Даже отсюда я вижу, что ее губы такие же влажные, как и в тот самый первый вечер, когда я поймал ее падающую с фонарного столба. От желания провести по этим губам пальцем, а потом впиться в них яростным поцелуем, сводит член и поджимаются яйца.
Но есть в этой идеальной картинке одно «но», которое все портит. Ее спутник. Ксюша стоит не одна. Какой-то парень стоит рядом с ней и постоянно делает попытки прикоснуться к ней: то проведет тыльной стороной ладони по ее руке, то приобнимет за талию, то поправит ее локон. Я с удовольствием отмечаю про себя отсутствие ответной реакции Ксюши. Она холодна и все эти прикосновения ее не трогают. Мысленно я ликую, особенно вспоминая ее реакцию на мои прикосновения.
Но вместе с ликованием я чувствую и нарастающую злость, которую я знаю, что не смогу выплеснуть. Потому что не имею права на Ксюшу. Не имею права отшвырнуть этого юнца от нее. Но не лишаю себя возможности узнать, кто это и по какому праву он так себя ведет.
- А кто это рядом с твоей сестрой? – как бы невзначай спрашиваю я Антона.
Он поворачивается, ища взглядом Ксюшу.
- Ах, это, - произносит он. – Это Паша Гросс. Сын Александра Гросса, одного из акционеров и вашей компании. Перспективный малый. Оканчивает в этом году МГИМО и уже пристроен папой в «Мосстрое». Между нами, папа его метит в мужья для Ксюши.
После этих слов у меня внутри что-то обрывается и падает прямо на кишечник. Похоже, это мое сердце. Антон ничего не замечает и продолжает меня уничтожать:
- Только она об этом еще не знает, - ухмыляется он. – Но я выбор папы одобряю. Да, и для Ксюши лучше будет побыстрее замуж выйти. Ты бы знал, сколько она нам хлопот доставляла!
О, приятель, этого можешь мне не рассказывать. То, что твоя сестра – искательница приключений на свою милую попку, я знаю не понаслышке.
- Только сейчас, вроде, за ум взялась, - похоже, Антона прорвало. – И то благодаря папиным мерам. Кстати, она ведь у вас в компании работает. Ты знал?
- Знал, - не вижу смысла лукавить. – Но долго не знал, что она твоя сестра. – Честно признаюсь я.
- Ну, вот, теперь замуж ее выдадим и совсем дурь из головы выйдет, - заключает Антон.
Я бы на его месте не был так уверен.
Остаток вечера я пытаюсь свыкнуться с мыслью, что Ксюша уже чья-то почти жена. Получается с трудом. Хочется побыть одному. Поэтому я поднимаюсь на второй этаж, иду по темному коридору и выхожу на балкон. Я здесь один. В тишине. Как раз то, что мне сейчас нужно. Я сажусь на кресло, которое стоит в углу. Даже если кто-то заглянет сейчас на балкон, меня не увидит, потому что я надежно скрыт темнотой и перилами.
Какое-то время я сижу в темноте и тишине и стараюсь привести мысли в порядок. Но, как всегда в последнее время, мне это не удается. Во мне разрывается два желания.
Первое – порадоваться за то, что Ксюше нашли жениха. Скоро она уволится из моей компании и нас больше ничего не будет связывать. Я забуду ее, а она, похоже, и сейчас не сильно обо мне думает.
Но второе мое желание протестует и уверяет меня, что не забуду я ее. И что не должно быть у нее никакого жениха и тем более мужа. И что пока я ее не трахну, вопрос так и не закрыт.
Я чуть слышно матерюсь и в этот момент слышу знакомый голос.
- Куда ты меня тянешь? – это Ксюша. Ее голос я узнаю безошибочно.
- Сейчас сама все увидишь, - отвечает ей незнакомый мужской голос.
Они выходят на балкон, не замечая меня.
- Смотри, как тут звезды хорошо видно, - говорит мужчина. – Ты астрономию проходила?
- Нет, - отвечает Ксюша, - я не застала. И не жалею. Скучнее предмета придумать нельзя.
Ого, да, она, похоже, не настроена на романтическое лицезрение звезд.
- Я сам тогда тебе сейчас покажу, - не унимается ее спутник. – Смотри, вон, видишь ковш?
- Чего? – спрашивает Ксюша и в ее голосе к своему удовольствию я слышу недовольство.
- Ковш, - повторяет мужчина. – Вон.
- Ну, - отвечает Ксюша. – Ты мне про медведицу, что ли, рассказать хочешь?
Моя ж девочка, узнаю. Мне все больше нравится быть свидетелем этой сцены. Тем более, что меня не видят.
- А говоришь, не застала, - разочарованно говорит мужчина. – Ну, иди ко мне.
Так, это мне уже начинает не нравиться.
- Руки убери, - слышу я голос Ксюши.
- Да, ладно тебе. Рано или поздно это все равно произойдет. Так, зачем откладывать на потом. Давай приблизим этот момент, - вкрадчиво шепчет мужчина.
- Ты о чем это? – резко спрашивает Ксюша.
- Все равно нас с тобой поженили уже. Родители уже договорились. Ты не знала? Ха, так я тебе первым сообщил эту радостную новость? С тебя поцелуй!
Я слышу звук пощечины. Ксюша меня не разочаровывает.
- Ты что? С ума сошла? Иди сюда! – мужчина, похоже, сильно разозлился. Я слышу звуки борьбы.
- Отпусти меня! – с этим криком Ксюши я понимаю, что теперь должна быть сцена с моим участием.
Я встаю с кресла и выхожу из темноты. То, что я вижу, мне откровенно не нравится. Павел Гросс, а это именно он, силой прижимает Ксюшу к себе и пытается ее поцеловать. Вот, тебе и хороший мальчик.
В одно движение я оказываюсь рядом с ними и крепко сжимаю его руку, отводя ее от Ксюши.
- Какого черта? – восклицает он.
- Тебе же девушка явно сказала, чтобы ты ее отпустил, - я стараюсь говорить это мягко, а у самого желваки ходят ходуном. Если бы не день рождения Антона и его дом, я бы давно врезал этому сосунку.
- Тебе какое дело? – он откровенно хамит, нарывается.
- Не думаю, что Валерий Орлов будет в восторге, когда узнает, что ты очень торопишь события.
Паша сжимает зубы до треска, который легко различим в ночной тишине. Он отпускает Ксюшу, но я все еще держу его руку, заламывая ее назад.
- Ты же воспитанный мальчик, - спокойно говорю я. – Думаю, тебе стоит извиниться.
- Извини меня, Ксюша, - цедит он сквозь зубы и только после этого я отпускаю его.
Он потирает руку и его взгляд скользит по мне. Потом он резко поворачивается и уходит с балкона. Не попрощавшись. Вот такие невоспитанные учатся в МГИМО.
Я, наконец, перевожу взгляд на Ксюшу. Она обнимает себя руками и я вижу, как дрожь пробегает по ее открытым участкам кожи. Мне хочется обнять ее и прижать к себе. Но в данной ситуации я боюсь еще больше испугать ее, поэтому стараюсь перевести все в шутку:
- Похоже, что спасать тебя становится моим хобби, - с улыбкой говорю я.
Она поднимает на меня свои зеленые глаза и улыбается. Впервые улыбается мне. Искренне. От этого меня переполняет целая гамма чувств: от ребячьей радости до желания удержать эту ее улыбку страстным поцелуем.
