Избавившись от рубашки и бросив её на спинку дивана, прохожу к мини-бару. Плеснув в бокал немного бурбона, беру его в руку и прохожу на террасу. Выставив стул возле самого стекла, присаживаюсь и обвожу взглядом город. Хвалёный Нью-Йорк никогда не станет мне домом. И я сделаю всё, для того чтобы увезти будущую жену в Милфорд. Потому что долго не протяну на чужбине, да ещё под давлением семьи Торес. Мне нужны мои друзья...
Не знаю, сколько проходит времени. Солнце окончательно скрывается за горизонтом, быстро приближается ночь, а Нью-Йорк, как и всегда, не спит. И я тоже не хочу. Просто бездумно смотрю вдаль, отставив пустой бокал на пол. Однако я знаю, что Райян стоит за моей спиной. Её приближение я почувствовал сразу.
– Прости, – выдавливаю тихо, не оборачиваясь. – Я не должен был так с тобой разговаривать.
Она неуверенно приближается и замирает по правую руку от меня. Я вскидываю голову, взглядом скольжу сверху вниз, подмечая, что на ней моя рубашка, которая расстёгнута. Под рубашкой – ничего...
– Я подумаю, прощать ли тебя, – говорит, коротко улыбнувшись.
Вот оно! Та лёгкость, к которой почти привык. Никакой драмы.
Протягиваю руку и хватаю её мягкую тёплую ладонь. Наши пальцы сплетаются. Тяну девушку на себя и усаживаю на колени. Она устраивает затылок на моём плече. Оба молчим. Потом она поворачивает голову вправо, и её губы задевают мою щёку. Я тоже поворачиваюсь и быстро накрываю её губы своими. Громко втягиваю воздух через нос, вдыхая её запах. Потом отстраняюсь и говорю то, что, наверное, не стоило говорить:
– Я хочу, чтобы ты поехала со мной на свадьбу к другу.
Она хлопает глазами, выпрямившись, поворачивается вполоборота и закидывает руку мне на плечо. Её пальцы легонько щекочут мою шею.
– Зачем? – только и спрашивает Райян.
– Я уже сказал: потому что я так хочу.
Она отворачивается и бросает взгляд на город. Задумывается на минуту, может, чуть больше, а потом просто произносит:
– Хорошо, я поеду.
Лёгкость, чёрт возьми...
Глава 20. Холт плюс один.
Райян
– Буду ждать тебя в машине, – доносится голос Доминика, а потом он и сам заглядывает в ванную. Брезгливо морщится, когда видит помаду в моей руке и, никак не комментируя, просто уходит.
Я беру салфетку и тщательно стираю красную помаду с губ. Может, ему просто не нравится красный цвет?
Закончив с макияжем, отступаю на шаг назад и придирчиво осматриваю своё отражение в зеркале. Волосы недавно вновь выкрашены в чёрный и никак не выдают во мне блондинку от природы. Я сделала высокую причёску, оставив лишь одну широкую прядь, обрамляющую лоб и скулу. Узнать во мне Патрисию вполне реально, если обращать внимание на детали. Но мужчины таких деталей не замечают. Для них всё просто – блондинка, брюнетка, рыжая, толстая, худая, высокая, низкая... В общем, если кто-то из его друзей искал информацию о Патрисии Торес, то вряд ли поймёт, что это я. В конце концов, я же Райян Торес – типа её двоюродная сестра, и мы вполне можем быть похожи.
Говорить Доминику правду желания нет. Эйфория в наших отношениях слишком зыбкая. Своим признанием я могу всё разрушить и пока не хочу этого. Пусть привыкнет быть со мной. Пусть нуждается во мне так же, как и я в нём... И пусть полюбит меня. Райян, Патрисию – неважно. Важно лишь то, что я люблю его! Да, себе я могу в этом признаться. Ему – нет.
Уперев ладони в мраморную столешницу и закрыв глаза, позволяю себе постоять так несколько секунд. Глубоко вздохнув, медленно выдыхаю.
Всё будет нормально. Мы просто поедем на свадьбу, хорошо проведём время, а потом вернёмся в Нью-Йорк... И я, возможно, скажу ему правду. И он, возможно, не выставит меня за дверь.
Горестно усмехнувшись, открываю глаза. Покинув ванную, прохожу в гостиную и беру сумочку. Оборачиваюсь к входной двери и тут же встречаюсь взглядом с Домиником. В машину он не ушёл. Одёргиваю платье, немного смущаясь от его внимательного взгляда.
– Что скажешь? – провожу рукой по платью.
Он пожимает плечами, а мне хочется закатить глаза. Мы живём вместе уже больше месяца. И, похоже, я никогда не привыкну, что Доминик Холт не тот, кто делает комплименты.
– Поехали, – сухо бросает он, распахивая дверь.
В его руке дорожная сумка с нашей одеждой на случай, если мы пробудем в Милфорде немного дольше, чем планируем. Сейчас мы едем прямо на свадьбу, так как Доминик не пожелал присутствовать на мальчишнике и поехать заранее. А потом должны сразу вернуться в Нью-Йорк, потому что он не желает там оставаться. Что ж... Почти два часа пути в один конец, а потом обратно – приключение не из лёгких. Однако это же Доминик! Только он знает «что» и «как» мы будем делать!
Я выхожу в холл, предварительно взяв пальто с вешалки. Доминик захлопывает дверь пентхауса, подходит ко мне и нажимает на кнопку лифта. Бросив сумку себе под ноги, забирает у меня пальто и помогает одеться. Встав за моей спиной, сжимает плечи и, склонившись, припадает губами к шее. Потом носом касается кожи, медленно вдыхая аромат моих духов. Он часто так делает. И я так привыкла к ощущениям бегающих по телу мурашек, что не задаю лишних вопросов. Лишь бы дышал мной и дальше...
Мы проходим в лифт. Пока едем на нулевой этаж, между нами висит молчание. Достаточно напряжённое, если честно. Потом идём к машине, и Доминик открывает для меня пассажирскую дверь. Его брови нахмурены и сведены к переносице. Словно он глубоко задумался.
– Расскажи мне о Брайане, – нарушаю я молчание, когда мы преодолеваем затор на Бродвее и берём курс на выезд из города.
– Что ты хочешь знать? – спрашивает Доминик, жмурясь от солнца и напяливая тёмные очки на лицо. Сегодня ясный морозный день, а солнце яркое и практически летнее.
– Всё! – выпаливаю тут же. – Я хочу знать всё!
Последние недели я почти пытаю его, стараясь узнать о его друзьях хоть что-то. В первую очередь мне нужно знать, кто из них представляет опасность. Кто может раскрыть меня? И может ли?! Доминик ограничивается общими фразами, словно в эту часть своей жизни он никогда никого не впустит... И это обидно, чёрт возьми!
