И я вполне могу провести ночь с Райян, чтобы заставить её не болтать лишнего...
Глава 4. Женщины Нью-Йорка
Доминик
Бар, который мне приглянулся, находится всего в полуквартале от места, где высадил Райян. Это произошло случайно. Наверное. Но я даже пришёл в этот бар пешком, чтобы совершенно точно не иметь возможности подвезти пигалицу до отеля. Мне достаточно того, что мы встретимся завтра. И послезавтра... Короче, до января Райян будет слишком много в моей жизни. И что-то есть в этой девчонке, раз я продолжаю о ней думать.
С характерным «дзинь» открываю дверь бара и прохожу внутрь. Оглядываю большое помещение, стараясь не задерживать взгляд на лицах собравшихся. Я здесь чужак. И где-то даже учусь получать кайф от этого. Как новичок в городе, я могу быть, кем захочу. Возможно, даже могу не быть Домиником Холтом... Ну или стать самым худшим его вариантом.
Приближаюсь к бару, ощущая на себе с десяток пар глаз. Завсегдатаи видят меня впервые. Им интересно, кто я. Возможно, будет интересно и завтра, если я вдруг решу вернуться. Но уже спустя неделю люди потеряют ко мне интерес. Я для них стану такой же серой массой, как и они для меня...
Выдвигаю тяжёлый барный стул. Скидываю куртку и вешаю её на спинку. Бармен приветствует меня, а его взгляд становится вопросительным.
– Текилу, – коротко бросаю ему, усаживаясь на стул и выставляя локти на барную стойку.
Бармен виртуозно, словно жонглируя, подкидывает бутылку вверх, сгибается почти пополам и ловит её за спиной. Потом подносит к стопке и наполняет её до краёв. Легонько подталкивает, и стопка скользит по гладкой поверхности стойки, замирая ровно у моей руки. Я подхватываю выпивку. В нос ударяет крепкий запах не лучшей текилы. Прикрыв глаза, осушаю стопку.
– Проездом или надолго? – интересуется бармен, приблизившись. Наливает мне ещё порцию.
– Не знаю, – я пожимаю плечами, – как пойдёт...
– Нью-Йорк засасывает всех, – хмыкает он. – Город огромных возможностей.
Да уж...
Этот толком не начавшийся разговор мне надоедает, и я, отстранившись, оглядываю бар. В самом дальнем углу компания молоденьких девиц. Они громко смеются и выкрикивают какие-то несуразные тосты.
– Город огромных возможностей, – повторяет надоедливый бармен и тоже смотрит на девчонок. – И красивых женщин!
– Женщин везде хватает, – на этот раз хмыкаю я.
– В Нью-Йорке они особенные, – совершенно серьёзно возражает он. Ныряет рукой под барную стойку и достаёт ещё одну стопку. Щедро плещет туда текилу. Поднимает стопку, чокается со мной и быстро выпивает.
Я тоже вливаю в себя выпивку, немного поморщившись.
– Посмотри на них, – продолжает бармен, устремляя свой взгляд на девчонок. – Блондинки, брюнетки, рыжие... Стройные, подтянутые, с аппетитными формами, знающие себе цену... И если ни одна из них не пойдёт с таким парнем, как я, – он тычет пальцем себе в грудь. Потом оценивающе смотрит на часы на моём запястье и рубашку за триста баксов. – ...то такой, как ты, может рассчитывать на лёгкий секс с каждой из них. Потому что они не будут тратить время на лишние разговоры. В Нью-Йорке женщины слишком ценят своё время...
В общем, мне достался бармен-философ. Отлично, вашу ж мать.
Я вновь смотрю на девчонок. Для меня они все на одно лицо. Серая масса. Я выбираю женщин по запаху.
Бармен хочет наполнить мою стопку, но я накрываю её рукой.
– Проверим твою теорию? – говорю ему, поднимаясь.
Швыряю на барную стойку двадцатку, оставляю свою куртку на спинке стула и под ошеломлённым взглядом бармена иду к компании молодых девиц. Они сразу меня замечают...
Чтобы познакомиться, у меня уходит не больше пяти минут. А ещё через полчаса я знаю все грязные подробности жизни каждой из присутствующих. Вредные привычки, потаённые желания... Удивительно, как алкоголь и незнакомый парень могут развязать языки. Одна из девчонок – кажется, Брук – послезавтра выходит замуж, а сегодня у них вроде как девичник. Будущая невеста с первых секунд нашего знакомства мечтает уйти со мной этим вечером. Это видно в каждом её жесте и взгляде. Брук грезит насладиться последними крупицами свободы, и я вполне могу ей это устроить. Что я теряю, чёрт возьми?
Бар мы покидаем вместе глубоко заполночь. Райян наверняка уже в отеле, но какое мне до этого дело? Брук прощается с подружками, когда те рассаживаются в такси. Машет им вслед, когда уезжают, а потом буквально повисает на моей шее. Для храбрости она явно перебрала, и меня начинают обуревать сомнения. Неподвижное тело в моей постели – неинтересно.
Я отрываю её руки от своей шеи. Уворачиваюсь от губ. За плечи удерживаю девушку на месте и на расстоянии, отчего она недовольно фыркает.
– Брось, Дом, – протягивает она, – мы можем отлично провести время.
– Я не разрешал называть меня Домом.
– Мы можем никак друг друга не называть, – томно шепчет Брук. – Просто поехали уже, а?
Что ж... Бармен прав. Женщины Нью-Йорка не тратят время на лишние разговоры. Должно ли меня это волновать? Ни черта! Но сомнения, которые ещё недавно просачивались под кожу, теперь наполняют меня до краёв.
Я вскидываю руку, когда мимо пролетает такси. В последний момент оно останавливается с громким визгом покрышек о шершавый асфальт. Вонь жжёной резины забирается в нос. Она перебивает приятный запах женского тела. Мой интерес к девушке сходит на нет. Быстро подвожу Брук к машине и открываю для неё дверь. Она думает, что мы поедем вместе, поэтому не сопротивляется и проскальзывает на заднее сидение. Я придерживаю дверь и наклоняюсь, заглядывая в салон. Она смотрит с недоумением:
– Ты не едешь? – вскидывает брови, и её взгляд становится острым, как бритва.
Я коротко качаю головой:
– Не в этот раз.
Без дальнейших объяснений захлопываю дверь. Делаю пару шагов назад. Запахиваю куртку, убираю руки в карманы брюк и смотрю на машину.
Даже интересно, есть ли у женщин Нью-Йорка помимо хвалёной внешности самоуважение.
Такси медленно трогается, а потом пристраивается в общий поток на шоссе. Ухмыльнувшись, смотрю вслед машине. Самоуважение всё-таки есть! Значит, не всё так плохо с этим городом.
Кто-нибудь из моих друзей сейчас бы сказал: «Аминь»...
