– Хм, тогда имеет смысл разделиться. Я дома сегодня хотел посмотреть, – тут же подхватил я, так как давно искал повод, чтобы на осмотр особняков попасть без лишних глаз. Я хоть и доверяю Липатову, но не во всех вопросах. Например, большие деньги ему доверю без особых сомнений, а вот тайны, да к тому же дурно пахнущие, знать ему не стоит. Спокойней жить будет. Как говорится, купцу – купцово.
Не все листы допроса Мелентьева я князю Обдорину передал. Небольшую стопочку себе оставил. На память. А то вдруг забуду, как тот или иной тайник открывать надо. Последовательности там сложные. Сначала тут дёрни, потом там надави в двух местах, и лишь после всего здесь потяни. Это я сейчас в рисунок пальцем тыкаю, если что.
Бумаги допросные я придержал на всякий случай. Зато теперь радуюсь. Кто его знает, как бы с имуществом откупщика вопрос решился, узнай кто про тайники. Мелентьев не только рисковым делягой был, но и предусмотрительным хомяком оказался, а может и просто боялся показать, что для откупщика он не по чину много берёт. Короче, припрятанного у него, не то, чтобы на чёрный день с лихвой хватило бы, а пожалуй ещё и на пару чёрных недель могло остаться. Степан, правда, своё мнение позже высказал. По его предположению, мог у откупщика ещё какой-то источник дохода существовать, о котором мы вовремя расспросить его не догадались. Теперь уже поздно волосы на себе рвать. Нет пока у нас нужного опыта допросов, да и откупщика пришлось следователям отдать. Впрочем, толку с него теперь немного. Химия допросная – штука не простая. Память после неё зачастую напрочь отшибает. Тот же Мелентьев, когда откат от препаратов прошёл, на следующий день с трудом вспомнил, как его самого зовут. Минут пятнадцать мычал и слюни пускал, вспоминая.
– Можно и разделиться. Сегодня всё равно ничего толкового сделать не успеем. Лучше уж с утра, с ясной головой. Но я всё-таки на пристань съезжу. Пока слух о смене хозяина не прошёл, имеет смысл со стороны обстановку узнать. К тому же и повод у меня есть. Там сейчас, без всяких сомнений, самые горячие обсуждения государева указа по зерну проходят. Вот и послушаю, кто чем дышит, – потирая руки, радостно ответил Липатов.
Похоже, не только я имел желание разделиться. У купца тоже свой интерес имеется. Меня он хорошо изучил, и точно знает, что я ни за какие коврижки торговые дела главной целью своей жизни не сделаю. А кому граф от своего имени доверит управление Хлебной пристанью? То-то и оно… Только своему верному соратнику – купцу Липатову. Следующий шаг рассуждений так же понятен и прост. И называется он – Первая сотня. Даже гадать не стоит, войдёт ли в этот список купец через год. Войдёт, да так ещё войдёт, что и средних потеснит, а не тех, что с конца.
Порой, так и сбывается мечта всей жизни. Вроде бы ещё вчера ничего не предвещало значимых событий, и вдруг… Первая купеческая сотня княжества! Для кого-то это просто громкий титул, и не более того. На самом деле – это элита купечества, обладающая и определённой властью, и правом голоса. Поинтересуется порой кто, а на чьи деньги в Камышине собор каменный, театр, не хуже столичного, галерея картинная построены, и что? Да на купеческие, ответят ему. О том и доска бронзовая на каждом здании имеется. Надумает глава городской улицы электричеством освещать, кто ему первый помощник окажется? Опять же братство купеческое. Оттого и он к ним всегда навстречу. И не только он. Многие вопросы походя решаются, если ты купец с именем. Опять же, к дочкам его какое внимание тогда будет. При их-то красоте и живости, ни на одном празднике без достойных кавалеров не останутся.
Когда я пересел в машину к Степану и сказал, что мы поедем дома осматривать, он меня сразу понял. Удачно всё сложилось. Особняки мне отписаны вместе со всем имуществом. Другими словами, всё, что в них припрятано, теперь моё по закону.
