Тиана пожала плечами, сбросила белье и погрузилась в теплую, пахнущую лавандой воду. Это даже приятно, когда за тебя волнуются. Иногда.
– Так где же ты все-таки была?
– Это долгая история… Очень долгая. Местами грустная, местами смешная.
– И все-таки?
– Сначала в Белой Башне с ее высочеством Интанньей. Потом в лесу. Потом на берегах бывшего Серого озера, – принялась дотошно перечислять Тиана, яростно растирая мочалкой плечи. – Потом… ох, потом я была в одном очень, очень странном месте. Сама бы не поверила, если бы не увидела своими глазами. А потом меня пригласили в гости. В Храм Повелителя Огня.
– Куда? – ахнула Нира. – К огненным? Ничего себе у тебя была прогулочка.
– Да, мне тоже понравилось. Нира, что с Эмери? Ты давно о ней слышала хоть что-нибудь?
– Примерно тогда же, когда и ты, – пожала плечами Нира. – То есть до твоего исчезновения.
«Значит, я знаю больше. И это печально».
– О ее брате?
– Кроме его скорой женитьбе на твоей принцессе? Нет, давно ничего не слышала.
Тиана вздохнула. Воистину Нира умудрялась жить в каком-то своем мире, далеком от обычного.
– Знаешь, Ти, пока тебя не было я… со мной… у меня здесь такое… – Нира, крайне редко терявшая дар речи, явно с трудом подбирала слова. – У меня… Нам очень нужно поговорить.
– Что еще случилось? – скрипнув зубами от досады, спросила Тиана.
– Я не хотела этого, правда. Совсем не хотела и думала, что такого просто не может быть. Со мной не может. У меня ведь есть Маро, есть своя налаженная жизнь, она мне нравится, я даже желать ничего лучше не могла. Но… это оказалось так же невозможно, как не дышать.
Нира говорила быстро, смотрела куда-то в сторону, под ноги. Это было так не похоже на всегда уверенную в себе волшебницу, что Тиана даже встревожилась.
– Я еще смеялась над всеми нашими девами. Знаешь, над этими милыми щебечущими созданиями, что висли на нем гроздьями. Смеялась, сочувствовала. А потом попалась сама. Тиана, что же мне теперь делать?
– Что делать? С кем? – глупо перспросила Тиана.
– С самой собой, – вздохнула подруга. – Помнишь, мы ставили «Эдеру»?
– Такое забудешь, пожалуй.
«Эдера» была любимым, самым тяжело выношенным детищем Ниры и Каомо. Спектакль о самой светлой и прекрасной героине легенд, раскрывающий ее историю с неожиданно мрачной стороны.
– Я тогда жила, как во сне. Не спала, не ела, не чувствовала ничего, что не касалось спектакля. Даже о том, что нужно выпить воды, мне напоминала Маруш. В ночь премьеры мне было особенно тяжело, мне казалось, что мы обязательно провалимся, что это конец всего. И самым сложным было даже не то, что касалось творчества, нет. Самым сложным было все это устроить. Муторная, выматывающая работа. Почти неподъёмная, Ти.
Тиана помнила. Она тогда занималась драконами семейства сол Фоччия и не могла помогать друзьям с «Эдерой» в полной мере. Но что-то сделать все равно пыталась.
– А потом эта ужасная гроза в ночь премьеры. Я боялась, что не будет зрителей, что все провалится. Но были люди, и был успех, и когда все это закончилось, я выскользнула через тайную дверь из театра и шла одна под дождем. Меня трясло и от радости, и от холода. А потом на моем пути возник он. Просто вышел из тьмы, взял меня за руку и вывел к теплу огня. Ты не понимаешь, Ти, а я не могу объяснить, как нужно. Все эти люди, которые рукоплескали «Эдере», бросали мне под ноги цветы, они пришли отчасти из-за него. Он сделал это для меня, понимаешь?
– Нет, – честно ответила Тиана.
– Я была почти никому не известной тогда. А он услышал, как я пою, и после говорил обо мне всем. Его слово значит многое для многих. И у меня были зрители. А потом он дал мне свой плащ и довел домой. Вернее, довез на лодке. Под этим дождем и ужасающим ветром. Знаешь, в этом было свое какое-то почти мистическое совершенсвто. Дождь, запах чужого плаща, фонари, которые он зажигал для меня. Он проводил до двери и сразу ушел. А я сидела на подоконнике, как ты порой любишь, и у меня даже мыслей в голове никаких не оставалось. А потом мы увиделись в доме Финеллиты, через несколько дней. И я поняла, что пропала.
Тиана потрясла головой. Звучало как бред. Но для Ниры во всем этом не было ничего необычного.
– Но ведь это все было давно? – спросила Тиана у подруги. – Несколько лет прошло. Что же изменилось именно сейчас?
– У меня была своя жизнь. Ты же знаешь: Маро, дом, музыка. Я любила все это и не хотела ничего менять. Глупо было бы из-за какой-то случайности. Из-за того, что у кого-то слишком красивые глаза и мягкий завораживающий голос. Глупо, глупо. Тем более, что кто я была для него? Всего лишь воплощение Эдеры, меня-человека он за любимым образом не видел. По крайней мере, я так думала тогда. Мы не виделись несколько лет. А потом он опять появился. И как-то очень быстро оказалось, что ничто другое не может быть таким важным. Я же говорю, это как дышать. А потом выяснилось, что ему это тоже нужно. Нужна именно я, а не Эдера.
Тиана вздохнула. Да, она замечала, что Нира непривычно печальна и задумчива в последние дни. Но она и представить себе не могла, что все именно вот так. Думала, что причина в Маро.
– Я не знаю, как быть. Я запуталась.
– Понимаю.
– Я даже Маро до сих пор ничего не сказала.
– Так скажи.
– Что? Что моя такая правильная и великая любовь к нему оказалась ничего не стоящей? Как я могу это сказать? Что я готова променять все, что нас связывало, на мимолетную улыбку того, с кем у нас нет будущего? Как я такое скажу?
Тиана грустно улыбнулась.
– Люди и не такое говорят.
«Уж я-то знаю, дивная моя фея. Наверняка».
– Нира?
– Да?
Прекрасное лицо подруги словно вытянулось и посерело. Буто легкая дымка затуманила изысканные черты.
– Ты не сказала, как зовут это твое горе. Твоего избранника.
– Маде сол Рэскэ.
– Что? – Тиана судоржно вцепилась в бортик ванной. – Инквизитор? Ты с ума сошла?
Нира разрыдалась.
– Нира, ты вот сейчас серьезно? Или это просто такая неумная и жестокая шутка? Тиана криво улыбнулась.
Нет, безнадежно. Конечно, заливавшаяся искренними слезами подруга и не думала шутить. Она подняла мокрые от слез прекрасные глаза. Море страдания и бездна боли. По уму надо бы сейчас было вылезти из ванной и бежать утешать. Потому что Нира не притворялась, не пыталась выжимать сочувствие всеми доступными способами, не искала возможности манипулировать. Ей и правда было очень плохо. А это означало, что дело дрянь. Любовь не должна приносить в душу бездны, ее суть – залечивать раны.
Нет, Тиана не отбросила в сторону щетку и не сказала вовсе ничего. Привычно отсчитала удары сердца, зажмурив глаза.
