Я тупо кивнула и проводила ее взглядом. Она права – надо найти Рика и покончить с этим. Не стоят деньги нашего с ним расставания – как-нибудь прорвемся… В конце концов, может быть его и в самом деле возьмут на работу в России, на какое-нибудь англоязычное отделение…
С самыми решительными намерениями я положила еще не откушенную тарталетку обратно на поднос – иди знай, вдруг эта наша встреча и есть подстава! Встала с мягкой скамьи… и покачнулась, чувствуя головокружение и странную слабость в ногах.
– Скучаете, мисс? – с придыханием проговорил сзади какой-то незнакомый мужчина – так близко к моему уху, что я подскочила от испуга. Вернее, хотела подскочить. А на самом деле слабо дернулась, ахнула… и в ужасе застыла, чувствуя, как обнимая меня за талию, к груди карабкаются чужие, наглые руки.
– Какая ты… – бормотал наглец, без труда пробившись под мои совершенно бессильные локти, отталкивая их и стискивая грудь.
Я вскрикнула – звук выбился из моего рта на удивление походим на стон. Нет, я не была возбуждена – меня просто парализовало. Всю – и голос в том числе. Сковало каким-то совершенно ненормальным бессилием, будто все мышцы тела превратились в кашу.
За окном начала стремительно темнеть, и я смогла слегка повернуть в ту сторону голову… скосив глаза увидела нас в отражении темнеющего окна – меня, привалившуюся спиной к смуглому и совершенно незнакомому парню, который отчаянно мял мои сиськи и шептал что-то в ухо, периодически целуя куда попало.
Вдруг поняла, что я даже физически не смогла бы возбудиться – тело не только парализовало, но и онемело.
Мозг, однако, работал настолько же остро насколько и прежде.
Шампанское! – подкинул он объяснение происходящему. Мартин успел привести свой гребаный план «Б» в исполнение. А ведь свекровь предупреждала ничего не пить! После того, как ты уже выпила – успокоила я себя. После, не до. Ты не могла знать, что нельзя ничего ни от кого брать.
И тем не менее, от этого понимания легче не становилось.
Наоборот – ситуация усугублялась с каждой минутой – намявши меня всласть, наглец решил перейти к более наступательным действиям. Резко повернул меня к себе, придержал за спину и уложил на скамью, нависая надо мной. И вдруг, даже не дав рассмотреть себя, дернул башкой вниз и атаковал мой рот неким подобием поцелуя – рукой надавил на щеки, заставляя рот раскрыться, и заехал туда мокрым и горячим языком. Ощущение было такое, словно он не поцеловал меня, а засунул мне в рот змею. И, слава богу, снова притупленное – чем бы меня не опоили, наверняка средство обладало анестетическим действием.
И на том спасибо… Если бы я как следует прочувствовала физиологию происходящего, наверное, сошла бы сейчас с ума от омерзения.
– Обожаю послушных… – прорычал этот урод и снова набросился на меня со своей змеей-языком…
А мертвых? – истерически подумала я. Мертвых любишь? Они вроде как совсем послушные. Но почему он не боится, что нас застукают? Мы же в гребанном коридоре!
Словно подслушав мою мысль, урод резко оторвался от меня, дернул за руку, поднимая мое безвольное тело, и кряхтя, подхватил под колени и под спину.
– Предлагаю уединиться, – заявил он торжественно и тут же понес куда-то, словно услышал от меня согласие такому гениальному решению.
– Рик… – беззвучно прошептала я.
– Что? – парень приблизил голову к моим губам, и ничего не расслышав, пожал плечом. – Меня, если что, зовут Карло. Я твой дейт на весь сегодняшний вечер, маленькая шлюшка. Не волнуйся, я найду в этом дворце комнату, где нам никто не помешает. И хорошо заплачу.
Что он несет? Меня что, снова перепутали со шлюхой?
Ну, естественно – горько ответила самой себе. Ему указали на тебя, сообщили, что тебя вызвали развлечь одиноких гостей. Вылакав пару бокалов, разгоряченный Карло подкрадывается ко мне, тискает, хватает за сиськи, целует, а ты, вместо того, чтобы надавать ему пощечин и убежать, обмякаешь в его руках и покорно кладешь голову на плечо.
Но зачем это все? Зачем опаивать меня и натравливать каких-то неудовлетворенных мужиков?!
А затем, чтобы Рик нашел меня с ним.
Это и есть подстава – поняла вдруг со всей ясностью. Подстава, чтобы Рик увидел и подумал, что я шлюха. Что я напилась и пошла трахаться с каким-то смазливым итальянцем…
Наложенное на развод и измены друг другу его родителей, это станет для него кошмарным потрясением. Невыносимым. Тем, с чем невозможно примириться. Рик не простит если увидит меня под этим… Карло.
А тот времени не терял.
Навалившись плечом и помогая себе рукой, открыл дверь какой-то комнаты и провалил нас обоих во тьму. Тяжело дыша и поддерживая рукой, поставил на ноги, нашарил выключатель. Повернул его сначала ярко, а потом сбавил свет димером до романтичной полутьмы.
– Эээ… да ты совсем пьяная, – сообщил мне, вглядываясь мое лицо в этом неверное свете.
– Отпусти… – прошептала я не двигающимися губами. Вышла какая-то белиберда, и Карло нахмурился.
– Да уж… лыка не вяжешь, однозначно…
Мгновение он будто сомневался – стоит ли трахать ничего не соображающую девицу. Но собственное желание, помноженное на опьянение, пересилили увещевания совести, если они и были.
– Ну, ничего, – заявил он мне, вновь подхватывая на руки. – Тебе не мешки таскать…
И пройдя со мной на руках пару шагов, бросил на кровать, на спину, тут же, без лишних промедлений, принявшись задирать на мне платье.
Пожалуйста, господи, пусть меня найдут до того, как трахнут – взмолилась, поднимая глаза к потолку.
Вот! – тут же взъелся на меня кто-то язвительный и очень злой. Думала, что раньше тебя изнасиловали, да? Ах, у нас душевная травма – красавчик Рик Мэйсон, от которого сама тащишься, развел на секс на столе… Ах как мне ему простить, негодяю такому!
Вот теперь почувствуешь на собственной шкуре, что такое настоящее изнасилование. Чтоб уж было с чем сравнивать и не страдать вхолостую. Поймешь, как это мерзко и больно, получишь настоящую душевную травму, от которой годами будешь лечиться, и, возможно, до конца так никогда и не вылечишься.
Подол задранного до упора платья закрыл мне лицо, а в трусики, в самую ложибнку ткнулось что-то твердое и тупое. Что, похожее на… Боже, нет… Боже, сделай так, чтобы Рик нашел меня ПРЯМО СЕЙЧАС! Ну же, Мартин, веди его! Ты же это и задумал – чтобы он нашел меня в объятьях другого – разомлевшую и несопротивляющуюся… Тебе ведь не обязательно, чтобы меня трахали у него на глазах, правда? Господи, пусть необязательно…
– Черт… – прохрипел надо мной этот упырь. – Я, бл*, кончу оч… быстро… Прости, красавица… Один разок спущу, потом оттрахаю тебя уже как следует.
Интересно, если меня стошнит прямо так, на спине, я задохнусь? Хорошо бы. Послышалось какое-то шуршание, потом звук, напоминающий разрыв презерватива.
