— Прошу, — опять улыбается.
Стою в нерешительности. С одной стороны, незнакомый мужик предлагает сесть в машину. С другой стороны, надо же как-то добираться до города.
Женя или как его там уже ушел. Телефон разряжен. Денег наличных нет.
Хуже, чем то, что случилось за эти четыре дня, произойти уже не может. Поэтому подхожу к машине.
— Меня тошнит на переднем сиденье, — стараюсь выглядеть убедительной, когда говорю это.
Мужик пожимает плечами, закрывает переднюю дверь и открывает заднюю.
Забираюсь на сиденье.
Он захлопывает дверь и садится за руль. Ворота медленно раздвигаются и я, наконец, покидаю ненавистный дом.
Смотрю в окно на мелькающие деревья. Правильно ли я сделала, что сбежала? Как же мама? К чему были эти мучения, если денег на операцию так и нет? Вернуться?
Нет. Не могу больше терпеть эти унижения и боль. Это выше моих сил. Я начинаю быть отвратительна сама себе.
Но деньги… Где взять деньги?
— Как зовут тебя? — отвлекает меня от мыслей мой спутник.
— Милана, — произношу охрипшим голосом и откашливаюсь.
— А я Ренат. Куда везти тебя?
И я, не раздумывая, называю адрес больницы. К маме.
Примерно через полчаса я оказываюсь в холле больницы, предварительно поблагодарив водителя.
Возле палаты сталкиваюсь с врачом.
— Как хорошо, что Вы пришли, — улыбается он. — Мама пришла в сознание. Вы можете навестить ее. Только недолго. Она ещё слаба.
— Правда? — чуть не хлопаю в ладоши. — И операция не нужна?
— Как не нужна? — удивляется врач. — Операция прошла успешно. У Вашей мамы был реабилитационный период.
Смотрю на него, хлопая глазами.
— Как «операция прошла»? Когда?
— Несколько дней назад, — спокойно отвечает он. — Если точнее, шесть дней назад.
Водоворот мыслей в моей голове. То есть я пришла к Дамиру, когда деньги на операцию уже были не нужны?! Как так?! Но!
— Но я была здесь четыре дня назад, — произношу хмуро. Мне все это не нравится. — И врач сказал мне, что нужны деньги. Срочно. Ни о какой операции и речи не было! Кто оплатил операцию?
Доктор хмурит брови и потирает переносицу.
— Этого я сказать не могу. Наши благотворители, как правило, просят сохранять анонимность. Понимаете, произошла неприятная ситуация, — пытается успокоить он меня. — Наш бывший уже сотрудник зачем-то вводил вас в заблуждение. Он уволен. Мы сразу же позвонили Вашему отцу и все рассказали. До Вас не могли дозвониться. Приношу Вам свои глубочайшие извинения. Но ведь главное, что с мамой все хорошо. Правда? А это небольшое недоразумение.
Закрываю лицо руками.
Небольшое недоразумение?! Если бы он только знал, что мне пришлось пережить из-за этого «небольшого недоразумения»…
35. Милана
Прежде чем зайти к маме, пытаюсь успокоиться. Ей не надо видеть меня расстроенной. Любые волнения ей противопоказаны.
Провожу с ней пятнадцать минут. Дольше нельзя.
Для мамы не остаются незамеченными мои круги под глазами и следы на запястьях. Придумываю на ходу что-то про сложный зачёт в университете и дополнительные занятия спортом.
Главное, что операция проведена и жизни мамы теперь ничего не угрожает. Это самое главное. Остальное — переживу. Зарою где-то глубоко в себе.
Он же сам отпустил меня. Дал шанс уйти. Значит, все. Кошмар закончен.
Мне надо жить дальше. Возвращаться домой. В обычную жизнь. Без унижения и насилия.
Как там отец? Может быть, он знает, кто дал деньги на операцию?
Выхожу на крыльцо и закрываю глаза, подставляя лицо лёгкому ветерку.
И на мгновение мне кажется, что все произошедшее в эти дни — всего лишь ночной кошмар. Сон. Ведь так не должно быть. Не в наши дни.
Но стоит подумать об этом и память прорезают яркие вспышки: жёсткий захват холодных пальцев на шее, трение железа о запястья и боль. Резкая боль внизу живота. Которую, мне кажется, я ощущаю даже сейчас.
Сильнее зажмуриваю глаза, хотя понимаю, что надо наоборот открыть их, чтобы прогнать этот морок воспоминаний.
И помогает мне в этом звук рядом останавливающейся машина. Опускается стекло и Ренат, который вывез меня из дома мучителя, говорит:
— Садись, поехали дальше.
— Вы что? Ждали меня? — спрашиваю. — Зачем?
— Много времени у меня, — улыбается он. — И давно не подрабатывал водилой.
— Но мне нечем Вам заплатить. У меня только на метро хватит.
— Хорошая шутка. Садись, Милана. Я довезу быстрее и дешевле, чем метро.
Он улыбается очень открыто. К тому же по дороге в больницу он не доставал меня расспросами и мне очень хочется побыстрее попасть домой.
Поэтому сажусь опять на заднее сиденье и говорю адрес.
Практически всю дорогу Ренат обсуждает что-то по телефону, изредка бросая на меня взгляд в зеркало заднего вида.
Когда мы подъезжаем к моему дому, Ренат поворачивается и говорит:
— Приехали!
— Спасибо.
— Передать что-нибудь Дамиру? — он смотрит на меня из-под темных очков.
У меня внутри сразу же все съеживается от одного упоминания этого имени. И память предательски выбрасывает перед глазами картины последних дней.
Хватаюсь за ручку двери.
— Нет! — чуть ли не кричу и пулей выскакиваю из машины.
Забегаю в подъезд и спиной прислоняюсь к холодной стене. Кажется, что каждый удар сердца проникает в свежую штукатурку и разносится по этажам.
Чтобы хоть как-то успокоиться, поднимаюсь домой по лестнице, а не на лифте. Перед дверью встаю и перевожу дыхание. Шарю в сумке, но ключей нет. Неужели забыла? Звоню. Тишина. Ещё раз. А вдруг что-то случилось с отцом.
Начинаю колотить руками в дверь и мне, наконец, открывают.
