* * *
Доклад начальника управления безопасности по Рязанским землям князь Обдорин-Тверской слушал внимательно, время от времени делая пометки в его письменном варианте и задавая уточняющие вопросы.
Три дня назад он первым успел доложить Императору о поступлении долгожданного налога в виде накопителей для гвардейских МБК. На радостях Государь даже приобнял его за плечи, чего за ним уже давненько не замечалось. Правда, потом несколько поостыл, когда понял, что особых подробностей, а главное дальнейших перспектив на размещение дополнительного заказа, князь не знает.
Опытный царедворец, князь Обдорин-Тверской, всегда умел и успевал заметить те вопросы, к которым Государь проявляет особый интерес. Вот вроде и в этом случае так выходит. Сам по себе вопросец-то мелковат, чтобы такие люди, как они, на него время тратили и внимание обращали, а поди-ка ты, как всё меняется, когда на чашу весов возлагается личный интерес Императора.
– Наместник ваш к нападению на Бережковых не причастен ли? – хищно оскалился Обдорин, выслушав официальную часть доклада.
– И да, и нет, – обтекаемо ответил его подчинённый, сообразив, что их беседа перешла в неофициальное и более приватное русло.
– Поясни-ка.
– Знать-то он, безусловно знал, а мер никаких не принял, и скорее всего заранее пообещал, что предпринимать ничего не будет. Иначе, больно уж нагло и глупо Федорищевы себя выставили. Хотя, нынче с них, покойников, какой спрос.
– Так, Мефодий Павлович, слушай меня сейчас внимательно. Повторять не буду, – князь понизил голос и слегка наклонился над столом, приблизившись к собеседнику, – Думаю, есть у тебя припасённая папочка на наместника. Из тех, что начальству не показывают в силу незавершённости дел.
– Есть, как не быть, – согласился рязанский начальник, понимая, что игра пошла по-крупному. Не каждый день одно из первых лиц в государстве не приказывает, а по-хорошему просит поделиться личным компроматом.
– Тебе она скоро без надобности будет, а я бы со всем своим удовольствием с ней сейчас ознакомился, и тебя, при случае, добрым словом вспомнил, – с намёком поделился князь своим предвидением о будущем наместника и обещанием своей личной благодарности.
– Ваше сиятельство, доказательств там не слишком много будет. Сами понимаете, против человека такого ранга дела заводить не пристало, если прямых и бесспорных улик нет. С другой стороны, откуда бы им взяться, этим уликам, если нет ни дела, ни следствия. Заколдованный круг получается.
– Велика ли папочка-то? – улыбнулся князь, поняв, что собеседник готов сдать ему наместника с потрохами.
– Да в половину стандартной архивной закладки будет, – наморщив лоб, словно что-то припоминая, ответил Мефодий Павлович.
– Ого, я смотрю вы там на бумагу не скупитесь, – князь восхищённо приподнял бровь и потёр руки. Как-никак, а стандартная архивная закладка – это папки и скоросшиватели, плотно уложенные на метровую высоту и крепко-накрепко перетянутые прочным шпагатом с сургучными печатями на завязках.
– Не столько мы, сколько наместник шустрый оказался, – скромно ответил Мефодий Павлович, довольный реакцией князя, – Нам достаточно было с должным прилежанием работу свою делать.
– За прилежание отдельно отмечу. И списочек мне предоставьте, из особливо прилежных. Десятка на полтора-два, думаю. Верных и старательных людей сам Бог велел поощрять, не так ли? Заодно и на окружение наместничка посмотреть повнимательней стоит. А ну, как деньги казённые к ним прилипли, или мздоимство какое они от государева лица устроили.
– И такие есть, как не быть. Не оскудела ещё земля наша. Кого только на ней не встретишь, – понятливо закивал рязанец, сохраняя на лице самое простецкое выражение. Затем он слегка почесал затылок, отобразив на лице лёгкую озабоченность, и скрестив наудачу пальцы, выпалил, – Беда только в том, ваше Сиятельство, что по ним у меня другие сотрудники работают. Как бы обиды у людишек меж собой не вышло. Работу одинаковую делают, а награждать не всех будем.
– Не о том думаешь, – построжел князь лицом, – Пусть результат дадут, а как и кого отметить, по итогам видно будет.
– Верно то. Ещё как верно. На справедливости государевой ой как много в Империи держится, – благовейно прикрыв глаза, с придыханием произнёс Мефодий Павлович. Секунду оба помолчали, красочно представляя себе размер ожидаемой «справедливости». Каждый согласно чину.
Обговорив сроки доставки документов и подчеркнув необходимость в обеспечении их должной охраной, князь отпустил собеседника. Затем он ещё раз бегло пробежался по докладу, делая карандашом дополнительные пометки и присовокупил доклад к другим документам, подшитым в солидную папку в кожаной обложке.
– Пётр Константинович, князь Обдорин беспокоит, скажи-ка, друг мой, не найдётся ли у надёжи нашей для меня минуток десять-пятнадцать сегодня. Вести у меня подошли, которые он ждёт, – когда надо, Обдорин и сам мог, не чинясь, набрать номер и на равных поговорить с собеседником, да хоть с тем же начальником имперской канцелярии, – Племянник. Жив твой племянник. Как раз хочу ему дело поручить, которое Императору докладывать буду. В двенадцать-тридцать. Понял. Значит увидимся сегодня.
Князь положил трубку и глянул на часы. Время есть. Можно успеть выпить чашечку кофе, а потом не спеша переодеться в один из мундиров, которых у него в соседней комнате с десяток висит. На все случаи жизни.
Доклад Император выслушал, откровенно скучая. Пару раз, он с трудом сдержал себя, чтобы не зевнуть, прекрасно зная, насколько заразно это действует на окружающих. Обычные дела и дрязги Империи. Дворяне рвут и мечут, уповая на замшелые права и традиции, разбогатевшие промышленники просят уравнять их в правах по жизненно важным вопросам. Нарождающийся класс неодарённой интеллигенции ратует за равенство в обучении и продвижении по вертикали власти. Обычная рутина.
– По основным вопросам у меня всё, – понятливо свернул князь Обдорин большую часть подготовленного доклада, – Из интересного и необычного могу рассказать кое-что про гвардейские накопители нового образца, и загадочные происшествия, случившиеся вчера с виновными в нападении на Род Бережковых.
Увидев заинтересованный взгляд Императора и благосклонный кивок, князь вытащил заготовленную папку.
– Начну с того, что техномаг гвардейского полка Вашего Величества подал рапорт о несоответствии половины полученных накопителей тем партиям, с которыми он имел дело раньше.
– Это который из них? Франц Иосифович? – без труда назвал Император ведущего техномага своего полка.
– М-м, да. Подписано Морозов Ф.И., - быстро нашёл князь нужный документ, – По его заключению сорок шесть накопителей оказались более мощными, и предположительно имеют «значительные перспективы для полуторакратного роста основных показателей», – провёл он пальцем по строкам рапорта, зачитывая цитату из документа.
– Этот врать не будет. Опыт у него колоссальный. Иные профессора за честь считают поговорить с ним, – легко вспомнил Император техномага, с которым ему в дни своей юности довелось не раз плотно общаться.
