Альфонсо X всегда казался мне немного романтиком, ведь только романтиков притягивает звездное небо. И я угадала! До сих пор спорят об авторстве «Кантиг (песен) о Деве Марии», хотя подтверждено, что 8 из собранных в сборнике песен сочинил сам король, и он сам на галисийско-португальском диалекте провозгласил себя трубадуром: «quero seer oy mais seu trobador».
Рыцарем печального образа прозвали литературного героя Дон Кихота. Рыцарем бледной луны был король Альфонсо Мудрый…
С центрального балкона королевского зала Алькасара виден крест на каменном полу. Появился он не случайно, в XIV веке инфант Педро де Кастилья, сын короля Энрике II, поскользнулся и упал с балкона. Испуганная служанка бросилась за ребенком, но было уже поздно. На месте падения 12-летнего инфанта теперь находится крест.
Алькасар Сеговии – книжно-киношный классический рыцарский замок с башнями, оружейным и тронным залами. Со стен между старинных зубцов открывается вид на пыльную дорогу, вьющуюся среди степей, разбросанные за городом церкви и маленькие сельские домики. Ничего не изменилось за века в этой картине, кажется, что еще миг, и появится отряд рыцарей на боевых конях, заклубится пыль под копытами!
– Когда ты снова приедешь в Сеговию, знай, что здесь у тебя есть место, где привязать своего осла, – старинной поговоркой о гостеприимстве порадовал меня однажды житель Сеговии во множестве поколений одной семьи, маркиз де Айяла.
В городке Ла-Гранха-де-Сан-Ильдефонсо, в 11 км от Сеговии, расположен дворец, построенный в XVIII веке по приказу короля Филиппа V. Во дворце собрана интереснейшая коллекция ковров, а вокруг разбит сад с фонтанами и скульптурами по образу и подобию Версаля во Франции. Для любителей загородных парков и небольших дворцов – это идеальное место для посещения, из Сеговии сюда легко добраться на автобусе.
Сама Ла-Гранха такая же старая, как и дворец. Это приятный маленький городок, в котором есть несколько маленьких симпатичных отелей и даже отель-парадор. Здесь всего пять тысяч жителей, но, как всегда в Испании, много баров и ресторанчиков.
Дворец Ла-Гранха у Сеговии
В тот осенний день, когда я впервые увидела Ла-Гранху, желтые листья купались в лужах после ночного дождя, и под осенним солнцем все было ярким, теплым, душевным. Мокрые булыжные мостовые, светлые стены домов и желтые листья сияли в прохладных, совсем уже не летних лучах. Парк и дворец были пусты. Получилась очень камерная и душевная прогулка.
В 1450 году король Энрике IV Кастильский построил здесь небольшой скит, посвященный архиепископу Сан-Ильдефонсо. Тогда король избежал опасности, охотясь в горах Вальсен. В 1477 году скит и прилегающие земли были подарены католическими королями (Изабеллой и Фердинандом) монахам ближайшего монастыря. В середине XVII века монахи расширили владения, пристроив рядом ферму.
Прошло 200 лет, и охотясь в этих местах, король Фелипе V проникся красотой местности и решил построить загородный дворец, охотничий домик, по примеру своего дедушки, которым был, кстати, Людовик XIV. А охотничьим дворцом Людовика должен был стать, если помните, Версаль!
У Фелипе V была идея «уйти на пенсию» – любят это дело испанские короли! – и поселиться в Ла-Гранхе, отрекшись от престола в пользу сына, Луиса I, так что строился дворец основательно. Король реализовал свой план, но смерть сына в 1724 году вернула его на трон.
Вторая жена Фелипе, Исабель де Фарнесио, как раз и заложила дворцовые сады, любоваться которыми приезжают туристы.
Работы по созданию дворца начались в 1721 году, под руководством архитектора Теодоро Ардеманса.
Сады были разбиты скульптором Ренато Карльером и Эстебаном Боутелоу, «Большим Садовником». Конечно, у садов есть много общего с садами Версаля. Но есть и собственный стиль, свое лицо этого места. И окружение замечательное, покрытые лесом холмы и горы, и густые деревья в самом парке.
В садах создано 22 фонтана со скульптурами – мифологическими персонажами. Среди них Аполлон и Диана, олицетворяющие солнце и луну.
Много интересных историй с давних времен рассказывают в Сеговии. Например, вот такая история произошла во времена правления Фердинанда III.
Жила в Сеговии молодая девушка по имени Эстер. Была она еврейкой, которую очень привлекало христианство. Она уже готова была креститься.
Но ортодоксальные евреи не могли допустить такого!
Они нашли фальшивых свидетелей, жену некоего дворянина, и еще несколько человек, которые обвинили девушку в прелюбодеянии – связи с мужем этой женщины.
По еврейскому закону наказывался этот грех смертью. Девушку взяли под стражу и отвезли на ближайшие скалы, чтобы сбросить со скалы.
Эстер доверила свою судьбу Пресвятой Деве, и когда ее сбросили со скалы, появились голуби, смягчившие ее падение, и приземлилась девушка без единой царапины.
Чудо привело к строительству церкви на этом месте, и церковь получила имя Марии дель Сальто, «Марии Прыгающей».
Самая известная легенда Сеговии, конечно, связана с акведуком. Согласно легенде, акведук был построен не римлянами, а… ленью!
Некая девушка работала водоносом, и ей ужасно надоело таскать кувшины с водой по крутым улочкам Сеговии.
И тогда девушка заключила договор с дьяволом, она готова была продать свою душу, если вода будет поступать прямо к порогу ее дома. Но дьявол должен был сделать это за одну ночь, до того момента, как пропоет первый петух.
Почти сразу девушка осознала, что натворила, она побежала в церковь и стала исступленно молиться, чтобы желание ее не сбылось.
Всю ночь дьявол строил акведук. Разразилась сильная гроза. Но молитвы девушки были услышаны, и в тот момент, когда дьяволу осталось положить последний камень, вдруг, до срока, пропел петух.
Так дьявол и не завершил свою работу.
Девушка повинилась перед жителями Сеговии в том, что она чуть не натворила. Жители во главе со священником пошли к акведуку со святой водой и окропили его, чтобы пропал стоявший в воздухе запах серы, после чего с радостью приняли, как говорится в легенде, «новый облик города».
Говорят, что никто не может сосчитать, сколько арок у акведука, все сбиваются и обсчитываются! Даже путеводители и справочники дают разное число.
А на камнях акведука видны вмятины – это следы пальцев дьявола, цеплявшегося за камни при первом крике петуха.
