– А скажите, Дарья Сергеевна, ваше украшение имеет какую-нибудь историю? – услышал я вопрос Оксаны Липатовой, одной из дочек хозяина усадьбы.
– Я бы не сказала, что именно этот кулон чем-то знаменит. Мне он достался от прабабушки в день Инициации. Но с изумрудами в нашей семье связана интересная традиция, – Дарья умело захватила инициативу в разговоре, и убедившись в интересе слушателей, продолжила, – Моя прабабушка была удивительной красавицей. Надо сказать, что ей по наследству досталось большое количество фамильных драгоценностей, да и муж её изрядно баловал. И надо же было такому случиться, но однажды во время премьеры в театре, к ним в ложу пришла первая статс-дама. Она передала просьбу Императрицы о том, чтобы моя прабабушка сняла свои украшения, поскольку на Императрице в тот день не оказалось бриллиантов такой же величины. Просьбу моя прабабушка тут же выполнила, но из театра ей пришлось уехать. В те времена было неприлично посещать театр без украшений. На следующей премьере на ней уже были только украшения с изумрудами, что Императрицей было принято благосклонно, и они потом долгие годы были дружны. С тех пор все женщины нашего Рода на официальные мероприятия являются только с украшениями из изумрудов.
– Как интересно-о, – протяжно пропела Оксана, – Дарья Сергеевна, а вы нам ещё что-нибудь расскажете?
– А мы с вами вечерком усядемся где-нибудь поуютнее, и поболтаем о своём о девичьем, – улыбнулась княжна, понимая, что только что приобрела как минимум двух почитательниц.
Дальше опять были разговоры, смех, и когда молодёжь совсем уже надумала было перебираться в гостиную, внимание присутствующих привлёк старый слуга, бежавший от дома к столам, нелепо размахивая руками.
– Княгиня Вадбольская пожаловала, – задыхаясь, выкрикнул он, не добежав шагов десять до Липатова, – Прикажете принять?
– Сколько сопровождающих с ней? – первым сориентировался я, понимая, что вечер перестаёт быть томным.
– Одна-с. Сами управлять изволят. Там ещё машина есть, но те в сторонке остались, к воротам не подъехали.
Я вопросительно посмотрел на Дарью, но она отрицательно помотав головой, отказываясь от моей помощи. Закусив губу, она подошла к купцу, что-то негромко проговорила ему на ухо, и они оба пошли к крыльцу усадьбы.
Княгиня приехала на шикарной белой машине с открытым верхом. Я даже не успел толком полюбоваться породистостью автомобиля, как княгиня легко выпорхнув, устремилась к дочери. Купцы неуверенно начали подниматься из-за столов, а за ними поднялись и остальные, пытаясь издали рассмотреть именитую гостью.
Переговорив с дочерью и с Липатовым, княгиня кивком ответила на приветствия поднявшихся с места гостей, и подхватив дочь, пошла с ней к беседке. Туда же целеустремлённо направилась пара слуг, которые почтительно выслушали её пожелания.
Градус веселья за столами заметно понизился. Гости стали вести себя степенно, хотя нет-нет да и поглядывали искоса на беседку, где уединились на беседу мать с дочерью.
Я так и вовсе не сводил глаз, не пытаясь даже скрывать свою готовность немедленно броситься княжне на помощь, если что-то пойдёт не так.
– Княгиня просила извиниться за неё. Она не ожидала участия в застолье и ограничена во времени, – громко объявил своим гостям подошедший к столам Липатов, немного снимая общее напряжение.
– Как интересно вы тут живёте… Княжна, княгиня, боярин, дирижабли, – простодушно выдала одна из купеческих дочек, загибая пальцы и заработав свирепый взгляд от своей мамаши, – А вы можете нам свой дирижабль показать? – демонстративно проигнорировала она близкую родственницу, выказывая своенравный характер.