Начать осмотр решили с доходного дома. Он поближе всех к нам будет, да и светло ещё на дворе. Не могу объяснить почему, но нам обоим показалось, что лезть в тайники при свете дня, далеко не лучшая идея.
Доходных домов я видел много. Тот, что достался мне, был далеко не из худших. Район пусть и не самый центр, но и плохим его не назвать. Этакая добротная серединка. В соседях вполне себе приличные люди, с достатком чуть выше среднего. Само строение выглядит лаконично строго, хотя и слегка разбавлено полуколоннами и редкими фрагментами лепнины. Откровенно дорого оформлена лишь входная группа. На неё не пожалели полированного цветного гранита и стекла. Снаружи тоже всё вполне опрятно. Фасады ровные, без пятен и выбоин. Дорожки и крыльцо вычищены так, словно на них снега никогда и не было.
Оставив машину за углом, набросил поверх своей одежды курсантскую накидку, и мы со Степаном прогулялись до дома пешком.
Что могу сказать, провинция наблюдается. Таких больших квартир, как снята у меня в столице, тут попросту нет. Всё несколько проще, и в разы дешевле. Однако, стоит признать, что доход от дома ожидается стабильный. Нам всего лишь две квартиры смогли предложить. В одну и две комнаты. Остальное всё занято. Неплохо. Из шестидесяти квартир пустуют только две.
Доходный дом себя оправдывает. Понемногу, но доход приносит. Или это я слегка зажрался? Да какое слегка, прилично зажрался. На свою первую зарплату, ту, что в Касимове получал, я тут вообще бы ничего снять не смог, даже самую захудалую каморку на чердаке, если такая тут имеется.
Познакомились с управляющим, перестав выдавать себя за клиентов. Прошлись по этажам. Всё вполне прилично и особого вмешательства не требует. При ознакомлении с бухгалтерской книгой немного напрягли платежи за отопление. Похоже, частная котельная, что находится в квартале от моего (уже моего!) дома, свои услуги изрядно переоценивает. Придётся подумать, есть ли иное решение для отопления.
Узнай мои столичные друзья-курсанты, над чем я порой думаю, наверное со смеху бы померли. Граф, и какие-то вопросы отопления… А мне не смешно. Четверть доходов теряю в зимние месяцы. Как рассказал мне управляющий, приходится зимой самим за тепло доплачивать. Доходных домов в Камышине не один десяток и если летом ещё без труда можно клиентов найти, то за жильцов на зиму приходится всерьёз бороться с конкурентами. Выбор невелик получается: или квартира будет пустовать, или доход с неё меньше пойдёт. Может, я и не стал бы в этот вопрос чересчур вникать, но при наружном осмотре здания не мог не заметить приличного диаметра трубу, выкрашенную жёлтым цветом. Газ к дому подведён. Осталось его в тепло превратить и расходы на отопление впятеро упадут.
Особняк, в котором раньше проживал сам откупщик, встретил нас тёмными окнами. Пришлось долго стучать дверным молотком, прежде, чем в глубине двора появилась тусклая точка переносного фонаря.
Садовник, весьма почтенного возраста, и его жена остались единственными обитателями на всей территории особняка. Все остальные разбежались после визита полиции, продлившегося не один день. Ни нашим словам, ни документам старик не поверил, заставив нас в конце концов послать одного из охранников за городовым. Благо, будка его находилась не так далеко отсюда.
Приход городового, мордатого типа внушительных размеров, дела не ускорил. Завёрнутый в чересчур длинную шинель с рукавами, достающими до кончиков пальцев, и перепоясанный широким ремнём поверх весьма заметного пуза, городовой всеми способами не желал оказывать нам содействие. Сначала он заявил, чтобы мы с утра по таким вопросам приезжали, потом с документами якобы не мог ознакомиться, затем ему разрешения начальства потребовалось. Короче, вскоре я плюнул на глупые разговоры, оставив Степана и охранника разбираться с блюстителем порядка, и юркнул в тёплое чрево автомобиля. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться о том, что Мелентьев когда-то городового неплохо прикормил.
