– Я не буду ни с кем разговаривать, – заявила гостья, – давайте закончим этот бесполезный разговор.
– Вы слышали ее ответ? – сказал в трубку Салхаб. – Ее фамилия мне тоже неизвестна… Хорошо, сейчас сделаю громкую связь.
Он включил громкую связь.
– Уважаемые господа, – раздался из трубки глухой голос адвоката, – хочу вас заверить, что у вас будут большие неприятности. Забирать здорового человека без его согласия в больницу абсолютно незаконно. Но хочу вас особо предупредить, что завтра утром собираюсь приехать в ваш район. И если с моим клиентом что-то случится, то вы будете персонально отвечать.
Салхаб выключил телефон и даже улыбнулся. Он почувствовал себя защищенным.
Возникла пауза. «Санитары» топтались на месте, не зная, что делать.
– У вас замечательная модель смартфона, – вдруг произнес Дронго, кивая на телефон, который Салхаб сжимал в руке. – Если не ошибаюсь, он оснащен отличной мегапиксельной камерой. Видеоролики, записанные на эту камеру, отличаются изумительным качеством и могут сохраняться на личном облачном сервере.
Салхаб все понял. В отличие от медицинской бригады. Он неожиданно развернул телефон и начал видеосъемку всех троих гостей, стоявших у дверей. В первые секунды они даже не поняли, что происходит, и лишь потом отреагировали.
– Немедленно выключите телефон! – нервно крикнула женщина.
– Поздно, – услышали они голос Дронго, когда Салхаб прекратил съемку и торопливо сунул телефон в карман. – Эта видеозапись уже в «облаке». Вам ее оттуда никак не достать. И теперь будьте очень осторожны.
Женщина лишь покачала головой. Ее тон заметно изменился.
– Поехали с нами, – уже мягко произнесла она. – Можете сами спуститься в машину. Я не настаиваю на носилках.
– Хорошо, – Салхаб повернулся в сторону Лианы. – Давно хотел вам сказать. Вы мне всегда очень нравились. Мне было иногда обидно, что мой старший брат нравится вам больше. Но я понимал, что у меня мало шансов. Я вел себя не очень достойно по отношению к вам и позволил себе рассказать Роберту какие-то глупости. Простите меня.
Лиана молчала. Салхаб повернулся и вышел из комнаты. Медицинская бригада последовала за ним.
– Вот так, – прокомментировала Лиана. – Эта видеосъемка спасла его рассудок. Если бы он не отправил этот ролик адвокату, то уже через час лежал бы «овощем» в психушке без памяти, без сознания и воли.
– Это не очень надежная страховка, – мрачно сообщил Дронго, – но хорошо, что есть хотя бы такая.
Глава 16
Дронго вышел из комнаты. Из кабинета доносились голоса мужчин. Очевидно, там работали судмедэксперты и криминалисты. Дронго прошел по коридору и постучал в дверь. Прислушался. Тихо. Неужели Джил вышла из комнаты? Он снова постучал. И, наконец, услышал, как она подходит к дверям.
– Я узнаю тебя по стуку – сказала Джил, открывая дверь.
Дронго вошел.
– Ты не проголодалась?
– Пока нет. Вижу по твоему лицу, что опять что-то случилось.
Он не хотел лгать. Или притворяться. Опасность для любого, кто находился в доме, была слишком очевидной.
– Застрелили Эльбруса Алхасова, хозяина дома, – сообщил он.
Она замерла. Взглянула на него.
– Ты недавно вспоминал «Десять негритят» Агаты Кристи. У нас происходят похожие события. Будем ждать, пока всех, кто находится в этом доме, не убьют?
– Я тебе говорил, что роман уже переименовали. Теперь он называется «Их осталось десять». Также переименовали «Негритянский» остров в «Солдатский». И в считалке заменили «негритят» «солдатами».
– Дурацкая толерантность, – фыркнула Джил. – Но суть ситуации от этого не меняется. Будем ждать, пока тут не перебьют всех «солдат»?
– Тебе не разрешат покинуть поместье и улететь в Италию, – с грустью ответил Дронго. – Идет следствие…
– Кто его застрелил? Опять ничего не известно?
– На этот раз факты говорят о том, что якобы стрелял его младший брат. У него начался приступ эпилепсии, и он вроде как достал из ящика стола пистолет и выстрелил в брата. А потом потерял сознание. Я услышал выстрел и побежал наверх. Старший брат погиб на месте, младший лежал с оружием в руке и без сознания. После приступа он начал приходить в себя.
– Как странно. Кто тогда совершил предыдущие два убийства?
– Понятия не имею. Но начинаю понимать, что эта комбинация была подготовлена заранее.
– Что нам делать?
– Подождать. Завтра тело погибшего повезут в столицу. Наверняка под усиленной охраной полиции и других спецслужб. Мы поедем вместе с ними.
– Давно пора. Я чувствовала, что здесь может произойти нечто подобное.
– «Никто не богат настолько, чтобы искупить свое прошлое». Это сказал парадоксальный Оскар Уайльд, – вспомнил Дронго.
– Что теперь будет?
– Там работает бригада специалистов, – пояснил он, – а вот Салхаба уже увезли. Там была женщина в белом халате, но если она врач, то я балерина. Скорее, она сотрудница спецслужб. Салхаба забрали, чтобы при случае превратить его в «овощ» и приписать ему все три происшедших в доме убийства.
– А он их не совершал?
– Полагаю, что нет. Должен быть конкретный мотив, а я его не вижу. Кстати, Салхаб извинился перед Лианой за то, что вел себя не совсем достойно и выдал Роберту личную тайну его жены.
– Неприятный тип, – прокомментировала Джил.
– Не самый лучший, – согласился Дронго, – но его увезли.
– А если действительно его превратят в больного идиота? Что тогда? Они смогут списать на него все преступления?
– Бесконтрольно пичкать его нейролептиками они побоятся. Салхаб успел снять их на смартфон и выгрузить ролик на «облако», к которому наверняка есть доступ у его адвоката. Пока спецслужбы не взломают «облако» и не удалят компромат, Салхабу ничего не грозит.
– А убитого отправили на судмедэкспертизу?
– Нет. Его сын договорился, что тело вскрывать не будут, хотя понятно, что патологоанатомы узнали бы очень много любопытного. Но, по местным традициям, людям такого статуса делать вскрытие не полагается.
– Нелепая традиция, – пожала плечами Джил. – А если необходимо выяснить детали преступления?
– Здесь свои правила, – повторил Дронго.
– Будем ждать, когда убийца придет за нами, – махнула рукой Джил.
– Тебе страшно?
– С тобой? Конечно, нет. Но неприятно. Что я стала участницей таких трагедий.
Дронго направился к двери.
– Как всегда, запри за мной и не открывай, даже если тебе сообщат, что я лежу под дверями тяжелораненым. Ты поняла?
