Потом мы молча пили кофе. И она вдруг сказала, что когда-то давно совершила чудовищную ошибку. И хотела бы исправить ее, но боится. Я пыталась успокоить ее, но она плакала и сокрушалась. Говорила, что все эти годы такой своей беспутной жизнью расплачивалась за ту ошибку. Как я не просила, она ничего не рассказывала. Мы просидели с ней до глубокой ночи. Вспоминали детство, просто разговаривали. И, когда уже обнимались на прощание, она прошептала мне на ухо, что она написала письмо на случай, если с ней что-то случится. Потребовала с меня обещание, что в этом случае я должна отнести письмо в полицию.
А потом нам сообщили, что Лейлы больше нет. Примерно за день до этого от нее пришло странное смс, но я так и не смогла понять его. Пока ты не появился в нашей жизни. Оказалось, что Лейла спрятала письмо в сейфе на даче. В сауне. В тот день, когда ты вынес меня из пожара, я ездила, чтобы забрать это письмо.
Я опять замолчала.
— Письмо перед тобой. Надеюсь, тебе многое станет понятно после его прочтения.
Поворачиваюсь и иду к двери.
— Милана, — окликает он меня. И мне так непривычно слышать свое имя из его уст.
Останавливаюсь, но не оборачиваюсь.
— Тебя отвезут.
Киваю и иду дальше.
— Подожди, — требует он.
Слышу, как встаёт и идет ко мне.
— Возьми, — протягивает мне папку с векселями. — Твой отец — плохой бизнесмен, но, наверное, не самый плохой человек, раз ты ради него готова на такие поступки.
Беру папку, не глядя на него, и выхожу.
66. Дамир
Я еще долго стою у окна и смотрю, как выходит Милана из моего дома, как садится в машину и уезжает. Возможно, это была наша последняя встреча. Нет. Не возможно, а точно. Векселя у нее, мать скоро поправится. Ренат… Остается Ренат. Ну, эту проблему я решу.
А ведь Милана даже не обернулась, когда я отдавал ей папку с векселями. Даже не посмотрела на меня. Не произнесла ни слова.
Возвращаюсь к столу. Мятый конверт. Возможно, решение всех вопросов. Или, наоборот, создание еще больших проблем.
Открываю и достаю из конверта исписанные листы. Сажусь в кресло и…
«Милана,
Если ты читаешь это письмо, то меня, скорее всего, уже нет в живых. Я не боюсь смерти. Я к ней готова. Поэтому могу писать об этом.
Я совершила в жизни много ошибок. Слишком много. Их не исправить. Да, я и не стремлюсь этого сделать. Плевать. Есть лишь одно, что не дает мне покоя и почему я пишу тебе это письмо.
Много лет назад из-за моей глупости и слабости в тюрьму сел невиновный человек.
Я поверила, что меня любят, что я должна помочь…
В общем, я обвинила одного парня в изнасиловании. Но ничего не было. Ему просто подсыпали что-то в выпивку. А я написала заявление. Все обвинения строились на моих показаниях. Следователю я сказала, что сразу же пошла в душ, потому что мне было противно, поэтому никаких экспертиз не проводилось.
Я не знаю, что сейчас с тем парнем. Жив ли он вообще. Может, еще в тюрьме.
Первые годы мне было плевать. Но в последнее время это все больше тяготит меня. Ведь он не виноват. Милан, он не виноват.
А, получается, что я лишила его карьеры. А еще у него мать умерла. Я, когда узнала, просто выла.
Я честно пыталась несколько раз пойти в полицию и рассказать там все, чтобы его освободили. Но каждый раз меня останавливали. И я не могла пересилить. Не могла.
Милана, обязательно отнеси мое признание в полицию. Оно в этом же конверте. Пусть хоть спустя столько лет, но этого человека оправдают.
И еще. Там, в этом признании, я написала имя человека, заставившего меня дать ложные показания. Я боюсь его, Милана. Он обещал убить всю нашу семью, если я пойду в полицию. Но я знаю, что он все равно убьет меня. Я это чувствую.
О себе я уже не думаю. Но я переживаю за тебя. Его должны арестовать.
И помни, я люблю тебя. Любила. И Ольгу с Владиславом тоже любила. Не могла принять, но любила. По-своему.
Мне очень жаль, что все так получилось. Но теперь уже не вернешь. Что случилось, то случилось.
А ты будь счастлива! Только обязательно помоги тому человеку. В память обо мне.
Прощай.»
Я не знаю пока, что я чувствую после прочтения этого письма. Беру второй листок.
Заявление Лейлы. В нем она признается, что оболгала меня. Никакого изнасилования не было. Дать показания ее заставили.
Я был в этом уверен все эти годы.
В конце она указывает имя того, кто все это подстроил.
И я не испытываю большого удивления, когда читаю знакомое имя. Стас. Его обвиняет Лейла. Жаль, она не пишет его мотивы. Только он сможет объяснить мне их.
И получить это объяснение — моя цель.
Милана. Стас же был тогда на даче. Неужели, он хотел убить ее? Сжимаю кулаки. Сука. Я должен найти его.
Но сначала надо исполнить волю Лейлы — отнести признание в полицию. И сделать это должна Милана.
Мне придется снова увидеться с ней. Придется. Ищу хоть какие-то разумные доводы, почему я должен лично вернуть ей письмо, и не нахожу. Их просто нет. Но я все равно это сделаю.
67. Дамир
На следующий день служба безопасности докладывает, что Милана с утра уехала на учебу. Очень удобно, что за ней следят. Хорошо, что я не снял наблюдение.
