Джейкоб Торес должен был возненавидеть меня, потому что я сказал ему то, что никакому отцу не понравится. Желая кольнуть побольнее, бросил, что женюсь на другой. Но он оказался великодушнее, чем я рассчитывал. И от этого я возненавидел себя сам.
Закончив строительство «Хоум Холт» раньше срока, быстро нашёл себе заместителя, а потом сразу уехал. Наивно полагая, что в Милфорде я смогу отключить мозги и забыть, наконец, Райян.
Но тоже ошибся.
У меня были друзья, которые без конца спрашивали о ней. И Вивьен, которая знала намного больше, чем все остальные, чёрт бы её побрал...
Я обиделся тогда на жену Криса. Забрал у неё своего пса и поселился в отеле. Но Ви навязчиво являлась его кормить и лезла с расспросами и скупыми извинениями в стиле Вивьен Монро. Вообще-то, она ни перед кем никогда не извинялась, поэтому моя обида очень быстро растаяла.
Жизнь потекла в привычной серой рутине. С одной только разницей... В памяти осталось яркое цветное пятно – танцующая девушка с прекрасным лицом, которое я тщательно старался забыть.
Я и на торжественное открытие не собирался. Просто смысла не видел. Хотя Вивьен, конечно, настаивала на том, что должен поехать. Угрожала, что расскажет Крису о моём секрете. Но я знал, что она этого не сделает, поэтому её угрозы на меня не подействовали. И действительно не собирался возвращаться в Нью-Йорк, пока Райян не прислала мне этот чёртов подарок на следующий день после Рождества...
Вновь подхожу к дивану и беру флакон в руки. Открываю крышку и жадно втягиваю носом аромат парфюма. Зажмуриваюсь. Такое ощущение, что она стоит рядом. Что сейчас положит руки на мои плечи, и я почувствую бархат её кожи на своей...
Но её здесь нет, и это медленно сводит с ума...
Отставляю парфюм на столике возле дивана и, присев на корточки, тереблю подошедшего пса за ухом. Уно задирает морду и забавно шевелит носом, стараясь понять, откуда возник этот новый запах.
– Нет, друг, её здесь нет, – говорю ему, усмехнувшись, – потому что твой хозяин – конченый мудак.
Уно внимательно смотрит мне в глаза и, тихо фыркнув, усаживается на задницу. Он мне, конечно, не ответит.
Всё! Докатился! Теперь я говорю с собакой. Всему виной одиночество! Поэтому беру пса на руки и покидаю номер. Не хотел сегодня ехать в яхт-клуб, хотя друзья по очереди позвонили мне раз двадцать. Но похоже, что лучше быть среди толпы, терпеть обжигающий глаза свет софитов, чем сидеть одному в гостинице наедине с воспоминаниями... Ну и с собакой.
***
– То есть, ты должен был жениться на этой Райян, но не знал этого? – переспрашивает Крис, устраиваясь поудобнее на кожаном кресле. – Я не понимаю, как такое возможно. И ещё больше не понимаю, почему мы слышим о твоей свадьбе впервые.
– О несостоявшейся свадьбе, – поправляю его, скривившись.
«Спасибо, Вивьен, чёрт возьми!»
Уже в десятый раз я мысленно «благодарю» её, потому что вслух сказать всё то, что о ней думаю, у меня не получается. Вивьен уехала домой к Исси, в то время как Крис решил остаться и провести вечер с друзьями.
– Я тоже не понимаю, – вклинивается Брайан. – Зачем делать из этого тайну?
– Я знал о том, что женюсь, ещё четыре года назад, – объясняю друзьям, зажмурившись и сжав переносицу двумя пальцами. – Никому не говорил, потому что... Потому что сам до конца не верил в серьёзные намерения Тореса. Ну зачем ему зять из провинции? Не аристократ, не политик... Просто парень. В общем, я не потрудился узнать, как выглядит моя будущая жена. В то время как она знала обо мне почти всё. Короче, я сам во всём виноват...
Друзья недоверчиво смотрят на меня, проглотив языки. Да уж... Настал тот день, когда Доминик Холт готов признать свою вину. Перед девчонкой!
Откинувшись на спинку шезлонга и закинув руки за голову, взираю на звёздное небо. Мы расположились возле бассейна подальше от грохочущей в клубе музыки, но даже здесь многолюдно, и к нам всё время подсаживаются девчонки в надежде получить наше внимание. Однако впервые никто из нас не заинтересован в их компании. Мои друзья женаты, а я... Я всё ещё чувствую аромат парфюма, который оставил в номере отеля. И думать я теперь могу только о девчонке, которая пахнет розой.
– Я не понимаю, в чём проблема! – восклицает Крис и, склонившись над столиком, разливает по стопкам новую порцию текилы. – Она тебе нравится? Тогда поезжай и забери её! Сюда!
Грустно усмехнувшись, качаю головой.
– Всё немного сложнее...
– А ты не усложняй, – перебивает меня Килл. – Ты всегда так делаешь, Дом! Простые вещи превращаешь в сложные. Решаемые задачи в нерешаемые! Посмотри на нас с Олли. Мы потеряли пять лет жизни просто потому, что не могли поговорить. Нормально. По-человечески.
– А мы с Ви? – вклинивается Крис. – Наш брак был лишь фикцией, а стал самым лучшим, что когда-либо могло случиться. Поэтому не тупи и вали в Нью-Йорк.
Я криво ухмыляюсь, принимаю стопку из рук друга и, осушив её, смотрю на Брайана:
– А ты что скажешь? Какие ценные советы дашь? Раз уж вы решили, что знаете всё лучше меня.
– Я не буду давать тебе советов, друг, – говорит он, покачав головой. А потом на его губах расцветает улыбка, и он добавляет: – Разве только один: никого не слушай, Дом! Делай так, как чувствуешь. Потому что у каждого свой путь. А мы в любом случае будем на твоей стороне. Всегда!
– Аминь, – гаркает Крис и с размаху ударяет пустой стопкой о стол.
Киллиан протягивает мне руку, которую я с готовностью пожимаю. А Брайан сжимает моё плечо.
Вот она – моя семья! И как бы далеко я не уехал, они всегда будут со мной.
Глава 27. Ячейка...
Райян
Я смотрю в зеркало и довольно улыбаюсь своему отражению. Искусственный чёрный цвет выведен с волос, и теперь они почти такие же, как были от природы. Я оставила их распущенными и немного подвила кончики. На лице почти нет макияжа, только тушь на ресницах, а ещё – полное отсутствие помады.
И теперь я вновь выгляжу как подросток. Но это я, Патрисия Торес! Девушка, которая всю жизнь будет танцевать только для себя и никогда – для широкой публики. Та, что должна была выйти замуж за парня, которого совсем не знала, но теперь имеет право выбора, которое наконец дал ей отец. После того, что произошло, после пролитых слёз он пообещал, что больше никогда не будет вмешиваться в мою жизнь. Теперь у меня есть выбор! И отчасти я, наверное, могу поблагодарить Доминика за это.
