Знакомое лицо. Председатель Счётной Палаты. Ох, и боятся его чиновники. Почти половина раскрытых хищений на счету Счётной Палаты. Вот такой не смешной каламбур. Кивнув мне, мужчина скользнул взглядом по остальным посетителям, и не увидев больше знакомых лиц, энергичным шагом пошёл на выход.
* * *
– Рассказывай, что ты там в Японии натворил, – переходя к делу, улыбнулся государь после взаимных приветствий.
– Всё, как вами было сказано. Рапорт о боевых действиях я фельдъегерем присылал. Северная Япония Императрицу уже признала, теперь всё дело за Южной, но думаю, долго они не продержатся.
– Есть основания так считать? – прищурился Рюмин, начав слегка раскачиваться в кресле, и кивком давая мне понять, что рапорт мой он читал.
Заметил я за ним эту особенность. Когда государь активно думает, ему нужно двигаться.
Если он сейчас вскочит, и по кабинету ходить начнёт, то точно что-то глобальное осмысливает.
– Зима на Хонсю тяжёлая будет. А если дипломаты помогут, то вообще здорово всё получится.
– Это чем же они помочь могут?
– Корее надо напомнить, что те японцы, которые власть пытаются в Японии захватить, им не друзья. Пусть вспомнят историю. Какую резню им японцы не раз устраивали, и как малолетних девочек корейских тысячами в солдатские бордели забирали. Не единицы, двести тысяч. У меня на островах япошки тоже отметились, так что можно даже фотографии будет приложить, чтобы им лучше вспоминалось.
– Ага, а другие японцы, получается, лучше? Те, которые твои, в том смысле, что верноподданные, – развеселился государь, найдя прореху в моих объяснениях.
– Они-то может быть и такие же, но муж у японской Императрицы русский человек. И он военных преступлений не допустит.
– Хм, а ведь это, пожалуй, довод. И ты знаешь, очень даже убедительный довод, – постучал государь пальцами по столу, размышляя, – Кстати, а что ты всё по сторонам поглядываешь, и то и дело под стол посматриваешь? – заметил Рюмин мою мимику и косые взгляды по сторонам.
– Как-то непривычно мне в этом кабинете без князя Обдорина находиться. Сколько раз здесь был, почти каждый раз он тут как тут, – пожал я плечами, улыбаясь.
– Ваше Императорское Величество, князь Обдорин на беседу просится, – негромко проговорил заглянувший к нам секретарь.
– Лёгок на помине, – выразительно вздохнул я, заводя глаза в потолок.
Ржали мы так, что государь даже ответить секретарю не смог, и лишь потом руками замахал, показывая, чтобы Обдорин заходил.
Когда Обдорин появился в кабинете, то мы, уже было почти успокоившись, зашлись хохотом заново, на пару вытирая набежавшие слёзы платками.
– Полагаю, князь Бережков что-то забавное про меня рассказал? – по очереди оглядел нас Глава имперской службы безопасности.
– Всего лишь удивился, что тебя нет, и представь себе, через секунду секретарь заходит с докладом о твоём прибытии, – объяснил Рюмин причину смеха.
– Архимаги сквозь стены умеют видеть? – тут же подобрался Обдорин, уставившись на меня через чуть прищуренные глаза.
– Никогда о таком не слышал, – отрицательно помотал я головой, – Разве что целители могут на очень близком расстоянии кого-то почувствовать.
– Жаль, очень жаль, – с серьёзным видом покачал князь головой, – Нам бы человек с таким талантом сильно пригодился.
– Как только обнаружу в наших рядах, так сразу дам знать, – на полном серьёзе пообещал я Главе нормального ведомства, в моём понимании этих слов, не ради звания и должностей пекущегося об интересах Империи.
– Надеюсь, я ничего интересного не пропустил? – уселся князь после соответствующего жеста Императора.
Вот взрослые же мужики, а никак не наиграются. А то я не знаю, что между собой, когда наедине, они чинопочитание не соблюдают, а тут появился зритель в моём лице, и пожалуйста, церемонии начали разводить. Хотя, может оно и правильно. Нам, русским, только дай волю, и вся годами выстраиваемая субординация к черту полетит.
– Про Корею разве что. Интересную мысль князь высказал. Считает, что если корейцам напомнить о бесчинствах японских солдат, то они сёгунату сами могут бойкот объявить. Боюсь только, что дипломаты в этом вопросе нам вряд ли сильно помогут. Тут как-то по-другому убеждать нужно, чтобы народ нас поддержал.
– Верещагина подключите. Он скульптор от Бога. Пусть памятник сваяет, а мы его корейцам подарим. Что-нибудь такое, чтобы за душу брало без всяких объяснений, – почти не задумываясь выдал Обдорин.
Верещагина я знаю. Даже знакомили меня с ним на вернисаже.
Это скульптор из Одарённых. Он с металлом работает при помощи магии. Говорят, та же бронза под его руками чуть ли не как пластилин становится.
– Долго. Для улицы памятник большой нужен, а резерв Силы у нашего скульптора так себе. Оттого он давно за что-то большое и не берётся, – отрицательно помотал государь головой.
– Я могу ему пуговицы подарить, если он на наш заказ согласится, а то и вовсе очень большой накопитель. Вроде тех, что мы на дирижабли ставим. Хотя проще всего его обучить работать хотя бы в том же лекарском поясе, – сходу предложил я несколько вариантов, как только разговор коснулся той темы, которую я знаю получше многих.
– А что. Этот вопрос стоит с ним обсудить, – сказал Обдорин, перед этим переглянувшись с Императором и что-то увидев в его взгляде, – Я уверен, что Верещагина такая возможность заинтересует.
– Люди у него, как живые получаются. Так и вижу, как японский солдат тащит за собой упирающуюся корейскую девочку, – негромко произнёс государь, вставая с места, и собираясь прогуляться по ковровой дорожке.
Даже если я памятник представлял себе чуть иначе, то какое это имеет значение. Не стану же спорить с Императором из-за мелочей. Хватает уже ума, чтобы при необходимости придержать не только своё собственное мнение, но и свой язык.
– Как самолёты себя показали? – с несколько скучающим видом спросил Обдорин.
– Пока неплохо. Японцы ещё не умеют против них бороться, как и все остальные, включая нас. Но, думается мне, что это ненадолго, – немного насторожился от небрежного тона князя.
– А мне рассказывали, что все ваши успехи из-за них, – чуть насмешливо заметил Глава Службы Безопасности.
Знаю же, что вот такими шуточками и подколами он информацию любит вытаскивать. Даже ту, о которой ты сам себе поклялся никому не говорить, но всё равно, цепляют такие вот вопросики и подковырки, и забываешься.
– Могу вам презентовать десятка два таких же самолётов, как у меня, если вы Корею отхватите. Самолётов больше, страна поменьше. Одному мне что ли все лавры пожинать? А вам, по-приятельски, так и быть, подсоблю.
– В каком смысле?
– Ну, я же с меньшим количеством самолётов с Японией воюю, и достаточно успешно, а у вас их больше будет. Корея нам бы сейчас сильно пригодилась. Хотя бы один Пусан, – продолжил я настаивать на своём, с самым честным и простодушным видом.
