— Лодка! — воскликнула вдруг одна из фей.
— Нас не видят, — сказала вторая.
— Нет, видят!
Все феи внезапно бросили раскручивать водоворот и нырнули в темную воду. Поверхность воды разгладилась, и Орб тоже увидела лодку.
— Папочка! — закричала она.
И вот ее отец, Пейс, уже подплыл в своем каноэ, вытащил дрожащую девочку из воды и завернул в одеяло. Орб обняла его, рыдая от облегчения. Забыты были и гнев, и страх.
Но она была еще маленькой, и вскоре вспышка эмоций сменилась обычным любопытством.
— Папочка, а я видела фей! — воскликнула она.
— Ты видела фей? — переспросил Пейс, повторяя ее слова, как часто делают взрослые. Похоже, его это обрадовало.
— Там, наверху, были хорошие феи, а здесь такие гадкие! Почему, папа?
— Потому что здесь вода загрязнена. Фабрика сливает отходы, река портится, а живущие в ней феи изменяются в худшую сторону. Это очень грустно.
— Почему?
Пейс никогда не бранил дочку за ее бесконечные «почему». Он ее понимал.
— Потому что фабрика заработает больше денег, если будет выбрасывать отходы просто так, вместо того чтобы платить кому-нибудь, чтобы их увезли. Мы пытались закрыть фабрику, но у нее много денег, и она тратит их на то, чтобы мы не смогли ее остановить.
— А феи…
— Для них все это очень грустно, — согласился Пейс. — Однако мало кто из людей способен увидеть фею, вот никто и не оказывает им покровительства.
Он замолчал, подбирая понятные девочке слова.
— То есть никто не хочет помочь феям.
— Ой, как жаль, папа. Даже если эти феи и вправду гадкие.
— Да, печально. Может, когда ты вырастешь, ты сумеешь им помочь. И тогда эта колония фей перестанет быть гадкой.
Это было слишком сложно для понимания. Орб еще не могла себе представить, как что-нибудь может стать не таким, как теперь. Поэтому она задала следующий вопрос:
— Как получается, что никто не видит фей?
Пейс покачал головой.
— Просто у одних людей больше магии, чем у других, — сказал он. — Так же, как дети бывают разными. Одни повыше, другие пониже. Одни послушные, другие нет. У одних характер получше, а у других…
Пейс подмигнул. Он не сердился на Орб даже из-за ее вспышек, и это было одной из самых удивительных вещей на свете.
— Члены нашей семьи всегда имели магические способности. Одно из следствий этого — наша способность видеть фей.
— А есть другие?
Пейс вытащил лодку на берег.
— Да ты же сама знаешь, Глазик
[1]
.
Орб задумалась. Потом улыбнулась:
— Твоя музыка, папочка!
— Да, — кивнул Пейс. — Этот дар был у моего отца, у двоюродного брата и у меня. Может быть, он и у тебя появится, Тыквочка.
— Я слышала песню, — призналась Орб. Все равно отец скоро начнет выяснять, что она делала в озере. — Проснулась и услышала, и мне надо было ее найти. А я не смогла — она просто исчезла. И тогда я услышала реку, и она тоже пела, только не так, а феи позвали меня купаться… Не говори маме, ладно, пап?
— Ты обещаешь мне больше так не делать?
Орб снова задумалась.
— Но, папочка, я же должна найти ее!
— Яблочко, милая, ничего не получится.
— Почему?
— Потому что это Утренняя Песнь. Она стихает, когда кончается рассвет.
— Но…
— Завтра на рассвете она вернется. Я возьму тебя с собой, и мы вместе послушаем. Теперь обещаешь?
— Хорошо, папа.
— Тогда я могу не рассказывать маме.
— Хорошо, папа! — повторила Орб, обнимая его. — А почему ты не сердишься?
— Папы не сердятся на своих маленьких девочек…
— Ой, пап, ты все выдумываешь!
— Когда они проявляют магические способности, — закончил Пейс.
— Но я ведь не умею петь так, как ты!
— Ты слышала Утреннюю Песнь. И песенку реки тоже. Ты видела фей. Выходит, ты обладаешь нашей семейной магией. А сейчас мы просто узнали об этом. Я был старше тебя, когда впервые услышал Песнь, и еще старше, когда научился петь сам. Для этого нужно время, Орешек! Подожди.
— Хорошо, папа.
Орб видела, что отец очень доволен тем, что она слышала песню. Удачный поворот событий, после того как она натворила столько дел и чуть не утонула.
Орб сменила тему, на случай, если папа все-таки передумает и рассердится:
— А кем я прихожусь Луне?
По реакции Пейса было видно, что провести его ей не удалось. Но он все же ответил:
— Формально ты — ее тетя.
— Но я же не старше ее!
— Неважно. Мы с Ниобой вместе — твои родители, а по отдельности — бабушка и дедушка Луны. А ты наполовину приходишься сестрой каждому из ее родителей.
— Я знаю! — воскликнула девочка. — Но половина и половина — это целое! А значит, я ей совсем сестра!
Пейс покачал головой:
— Ты сестра отца Луны, Мага, по матери, и сестра ее матери, Бленды, по отцу. Вот они — две половины. Но каждая из них означает, что ты — тетя Луны.
Теперь уже Орб затрясла головой:
— Ты меня совсем запутал.
Они подходили к дому.
— Я могу нарисовать тебе схему, только боюсь, ты не сможешь прочесть имен.
— Я научусь, папочка! — воскликнула Орб.
И вот, когда они вошли в дом и мать умыла и вытерла Орб полотенцем, не задавая никаких вопросов, потому что видела предупреждающие взгляды отца. Пейс взял карандаш и бумагу и нарисовал такую схему:
Седрик — Ниоба — Пасиан — Бланш ……. | ……. | …….. | ……. | …… Орб ……. | …… Маг — Бленда …………….. | …………… Луна
Потом он взял эту схему и показал ее обеим девочкам, потому что Луна к тому моменту уже проснулась и изнывала от любопытства.
— Мой двоюродный брат, Седрик Кафтан, женился на Ниобе, — объяснял Пейс. — Это было давным-давно. Маг — сын Седрика и Ниобы. А я тогда же женился на Бланш, и у нас родилась дочь Бленда. Маг и Бленда — троюродные. Они поженились, и у них родилась ты, Луна.
Пейс легонько дернул Луну за волосы, и та улыбнулась. Разница между девочками составляла всего несколько дней, и они так и не могли запомнить, кто из них старше.
— Седрик умер молодым, — продолжал Пейс. — Потом умерла и Бланш. Тогда мы с Ниобой тоже поженились, и у нас родилась ты, Орб. Поэтому у вас с Магом общая мать — Ниоба, а с Блендой — общий отец, то есть я. А вы с Луной принадлежите к разным поколениям, хотя вы ровесницы и похожи, как двойняшки.
