— Не забудь, ты должен сначала потрогать меня, — напомнила ему Вита.
— Ты поразительная, — ответил он, проводя рукой по ее ягодицам.
Вскоре они снова занялись сексом. Она не называла это «заниматься любовью», потому что секс был лишь кульминацией и завершением их беспрерывных занятий любовью — таким теперь стало их общение.
Джоли пришла в себя, когда воспоминания Виты и Орлин закончились.
— Весь отпуск? — изумилась она. — Вы занимались сплошным сексом? Вы очень плохо себя вели!
— Сплошной любовью, — поправила ее Орлин. — Я предполагала, что меня ждет небольшое любовное приключение — ради Виты, — но она сама решила все свои проблемы.
— Тебе тоже понравилось! — не удержалась Вита.
— Да, понравилось, — не стала спорить Орлин. — Технически я ни в чем не участвовала, но на самом деле… Мы были ненасытны! Несчастному судье не пришлось даже немного отдохнуть! Теперь мы предоставляем тебе собирать осколки.
Джоли пыталась рассердиться на них, но в ее памяти еще слишком ярко полыхали воспоминания, наполненные наслаждением и радостью. Она не забыла соблазнение Пэрри, монаха. Какие сладкие минуты — и как дорого пришлось за них платить!
К сожалению, сейчас тоже могли возникнуть осложнения.
— Я расскажу вам, что мне удалось узнать, — заявила она. — Вы не должны говорить об этом ни одному из смертных. Мы рассматриваем судью Скотта в качестве кандидата на должность инкарнации. А значит, мне поручено наблюдать за ним, чтобы определить, достоин ли он. Но…
— О нет! — вскричала Орлин. — Мы только что заставили его совершить грех!
— Гея не согласна с такой постановкой вопроса. Она считает, что естественная любовь по обоюдному согласию не является грехом. И вообще, она придерживается мнения, что необходимо пересмотреть определение грехов.
— Да! — согласилась Орлин. — Рок хороший человек и заслуживает стать инкарнацией!
— Но если он превратится в инкарнацию, — спросила Вита, — что его ждет?
— Он оставит свое смертное существование и станет бессмертным. Не будет стареть, станет невосприимчив к болезням.
— Значит, его больше не будут интересовать нимфетки.
Джоли поняла, чего боится Вита.
— Ты ведь знала, что ваши отношения не могут носить постоянного характера, Вита. Более того, они должны немедленно прекратиться. Так что для тебя не имеет особого значения, какое будущее ждет судью Скотта.
— Нет, имеет! Я хочу всегда быть рядом с ним!
— Впрочем, — продолжала Джоли, — известны случаи, когда инкарнации продолжали контакты со смертными. Я сохранила отношения с инкарнацией, хотя и превратилась в призрак, а Луна Кафтан любит воплощение Смерти.
— Следовательно, у меня есть надежда, — обрадовалась Вита. — На должность какой инкарнации он рассматривается?
У Джоли ответа не было.
— Я… я думаю, на любую. Каждая так важна, что ошибки недопустимы.
Вита смутилась.
— Мы заставили его согрешить — и теперь он может не пройти испытания? — спросила она.
— Рок не грешил! — запротестовала Орлин. — Может быть, мы поступили плохо, но он не виноват. Он вел себя достойно, хотя в конце концов оказалось, что он всего лишь человек, и я рада, что все так вышло.
— Вопрос заключается в том, как он сам ко всему относится. Если считает, что согрешил, значит, в его душе есть зло, которое ему повредит.
— Пожалуй, тебе следует спросить самого судью, — предложила Орлин.
Джоли вздохнула, понимая, что трудного разговора не избежать.
Она заговорила с судьей, когда они на ковре летели в город.
— Насколько я поняла, во время моего отсутствия девушки вели себя довольно активно, — сказала Джоли.
— Более чем, — признался он. — Я уверен, вы знаете, что у меня была связь с девочкой, а не с женщиной, несмотря на все ожидания.
Он не сделает ни одного ложного шага, чтобы защитить себя!
— Что вы собираетесь предпринять?
— Я сообщу о своем поступке в комиссию по этике, что приведет, как я подозреваю, к неизбежной отставке.
Как раз этого Джоли и боялась.
— Рок, я покинула вас, считая, что затевается нечто неправильное. Но я ошибалась. Ни о каком принуждении не может идти и речи, вы не давали никаких обещаний — была лишь любовь между мужчиной и женщиной. Да, очень молодой женщиной, но достаточно опытной, чтобы принимать решения такого плана. Я не считаю, что вы должны являться с повинной в комиссию по этике.
— Закон в данном вопросе сформулирован предельно четко и ясно, а я поставлен его охранять. Когда я нарушаю закон, я должен нести ответственность.
— Комиссия начнет расследование, обязательно вызовут Виту, а она заявит, что не произошло ничего плохого. Чем тогда закончатся слушания?
— Неужели она скажет неправду?!
— Девушка молода, но имеет весьма разнообразный опыт. Вита знает, что произойдет с вами и, кстати, с ней, если она признается в том, что вы занимались сексом. Неужели вы думаете, что она приговорит вас?
— Шантаж!
— Нет, разумные доводы. В глубине души вы совершенно точно знаете, что не совершили преступления. Подавая рапорт, вы обрекаете на страдания Виту и себя. Интересно, как же вы определяете понятие правосудия?
— Вы рассуждаете, как дьявольское создание.
— А я и есть любовница Сатаны.
Рок задумался.
— Девушка должна покинуть мой дом. Только тогда мы можем быть уверены в том, что нашим отношениям положен конец.
— Нет! — воскликнула Вита.
— Она вас любит, Рок.
— А я люблю ее. Но так должно быть.
Джоли вздохнула:
— Вы хороший человек, судья Скотт. Ваши стандарты выше, чем наши. Мы покинем ваш дом, как только у нас появится возможность.
— Нет! Я не могу! Я умру!
— Молчи, глупый ребенок! — прикрикнула на нее Орлин. — Джоли что-то задумала.
— Благодарю вас, Джоли, — с грустью проговорил судья.
— Не могу принять вашей благодарности.
Он не удержался от улыбки:
— Я думаю, для нас всех будет лучше, если вы возьмете на себя контроль над телом до самого вашего отъезда.
Джоли кивнула. Судья Скотт действительно был хорошим человеком.
6. СМЕРТЬ
Джоли, попросив у судьи его личный ковер, отправилась в контору Луны; ковер вернется к хозяину самостоятельно, когда они доберутся до места и отпустят его.
