Государь засмеялся первым, а там и мы с князем подхватили.
Вот так-то лучше будет. Хорошее настроение – залог успешной беседы.
– Мы вот сидим тут с князем и сокрушаемся. Вроде мы и не последние люди в стране, а новости из газет узнаём. Не подскажете, отчего так? – развернул государь в мою сторону раскрытую газету «Вечерняя Москва» с сегодняшней датой.
– Вечерняя газета утром? Сильно, – оценил я оперативность Обдорина, наверняка принёсшего эту газету Императору, – И что там, в новостях, интересного пишут?
– Говорят, война, по которой мы только сегодня Военный Совет собираем, неожиданно закончилась. Может, расскажете, как очевидец, что там на самом деле происходит?
Эх, не с того государь рассказ просит. Ему бы Антона сюда, с генералом Алябьевым, те бы на полдворца жару задали. Так бы рассказали, что у него половина кресел вдребезги и напополам разлетелись.
– Война практически закончена в связи с отсутствием противника, – коротко доложил я обстановку.
– Практически? – выразительно сыграл государь бровью.
– Один отряд, самый маленький, от Степного к Каспию бежит. Если быстро побегут, то наши их могут не догнать. Им войска перебрасывать. Если рекой, то дня два – три потребуется.
– Понятно, – переглянулся государь с князем, – А с остальными что?
– Большую часть мы уничтожили, остальных в плен взяли. Точные цифры должны быть в рапорте генерала Алябьева. По предварительной оценке пленных тысяч восемь – десять наберётся и артиллерии стволов сто в трофеях, может чуть больше.
– Пушки чьи? – подался вперёд Обдорин, враз потерявший невозмутимость и спокойный вид.
– Французские, – быстро ответил я, порадовавшись, что успел во время перелёта узнать у Алябьева эту деталь.
– А я что говорил, – выдохнув, откинулся князь на спинку кресла и победно посмотрел на Императора, словно продолжая какой-то незаконченный спор.
Государь лишь головой кивнул, показывая, что услышал князя, а сам продолжал внимательно глядеть на меня.
– Больше ничего сказать не хотите? Например, кто такие эти «мы», что противника уничтожили? – построжел государь лицом.
– На моё имя поступил официальный запрос на оказание магической помощи от князя Гончарова. Обычная практика, к сожалению, в настоящее время позабытая. Мы послали боевую звезду, в которую входили трое архимагов. Координацию действий магов с армией осуществлял генерал Алябьев. Ведущим звезды был архимаг Шабалин. По целям нанесено пятнадцать магических ударов на первом объекте и двенадцать на втором, – чётко, как учили, изложил я своё видение проведённой операции.
– И что потом?
– Потом противники закончились и армейцы поехали трофеи собирать, – развёл я руками.
– Видал, как у них всё просто. Бах – трах, и нет супостата, – повернулся государь к князю.
– Было бы у нас в звезде пять архимагов, им бы ещё хуже было, – проворчал я негромко, но был услышан.
– Да куда уж хуже, – отмахнулся государь, – Итак за один день войну выиграли.
Вообще-то мы ночью воевали, но не стану же я к мелочам придираться.
– И каковы у Совета архимагов дальнейшие планы? – спросил Обдорин, старательно выстроив свой вопрос так, чтобы можно было обойтись без обращения ко мне.
Вижу, как его от слова «Магичество» коробит. Он уже дважды рот открывал, но потом морщился и молчал.
– Думаю, к концу года у нас в штате будет четыре – пять полных звёзд, состоящих из одних архимагов. Техникой и службами мы вполне способны снабдить их за свой счёт, а вот генерал Алябьев с десятком толковых офицеров нам бы не помешал.
– Это куда же вам такая силища понадобилась? – подозрительно прищурился князь.
– Деньги нужны, – так же хищно прищурился я в ответ, – Мы, в отличие от некоторых, на самообеспечении живём.
– И что, денег не хватает?
– Раньше хватало, а теперь нет.
– Что-то изменилось? – вмешался государь, разбавив своим вопросом наше с князем бодание взглядами.
– Академию Архимагии строить буду, – вздохнул я, понимая, что ввязываюсь в новые заботы, – Сначала небольшую. На пятьдесят – восемьдесят архимагов в год.
– Серьёзно что ли? Венская Академия, с её многолетним опытом, и та, в лучшем случае, дюжину архимагов в год выпускает и берёт себе в архимагистратуру только уверенных «десяток», – неожиданно для меня проявил Император достаточно специфическое знание вопроса.
– А учат там сколько? – тут же попытался узнать я что-то интересненькое от столь неожиданного источника информации.
Среди старых архимагов есть трое или четверо, кто когда-то обучался в Вене, но встретиться с ними и поговорить я пока не успел. Собственно, как и прочитать подборку про эту Академию, собранную библиотекарем специально для меня.
– От трёх до восьми лет, – с усмешкой просветил меня государь, поняв по заданному мной вопросу, что я не владею в полной мере информацией о сложившейся европейской практике.
– Долго. Очень долго, – помотал я головой, – Мы планируем «девятки» за год в архимагов переводить. Может, и перспективных магов с восьмым уровнем будем брать.
– Опять шутить изволите? – кинул на меня косой взгляд государь.
– Ваш племянник, Антон Рюмин, стал архимагом за неполных полтора месяца, и он один из тех трёх архимагов, которые были в составе боевой звезды, добившейся победы над персами. Надеюсь, на этом вопросы о шутках закончились?
– Антон был с вами?
– Будет справедливее сказать, что это я был с ними. В первом бою я накрыл две цели, по которым они ещё раз отработались, а во втором даже не вмешивался. Просто Щиты держал.
– Погодите-ка, Антон что – архимаг?! – чуть ли не подпрыгнул на кресле Император, обменявшись с Обдориным крайне выразительным взглядом.
Надо же… Дошло наконец-то.
– Антон Рюмин официально признан архимагом восемь дней назад, – достаточно прохладным тоном проинформировал я своих собеседников.
Похоже, они оба ещё не до конца понимают, в какую задницу они попали. Или я не понимаю.
Если ещё кто-то не понял, кроме нас, то попытаюсь объяснить.
Согласно основополагающим документам Империи, архимаги подчиняются лишь одному лицу.
Да! Тому самому, что я в зеркале вижу каждый день, когда бреюсь. Главе Совета архимагов, млин, и никому другому!
Ну вот почему я об этом узнал лишь после того, как Антону разрешил тренировки с Шабалиным!
Дальше, сам понимаете, что-либо менять было бесполезно.
Если кто сомневается, то пусть попробует остановить торпеду, идущую на цель.
Вот и я тогда прикинул последствия своего скоропалительного решения, и сказал сам себе, что с Императором я ещё как-нибудь разрулю вопрос, а с Антоном точно нет. Ни за что он меня не простит, если я его судьбу перееду из политических соображений. Да я и сам бы такого никому не простил, окажись я на его месте.
