— Как она? — спросила только что вернувшаяся девушка, держа в руках бутылочку со смесью.
— Понимает меня с полуслова, — ответил Дмитрий, с нежностью смотря на личико уже совсем успокоившейся девочки.
— Вот хитруля, нянечек и медсестер не слушается совсем.
— Она знает, кто ей нужен, правда, Зоенька?
— Давайте, Дмитрий Александрович, я буду ее кормить.
— А мне позволишь? — с надеждой во взгляде спросил Жаров, не желая отпускать малышку.
— Попробуйте, — она протянула мужчине бутылочку, и когда он приблизил ее к маленькому ротику, Юля направила его руку в правильное положение, а сама принялась менять белье в кроватке.
— Почему ты это не оставишь нянечкам? — спросил Жаров, с теплой улыбкой наблюдая, как малышка крохотными губками обхватила соску и принялась сосать, издавая умилительные звуки.
— Есть вопросы, на которые у меня нет ответов.
— Зато у меня есть, — шепотом проговорил Дмитрий и перевел взгляд на Юлю.
— Вы очень внимательны, но оставьте свои мысли при себе.
— А ты неприступная, — подметил мужчина, а Юля на эти слова ничего не ответила, а приготовив кроватку, молча уселась на стул, ожидая, пока Зоя доест и уснет.
Никольская со стороны наблюдала, как умело Дмитрий обращается с девочкой, наблюдала и наслаждалась, ведь не каждый день встретишь мужчину, который так бережно и заботливо относится к ребенку. К чужому ребенку. Многие мужчины в принципе не хотят нянчиться с новорожденными, предпочитая найти себе занятие на работе или в компании друзей, уж не говоря о тех, которые вовсе отказались от своего чада. Ведь есть у них в учреждении такие детки, у которых при родах умерла мама, а отец просто не захотел брать на себя большую ответственность, учитывая, что больше никого из родни нет, и проще было оставить ребенка в роддоме. А здесь — чужой человек, состоявшийся мужчина, боится даже дышать в сторону малышки, чтобы, не дай Бог, не навредить ей.
Юля удивлялась поведению Дмитрия, но радовалась, что в этом жестоком мире еще остались достойные мужчины. Что касалось новости о его разводе, так винить себя в этом Никольская не собиралась, как бы серьезно ни относилась к браку. В его семью она не лезла, а переживать девушке и так было, о чем, и одна причина сейчас находилась в заботливых руках Дмитрия. Юля всегда всем сердцем желала, чтобы каждый ребенок обрел семью, купался в любви и ласке, но за эту ночь она всей душой прикипела к Зое, и не знала, что будет делать, если малышку захотят удочерить. Конечно, это звучало эгоистично, но она не хотела отпускать девочку, и сама для себя решила, что будет за нее бороться. И если бы она была замужем, то, не раздумывая, забрала бы ребенка к себе, но, увы, на данный момент девушка не могла так поступить.
А вот Дмитрий был бы отличным отцом, почему-то подумалось ей, глядя на довольного мужчину. Возможно, Юля доверила бы ему Зою, если бы он захотел ее забрать, но, судя по прозвучавшим словам о разводе, малышке пока будет лучше в стенах этого дома. Но вот почему-то Никольская не сомневалась, что Дмитрий мог бы усыновить ребенка, но откуда у нее была такая уверенность, сама она не понимала.
— Юленька, — шепотом позвал мужчина, уже уложив заснувшую Зою в кроватку, а девушка даже не заметила, когда кроха успела заснуть, — пойдем в кабинет, нужно поговорить о записке.
Она только кивнула в ответ, бросив взгляд на тихо сопящую девочку, и следом за Димой покинула палату, предварительно сообщив медсестре, чтобы та ни на минуту не оставляла малышку одну.
Глава 9
— Что вы узнали, Дмитрий Александрович? — спросила Никольская, входя в свой кабинет.
— Вообще, Юленька, я много чего узнаю. С чего начать?
— Меня интересует записка, — ответила Юля и, пройдя к столику с чашками, принялась заваривать кофе.
Она была бледной и уставшей, на лице явно сказалось недосыпание, но Никольская не торопилась ехать отдыхать, она теперь вообще не знала, как сможет оставить Зоеньку одну. К тому же видела, что девочка спокойно спит только на ее руках, или того хуже — у Дмитрия. Этому мужчине вообще нечего делать в доме малютки так часто, но и выгнать его она не могла.
Залив кофе кипятком, Юля поставила одну чашку около Жарова, а вторую — напротив, для себя, и со вздохом уселась в свое кресло, внимательно смотря на собеседника.
— Что ты знаешь о сыне Андрея Викторовича? — наконец-то задал вопрос Жаров, размешивая сахар в напитке.
— Хм, ничего, а почему вы спрашиваете?
— Насколько мне известно, ты жила с ним, около трех лет назад рассталась.
— Вы что-то путаете.
— Нет, Юль, я ничего не путаю. Ты полгода прожила с Захаром Масловым.
— Захар сын Андрея Викторовича? — ошарашенно произнесла Юля, а потом, прикрыв глаза, тяжело вздохнула и, кажется, даже вздрогнула, о чем-то вспомнив.
— Ты не знала? — так же удивленно спросил Дмитрий, внимательно смотря в глаза девушке.
— Нет, у него ведь другая фамилия.
— И ты никогда не спрашивала о его родителях?
— Конечно, спрашивала!
— И что он отвечал?
— Он говорил, что мама работает поваром в какой-то местной столовой, а отец строитель.
— Очень интересно! И что, за полгода ты не успела познакомиться с ними?
— Нет, я его и со своими родителями не знакомила.
— Странно. Я бы сразу пошел к твоим родителям знакомиться, ведь мама многое может рассказать о своей дочери, одним лишь поведением, — произнес Дима, делая глоток обжигающего кофе.
— Дмитрий Александрович, а ваша теща вам тоже многое рассказала о вашей жене?
— У меня нет тещи, Юля.
— Извините, — быстро сказала она, мысленно ругая себя за несдержанность.
— Скажи, как часто Лисицын стал подолгу отсутствовать на работе?
— Это вообще впервые. Я изначально думала, что его не будет только на благотворительном мероприятии.
— А вот это уже интересно. Он уехал в тот момент, когда тебе начали присылать записки.
— Ну, это может быть совпадением, — ответила Юля и тоже сделала глоток из своей чашки.
— Как знать, Юля, как знать, — многозначительно произнес Дмитрий, бросая взгляд на розовые губы, по которым только что прошелся юркий язычок.
— Андрей Викторович всегда хорошо ко мне относился, — поспешила ответить Никольская, заприметив голодный взгляд.
— Он — да. А Захар?
— Дмитрий Александрович…
— Юля, ты можешь не говорить, я и так знаю.
— Какое вообще Захар имеет отношение к запискам?
— А вот это я и хочу узнать.
— Дмитрий Александрович, давайте мы не будем обвинять никого раньше времени.
