Он останавливается и стоит, как будто решает, куда ему, всё-таки, идти: вперёд, на выход, или вернуться ко мне. Я мысленно умоляю кого-то там наверху, чтобы он выбрал второе, и мы, наконец, поговорили нормально.
Нет, мои надежды рушатся, когда он твердой походкой продолжает путь к дверям и скрывается за ними, даже не повернувшись в мою сторону.
Я падаю на стул и закрываю лицо руками.
- С Вами всё в порядке? – спрашивает меня официант.
- Да-да, - отвечаю я и выхожу из ресторана.
Приходит сообщение от Анжелы:
«Ну, что? Призналась?»
«Не успела», - отвечаю я и тут же раздаётся звонок.
Я рассказываю ей, как всё прошло. Хотя, в принципе, ничего и не произошло и мой рассказ укладывается в пару минут.
- Хм, - говорит Анжела, - но, в целом, ожидаемо. Хорошо хоть не послал.
- Не успел просто, - отвечаю я.
- То есть он сбежал? – весело спрашивает Анжела.
- Получается, так.
- Приезжай ко мне.
Я еду к Анжеле, там мы анализируем каждую деталь нашей минутной встречи с Кириллом. Анжела своими замечаниями и комментариями придаёт мне уверенности.
Домой я возвращаюсь с твёрдым намерением довести начатое до конца.
Кирилл нужен мне. Я сама его потеряла и я его верну. А ещё я прекрасно помню этот его взгляд, как и то, что он остановился после моего окрика.
Наверное, я вела бы себя также, будь я на его месте. Хотя нет, я вела бы себя ещё хуже. Но мне можно, я женщина.
Сославшись на легкое недомогание, избавляюсь от Паши хотя бы на пару дней. А ведь мне еще предстоит разговор и с ним. И с папой, которого должны выписать на днях из больницы. Хотя и ничего серьезного, обычное плановое обследование, но как он отреагирует на наш разговор? Не ухудшится ли его самочувствие?
Ох, и всё мне надо сделать самой и в ближайшие дни.
Но первым пунктом у меня стоит разговор с Кириллом. План простой: я должна подкараулить его там, где он меньше всего ожидает меня увидеть, но где он точно сам появится. И таких вариантов немного.
На следующий день я вся такая красивая, на высоченных каблуках и в суперкоротком платье оказываюсь около здания, в котором расположен офис Кирилла. Я намеренно не иду к нему в кабинет, потому что, во-первых, меня просто так туда не пустят, надо заказывать пропуск, а это значит, что сюрприза не получится, а, во-вторых, Кирилл может быть занят и наша встреча пройдёт скомканно.
Поэтому я терпеливо жду его на выходе из здания, спрятавшись за одну из колонн.
Время полседьмого, вышли уже почти все, но Кирилла так и нет. Но я знаю, что он сегодня здесь, в офисе, потому что его машина на парковке. Продолжаю ждать. И мерзнуть. На улице темнеет и становится прохладно.
На меня косятся случайные прохожие. Я стою рядом с колонной в коротком платье и на каблуках. Осталось согнуть ногу и приставить ее к колонне для полноты образа.
Наконец, двери открываются и выходит Кирилл. Господи, как же я по нему скучала.
Он спускается по лестнице, потом внезапно останавливается и начинает что-то искать в телефоне. Мой выход! Я подбегаю к нему сзади и руками закрываю ему глаза.
Чувствую, как Кирилл напрягается, выпрямляется и кладет свои руки на мои. Угадывать он не собирается. Он просто убирает своими руками мои руки со своих глаз и поворачивается ко мне. Я улыбаюсь самой своей милой улыбкой. В глазах Кирилла удивление, которое почти сразу же сменяется холодным равнодушием.
- Ты почему здесь? – спрашивает он, отпуская мои руки. – Что за игры?
- Кирилл, - начинаю я, - нам надо поговорить. Я хотела...
Он не дает мне договорить:
- Не надо. Нам не о чем разговаривать. Ты сделала свой выбор. Надеюсь, он тебя не разочарует.
С этим словами он разворачивается и начинает спускаться по ступенькам вниз. Но делает это неторопливо, как будто растягивает момент своего ухода.
- Кирилл, - опять вслед ему кричу я. Да что б тебя! Сколько можно за тобой бегать? Ты поговоришь со мной!
Я тоже начинаю спускаться. Ноги за время долгого стояния и холода закоченели, еще эти каблуки и чертовы ступеньки. И я тороплюсь, ведь я должна догнать его до того, как он сядет в свою машину. Останавливаться он не собирается.
В общем, заканчивается это все моим эпичным падением. Я спотыкаюсь и пролетаю пару ступенек. Приземляюсь на середине лестницы с громким криком. И мне действительно больно. Никакой игры. Что-то с ногой.
Кирилл, наконец, оборачивается на мой крик, но не подходит сразу.
- Вставай, заболеешь, - говорит он, не трогаясь с места. Вот, сухарь! Неужели не видит, как мне больно?
- Не могу! – ною я, поглаживая щиколотку правой ноги.
Вздохнув, Кирилл направляется ко мне. Встает рядом.
- Что там у тебя? – спрашивает, даже не наклоняясь.
- Я упала.
- Ну, ничего. Вставай, оттряхнись и топай дальше, куда спешила, - огрызается он.
- Нет, - шиплю я в ответ, - останусь здесь. Так и буду тут сидеть до утра, чтобы твои подчиненные видели, как ты обращаешься со своими бывшими, - делаю паузу, - работниками.
Кирилл ухмыляется и подает мне руку:
- Вставай, правда, ведь заболеешь.
Я хватаюсь за его руку и делаю попытку встать, но тут же вскрикиваю от резкой боли. Неужели, и, правда, что-то повредила? Болит правая щиколотка.
- Ты серьезно, что ли? – наконец-то, до него доходит.
- Нет, блять, сдаю экзамен в театральное, - бубню я, с обидой отворачиваясь от него и забирая руку.
Да, пошел ты, Кирилл Константинович, без тебя обойдусь. Не хочешь – не надо. Ещё я за мужиками не бегала. Начинаю судорожно искать в сумочке телефон. Надо же позвонить кому-нибудь, чтобы меня забрали отсюда.
Тут Кирилл садится на корточки передо мной.
- Дай, посмотрю, - говорит он, пока я ищу в телефоне номер Анжелы. – Где болит?
- Уже нигде.
Но он безошибочно касается своей рукой ушибленной щиколотки.
- Ой, - вскрикиваю я.
- Похоже на растяжение. Припухло уже, - говорит Кирилл. – Господи, Ксюша, я наивно полагал, что замуж ты пойдешь мудрой и степенной женщиной.
Я недовольно фыркаю и звоню Анжеле. Но тут Кирилл выхватывает у меня телефон и кладет себе в карман.
- Эй, отдай, - кричу я. Какая наглость!
Но он молча поднимает меня и несет к своей машине. Придерживая коленом под мою попу и балансируя на одной ноге, открывает дверь и аккуратно сажает меня на заднее пассажирское сидение. Сам садится за руль и мы едем.
