– Рик, что происходит? – я выпрямилась в кресле. – Останови машину и немедленно объяснись.
Без единого слова он вырулил на обочину и остановился, выставив аварийные сигналы. Потом повернулся ко мне.
– Детка, ты мне доверяешь?
Это был важный вопрос. Крайне важный – его голос передал мне это очень хорошо. Не раздумывая, я кивнула.
– Тогда перестань беспокоиться и расслабься. Я не такой безалаберный, как тебе кажется.
Я шумно глотнула.
– Мы… улетаем? Прямо сейчас?
– Через два часа. На частном самолете, который я нанял.
– А как же… мои вещи? Лэптоп? Книги?
– Все, что надо, привезут. Все, что забудут, я тебе куплю по прилету.
– Но, Рик… К чему такая спешка? И почему ты ничего не рассказал мне?
– Я боялся, что ты будешь отговаривать меня, а я не могу рассказать тебе все до конца, потому что… – он вздохнул. – Я плохо подношу сюрпризы, да?
– Ужасно.
– Может, поможешь мне и не будешь допытываться? Доверься мне, бейб. Я бы не стал везти тебя черт знает куда, если бы все не устроил загодя.
Я прерывисто выдохнула и откинулась на сиденье. Молчала долго, минуты две, и все это время он терпеливо ждал – молчал и не сводил с меня глаз, будто от меня зависела вся его последующая жизнь.
И я сдалась. Да, я рассудительная и даже скучная в принятии решений. Но я просто не смогла отказать ему, когда он так… смотрит.
– Ты сам будешь виноват, если разоришься, – ответила наконец сердито.
– Пойду к Адаму в ассистенты, – пообещал он, расплываясь в улыбке. – Все будет хорошо, Бейб. Доверься мне.
И мы поехали дальше – въезжая на территорию аэропорта.
Глава 31
– Просыпайся, соня-засоня… подлетаем…
Меня ласково поцеловали в мочку уха, и я с трудом разлепила веки. Выпитые от волнения две рюмки коньяку накануне давали о себе знать.
– Уже? – я зевнула и повисла на Рике, позволяя поднять себя из огромного, супер-удобного кресла. – Как-то быстро…
– Ты продрыхла почти всю ночь.
– А была ночь? – с этим перелетом я окончательно запуталась во времени. Вроде, когда вылетали, было еще светло. И вчера. А теперь тоже светло – но завтра, судя по тому, что показывал мой мобильник.
– Доброе утро, господа! – мягко поздоровалась подошедшая стюардесса в строгом форменном костюме и галстуке. – Капитан передает, что нужный вам аэропорт открыт и нет необходимости высаживать вас в Зальцбурге. Это означает, что у нас еще полчаса полета. Желаете позавтракать?
У меня в животе вдруг заурчало – вечером, я почти ничего не ела – только осмотрелась, выпила и тут же, на голодный желудок, уснула.
Услышав урчание, Рик хмыкнул и приказал.
– Несите все, что есть.
И нам принесли – самый настоящий американский завтрак, из тех, у которых одной порции хватает на троих. И панкейки с сиропом, и сосиски, и салат, и на десерт кофе с пеной из взбитых сливок.
– Австрийцы решат, что я беременна, – пожаловалась, держать за живот.
Рик пожал плечами.
– Все равно скоро будешь…
В Австрию мы прилетели на рассвете, догоняя солнце, которое никак не хотело подниматься высоко над горизонтом. Медленно, как мне казалось, летели над хмурыми облаками, не представляющими из себя ничего интересного, а потом вдруг, в один момент облака вдруг рассеялись, и салон маленького самолета залило солнцем и ослепило сиянием белоснежных горных вершин.
Мы снизились, поняла я. Ушли под облака. И продолжаем снижаться. Уши заложило, я вцепилась в подлокотники кресла и зажмурилась – посадка самолета единственное на протяжении всего полета время, когда я боюсь летать.
– Все хорошо… – вопреки моим опасениям, Рик не стал смеяться надо мной. Пристегнул меня ремнем и держал за руку до тех пор, пока шасси не ударились в бетон посадочной полосы маленького аэропорт – где-то посреди Альпийских деревень.
Невероятной красоты просторы открылись моему взору, как только мы покинули салон, провожаемые командой. Ярчайшее, несмотря на конец ноября, солнце и тепло, как будто мы прилетели не в австрийские Альпы, а как минимум на Бали. Ну, хорошо, не на Бали, но в Испанию уж точно.
– Еще месяцок, и поставим тебя на лыжи… – произнес мечтательно Рик, вдыхая чистейший горный воздух. И показал рукой вдаль – где по склону горы спускалась к живописной деревушке канатная дорога.
– На лыжи? Ты обещал мне внуков – какие лыжи?
Я чуть не подпрыгнула, услышав голос «свекрови». И сразу взметнулось в памяти – холодные цвета богатейшего пентхазуа, непередаваемый вид из окна… Серпентариум, откуда, похоже, кое-кто сбежал.
– Привезла? – спокойно спросил Рик улыбающуюся мать, обнимая меня и прижимая за плечи к себе.
– Конечно, сынок. Все по-честному.
И она протянула ему какой-то пухлый конверт. Зябко поежилась, и тут же подбежал молодой кавалер, набрасывая ей на плечи знакомое уже манто. Хотя нет. Другое – из темно-бурой лисы с брильянтовой брошью на воротнике. Сколько же их у нее – этих манто?!
– Грузить чемоданы, фрау Штольберг? – другой парень, в темном костюме и с наушником в ухе чинно стоял неподалеку, рядом с маленьким грузовичком с чемоданами.
– Да, Артур… – ответила она и указала на что-то крытое толстым одеялом. И вытащи уже мне Эльбу, она нервничает.
– В чем дело, Рик? – прошипела я, воспользовавшись тем, что «свекровь» отвлеклась на извлекаемую из клетки маленькую собачонку и отвернулась. – Что она тебе передала?
– Документы, – лаконично ответил он.
– Какие документы? На что?!
– Узнаешь, – этот гад был невозмутим, мне же захотелось чем-нибудь треснуть ему по голове. Сама не знаю, как сдержалась – наверное, из-за того, что обидевшись, сделала вид, что мне вообще на все плевать.
Попрощавшись со свекровью, которая очевидно собиралась теперь занять наше место в частном самолете, мы погрузились в лимузин, но котором она же и приехала. Интересный обмен транспортными средствами…
Дорога заняла на этот раз не больше часа, и все это время я липла к окну, рассматривая страну, в которой мне еще не доводилось бывать. Тем более, к городу подъехали – маленькому, живописному городку на склоне горы. Классика европейской старины – красные черепичные крыши, затертый камень вековых стен, красиво уложенная брусчатка… и бутики с кафешками, уже красующиеся страшилками для «Хеллоуина».
– Как твой немецкий? – спросил неожиданно Рик, отрываясь от изучения бумаг, вытащенных из пухлого конверта.
– На уровне «битте», «гутен морген» и «Гитлер капут», – ответила честно.
