Третья генерация десертов «АндерСона» — это то, что придумано глазами, навеяно какими-то визуальными формами. Происходит это обычно так: Анастасии случайно попадает в руки какая-нибудь игрушка-прикол, например в виде мозгов. Она приходит с этими мозгами к Юле Евстигнеевой и говорит: «Юля, давай сделаем что-нибудь, не важно что, но чтобы выглядело вот так. Детям понравится. Да и взрослым тоже, ведь дети постоянно выедают им мозг. В общем, будет весело».
Так в «АндерСоне» появились десерты-мозги, десерты-глаза, пирожное «Картошка» в виде овечки, пирожное «Сова». Такие, по словам Юли, жизнеутверждающие десерты.
«Жизнеутверждающий» — хорошее, много объясняющее слово. Пожалуй, именно им и можно описать философию сладкой кухни «АндерСона».
— В «АндерСоне», — говорит Юлия, — не приживаются глянцевые, лощеные вещи. Это подчеркнуто домашний, сытный, яркий, жизнеутверждающий вкус. Его не назовешь простым, но он не переусложнен.
«АндерСон» не хипстерское кафе, и хипстерская культура не близка ее посетительницам. В то же время это не девушки, воспитанные Cosmopolitan и доросшие до Vogue. Это не буржуазные лани, мечтающие об идеальной, глянцевой жизни.
Нет, очевидно, девушка «АндерСона» принимает жизнь такой, как она есть. Она сама не проста, но не переусложнена, она принадлежит к той социальной страте, которую так и не смогли вычленить и описать социологи всей России.
Девушки «Андерсона»
Похожа ли девушка «АндерСона» на тех молодых женщин, которые делают это кафе, о которых мы вам рассказываем? Да. Они из одной вселенной.
— Может быть, — говорит Юлия, — ее и нас можно описать песней: «Она идет по жизни смеясь»? Это известная песня группы «Машина времени», о девушке, которая «лицом не ударит в грязь», а конец у песни такой: «И без исключения все с восхищением смотрят ей вслед и не замечают, как плачет ночами та, что идет по жизни смеясь».
Это песня о том, как важно держать лицо, и о том, что контроль над собственной жизнью — тяжелый, почти физический труд. А девушки «АндерСона», безусловно, стараются контролировать свою жизнь. Чаще всего они «держат» семью, отвечают за психологическое благополучие домашних, много работают. Именно так идет по жизни сама Юлия, которая придумывает андерсоновский вкус.
Она ходит на фитнес: это и силовые упражнения, и бег, и даосская йога немножко. Она потеряла маму, которая ушла после серьезной болезни. Ей пришлось обратиться к психологу, потому что не сумела сама справиться с этой потерей. У нее взрослый сын, которого она родила рано. Так же рано она нашла себя, свое дело в жизни. Она много работала и сейчас много работает.
И очевидно, она сама и девушки «АндерСона» — это молодые городские жительницы, совершенно потерянные для социологии. Это крепкий средний класс, одной стороной смыкающийся с буржуазией, но живущий по другим жизненным законам, в центре которых жизнь как она есть и все способы прожить ее активно и с достоинством. И если говорить об общественной страте, на которую можно опереться в современном мире, я бы ставила на девушку «АндерСона».
Так какие они?
«А однажды в Ярославле на корпоративном сборе мы потеряли HR-директора», — сказала нам Лолита Хайдарова, генеральный директор компании.
— Как потеряли?
— А вот так и потеряли — она поняла, что не может с нами работать.
— Почему?
— Несовместимость. У нас в компании в ходу такой здоровый сарказм. Своеобразное черное чувство юмора. А она очень серьезная была. Очень серьезная красивая правильная женщина. А мы такие немножко неправильные, у нас для гостей: «Приходи ходить на ушах», а внутри для себя: «Завоевываем мир весело».
«Весело» — это прежде всего без пафоса. И без корпоративного популизма. В «АндерСоне» любят горьковатый вкус непопулярных решений. И к сотрудникам, и к гостям.
Анастасия часто вспоминает, как однажды в одном из клиентских отзывов было написано с упреком: «А я думала, „АндерСон“ кто-то добрый придумал!» Эта фраза стала с тех пор внутренним мемом. Теперь, когда на совещаниях проводится какое-нибудь непопулярное решение и кто-то против него возражает, то часто про него так и говорят: «Опять решил, что „АндерСон“ кто-то добрый придумал!»
В начале нашего знакомства с «АндерСоном» мы попали на фотосессию. Весь топ-менеджмент снимался для статьи в деловом издании. Одеты в белые рубашки и джинсы — самая простая, «безгрешная», унифицированная одежда, чтобы яснее выделялись лица. Снимались на фоне белого бумажного экрана, веселились, позировали. Лица выделялись ясно, но еще ярче выявлялось очевидное обстоятельство: «АндерСон» — женская компания. Даже девичья — в съемках участвовали семь молодых девиц. Это было похоже на фэшн-проект.
Было видно, что девушки связаны между собой, что они уже выработали нечто общее, свое особое отношение к делу и жизненным обстоятельствам, которое позволяет выделить их как тип. Как есть довольно земные и победительные девушки Victoria’s Secret — модели знаменитой марки белья, которая создает вокруг себя особое женское сообщество, так есть тип «девушка „АндерСона“». Это и посетительницы кофеен, и создательницы сети — тоже своего рода сообщество, которое мы пытаемся описать.
Так какая же она — девушка «АндерСона»?
В компании принят неформальный стиль общения — «на ты». Это легкий, несколько западный обычай. И ведь работает же, не входит в противоречие с отечественной традицией декоративного уважения. В компании нет также и офисного дресс-кода. Собственно, вот эти джинсы и рубашки, в которых девушки снимались, — это и есть такая нормальная офисная форма «АндерСонов».
Что такое — взять и освободить человека от всех корпоративных ритуалов? Это значит одновременно и раскрепостить его, и лишить защиты. Форма защищает. Деловой женский костюм философ Камилла Палья назвала доспехами современной женщины — офисного солдата. Очевидно, в «АндерСоне» работник должен предстать перед всеми таким, каков он есть, — без прикрытия и прикрас. В этом есть что-то от духа античных Олимпийских игр, в которых атлеты должны были участвовать обнаженными, чтобы все видели и насколько они тренированны, и их напряжение, чистоту борьбы, красоту и некрасоту усилий. По смыслу так же и в «АндерСоне». Виден только работник, его возможности, его тяга к обучению, его усилия — и ничего лишнего. Служебная иерархия не защищает ни вышестоящего, ни нижестоящего. Все видно.
В «АндерСоне» много раз нам повторяли, что работник, не имеющий чувства юмора, не может удержаться в компании. Что же такое чувство юмора для «АндерСона»? Ясно, что не только свобода общения, вольность обращения друг с другом и право на смелую шутку. Тут как в брачных объявлениях: большая часть из них снабжена пометкой «хотелось бы партнера с ч/ю». А зачем?
Понятно, что чувство юмора — та же открытость и умение посмотреть на себя со стороны. Человек, осознающий собственные несовершенства, более разумно относится к несовершенствам другого. Это не значит, что в «АндерСоне» царит снисходительное отношение к ошибкам в работе. Это значит, что там не приживутся тяжелые, пафосные люди, которые не умеют усмехнуться над собственными недостатками, не умеют их признавать, защищаются должностью и иерархией. Анастасия считает, что требовать от сотрудников можно только то, что хотя бы сносно делаешь сам, но эту сносность нужно постоянно проверять. С чувством юмора нужно относиться прежде всего к себе самому.
