой новый персональный рекорд ужастика. — Надо направить водников, пусть прочешут реку. Начать надо повыше — мало ли, еще какие сюрпризы обнаружатся…
Бродерик вздохнул.
— Неужели ты думаешь, что хоть кто-нибудь с правого берега почешется? Пойду договорюсь с рыбаками. У них багры и шесты, за несколько дней управимся.
Я почувствовала холодную ярость, поднимающуюся откуда-то изнутри, из моего резерва. Хорошо, что я не огневик. Спалила бы весь мост нахрен.
А так всего лишь отрывисто ткнула пальцем в царапину от бритья на его щеке, не дававшую мне весь день покоя. Бродерик зашипел от боли и отдернулся.
Мне полегчало. Я смогла членораздельно и без мата выразить мысль:
— Ты хочешь сказать, что эти правобережные снобы откажутся искать улики для левого берега? Даже после шести убийств минимум?
Он понуро кивнул, выглядя при этом как-то виновато, будто именно он воспитывал магов или нёс ответственность за правый берег.
— Ты учитывай: это три проститутки и три неопознанных девушки. Если бы пострадала какая-нибудь леди, реку бы выпарили в минуты. А так… — он безнадежно махнул рукой.
Прелестный, прелестный мир…
Ненавижу.
Глава 21
Если Бродерик думал, что я просто так отступлюсь и предоставлю ему собирать рыбаков с баграми всю следующую неделю, он сильно заблуждался.
Утром, за завтраком, я быстро проглотила порцию каши и булочку — аппетит мой после вчерашнего, как ни странно, не пострадал, особенно если не вспоминать увиденное — и после секундного раздумья полезла на ближайший пустой стол.
Мой привычный уже сосед по завтраку, Ранджит, проводил меня недоуменным взглядом.
— Дорогие студенты! — нет, что-то я не то несу. Времени отрепетировать или даже просто написать речь не было: вчера я уснула, едва коснулась головой подушки, и всю ночь отбивалась от маньяка. — Будущие маги, надежда и опора Риона!
Вот, уже ближе. Несколько человек заинтересованно подняли головы, окинули меня взглядами разной степени презрения и уткнулись обратно в тарелки.
— Три дня назад к берегу прибило трёх убитых женщин. Они были умерщвлены одним и тем же способом, и полиция уверена, что действует маньяк. Кроме того, он оставил картину кровью под мостом на правый берег. Жертв может быть куда больше, поэтому полиции нужна помощь. Обыскать реку с баграми займёт слишком много времени — убийца успеет замести следы.
— Почему тогда они сами не попросят? — фыркнула одна из девиц рядом с принцессой. Сама Наирин отставила тарелку и внимательно, всерьез, меня слушала. Это придало мне сил. Позориться — так до конца.
— Убитые — простые горожанки, не маги. Водников левому берегу официально никто не выделит, — объяснила я очевидное. — Неужели вы позволите убийце, этому маньяку, безжалостно кромсающему женщин, и дальше разгуливать на свободе?
— Полегче, уважаемая, — прервал меня суровый кряжистый парень в мантии с зелёным кантом. Земной маг. По интонации было сразу понятно, что вовсе он меня не уважает. — Может, у вас на целительском и принято обсуждать подобные темы за столом, но среди нас вообще-то леди. Им может стать дурно.
— Если бы их могли вот так же в любой момент выпотрошить, вы бы по-другому заговорили, — мрачно процедила я.
Какая-то дамочка вскрикнула, картинно лишаясь чувств, и падая на соседа. Кажется, удачно: он успел-таки подхватить.
— Куда смотрит охрана и дежурные? — пробухтел кто-то достаточно громко, чтобы его услышали и поддержали. — Заткните кто-нибудь эту истеричку.
Я приготовилась сопротивляться всеми четырьмя и зубами. За мной скрипнул стул — встал Ранджит, но не потянул меня вниз, как я ожидала, а замер молчаливой статуей, поддерживая. Неожиданно, но приятно.
Скрипнул еще один стул. Потом стол, на который взобралась принцесса Наирин.
— Послушайте! Мы же и правда будущее этого города, всего Риона, в конце концов, — она обвела пронзительным взглядом надувшихся снобов. Те отводили глаза, не желая менять своё мнение. Конечно, если Ее Высочество прикажет, тогда все что угодно, а по доброй воле — никто никуда не полезет. Посыл яснее ясного. Но сестра не сдавалась, возвысив голос: — Мы должны позаботиться о безопасности Дорсетта! Подумайте сами. Сегодня это один убийца на левом берегу. Если он так и останется безнаказанным, кто даст гарантии, что на правом не заведётся свой? За убийство же не наказывают!
— Тут совсем другое дело, — не особо уверенно возразил ей тот же земляной маг, что защищал пищеварение дам. — Если убийцу поймают, то его накажут, само собой. Только мы-то здесь при чем?
— Это начало конца, — отрезала принцесса. — Сегодня непойманный убийца на левом берегу, а завтра и до мятежа недалеко.
Я даже почувствовала гордость за сестренку. Эх, если бы не местный махровый патриархат, какой бы из нее монарх получился! В корень зрит.
— Мы же маги, — фыркнул белобрысый целитель, тот самый придурок из моей группы, в углу. — Что нам восстание черни?
Наирин метнула в него уничижительный взгляд. Хорошо, магии не добавила, но парень и без того понял, что ляпнул что-то не то.
— Люди не должны нам подчиняться из страха. Терпение и страх конечны. Если народ довести до предела, ему будет плевать, маги мы или нет. Ты готов истребить весь левый берег, Аластер?