– Пожалуй, этим мне удобнее будет заняться, – с пониманием отозвался Усольцев на мой взгляд, – Господа, есть ещё желающие взглянуть на наше маленькое чудо? У меня там и фотоаппарат припасён. Пусть и не быстро, но обещаю изготовить для всех памятные фотографии. Как только гонки закончим, так и отнесу их в фотоателье.
Новое развлечение захватило большую часть гостей, и за столами нас осталось трое. Как вовремя купеческая дочка со своим любопытством вылезла. Да и Усольцев молодец. Тут же сообразил, чем гостей завлечь можно. В зазывалах ему бы цены не было, с таким-то талантом.
– Что там, Ерофей Константинович? – спросил я у купца, глазами указывая на беседку.
– Судя по всему, нормально всё будет, – покосился купец на Степана, прежде ответить, – Глаза у обеих на мокром месте, но обе держатся. Говорит, подарок дочери привезла. Видимо невеликое что-то. Сумочка-то у неё, сам видел какая.
Между тем в беседке дело дошло таки до слёз. То мать, то дочь поочерёдно начали прикладывать к лицу платки. Серьёзный у них там разговор. Дашку просто так на слёзы не развести.
С Липатовым мы немного поговорили о делах. Он меня успел пожурить за азарт и за сумму сделанных ставок, наставительно напомнив, что деньги лучше всего зарабатывать постепенно и надёжно.
Великий плач в беседке тем временем закончился. Платки из рук пропали, и вместо них появилась какая-то чёрная штуковина, которую княгиня, после минутного монолога, вручила Дарье. Княжна вскочила, отрицательно тряся головой, а затем и княгиня поднялась со скамьи. Взяв Дашку за плечи, она долго смотрела на неё, а потом расцеловала в обе щёки.
По дороге к автомобилю княгиня остановилась, и перед тем, как кивнуть нам на прощанье, выделила меня взглядом, словно запомнить пыталась. Я изобразил из себя стойкого оловянного солдатика, и по гвардейской традиции коротко кивнул, щёлкнув каблуками. Мол, знай наших. Гвардейцы они такие. Шляпой с перьями подолгу махать не приучены. Да и нет у нас шляп. По форме одежды не положено. И плевать, что сегодня я в штатском. Я – будущий гвардеец. И уже офицер, между прочим.
Дашкина маманя в долгу не осталась. Пятачок перед крыльцом усадьбы не особо велик, но она легко развернулась, умудрившись с места сорвать машину в занос. Красиво, что уж скажешь. Кажется я знаю, в кого у нас княжна пошла…
К Дарье я шёл не спеша. Она замерла не так далеко от беседки, и стояла, прижав обе руки к груди и глядя вслед уехавшей маман. Меня же куда больше интересовала та чёрненькая штучка, которая проглядывала у неё сквозь пальцы. Ну да, вот такой я недоверчивый. Не люблю неожиданных сюрпризов. Непонятный визит княгини, заметим, на достаточно неплохо скрываемое нами место обитания. Неизвестный подарок. Есть простор, где может разгуляться тщательно лелеемая мной подозрительность. Да и Степаша от меня не отстаёт. Вон как зыркает на княжну, пытаясь понять, что у неё в руках.
– Дарья Сергеевна, могу ли я узнать, что вам ваша матушка привезла? – обратился я к княжне, уже с близкого расстояния разглядывая мешочек из чёрной замши, который она сжимала обеими руками.
– Конечно, Олег, – по-простому ответила Дарья, глядя на меня и Степана, тем самым автоматически включая его в тот близкий круг, где люди общаются без лишних пиететов, – Это оберег. Гораздо более древнее название этого креста-мощевика – енколпий или енколпион, что в переводе с греческого означает «за пазухой, на груди». Первые упоминания о таких оберегах нашего Рода уходят корнями в такие дали, что и подумать страшно. Одно могу сказать, что во время войны с Наполеоном один из моих предков, князь Василий Алексеевич Вадбольский, свой драгунский полк водил в атаки с призывом:
