Снова попыталась приподняться.
– Не стоит, лери Эйш. – Целитель мягко уложил меня обратно. – Лер Эйш, вашей супруге нужен полный покой. Никаких волнений. Сами видите, состояние ее здоровья сейчас нестабильно. Пусть больше отдыхает, гуляет, только не одна. И мои поздравления.
Доктор вышел, а мне захотелось взвыть.
– Эмми! – Лео так сильно сжал мою ладонь, что стало больно. – Милая моя, родная. Какое счастье!
Да, счастье. Но твое ли? Или того, кого ты оставил умирать?
– Я хочу отдохнуть, – попросила тихо.
– Да, дорогая. Отдыхай. Я пойду к матушке, она будет в восторге.
Лео поцеловал меня и покинул комнату. А я обернулась к окну. Серело. Значит, мне достаточно долго было плохо, и сейчас уже близился вечер. Нужно дождаться темноты, а до этого сделать несколько дел. Полежала около четверти часа, сползла с кровати и потащилась к Лайзе, старательно обходя место казни. Если я сейчас увижу Эри, снова упаду в обморок. Едва дотащилась до двери, постучала. Лайза открыла сама. На ее маленькой кухоньке все кипело и бурлило, близилось время ужина. За столом сидел угрюмый Шиан. Заметил меня – и тут же сбежал, оставляя нас наедине. Только тогда Лайза горестно всхлипнула и промочила глаза большим клетчатым платком:
– Лери Эйш, что же теперь будет?
– Ничего дурного, Лайза, – ответила ей. – Мне нужна твоя печь, чтобы приготовить зелье. Никто не должен видеть.
– Да, конечно.
Лайза тут же заперла дверь и отставила в сторону одну из кастрюль, а я достала травы. Надо напитать зелье магией, чтобы придать Эрвингу сил. И плевать, если кто-то поймает меня за руку. Теперь у меня тоже есть козырь. Да, думать так о собственном сыне было неправильно, но иначе я не могла. Спасти Эри – только это сейчас имеет значение. А о том, как жить дальше, подумаю, когда он будет далеко и в безопасности.
– Лер Айк как с цепи сорвался, – тихо говорила Лайза, опасаясь мне помешать.
– Да, то-то у него появилась любовь к цепям, – ответила я. Эрвинг должен был встретиться со своими через пару дней. Что теперь будет? Они его дождутся? Или нет? Почему именно сейчас он снова нашел неприятности на свою голову? Знал ведь, что нельзя, и от этого зависит многое. Но все равно вмешался. Иначе это был бы не Эри.
– Не плачь, Лайза. – Добрая кухарка снова проливала слезы. – Я поговорю с мужем, чтобы наказание отменили.
– Он не отступится, лери Эйш.
– Посмотрим. Но сегодня надо продержаться. Хотя бы до утра, потому что сейчас рядом с Лео Айк и лери Белла. Уж они-то точно не дадут ему отказаться от глупой затеи.
Зелье закипело. Я склонилась над ним и принялась шептать наговор, чтобы уменьшил боль и восстановил силы. Времени слишком мало. И на кону стоит так много, что сложно представить. Наконец, магия впиталась, и зелье приобрело золотистый оттенок. Я подумала – и добавила еще пару фраз, дополнила снотворным эффектом. Теперь то, что надо.
Остудила, перелила в бутылочку. За окнами стало совсем темно, но сейчас вокруг много людей, а создавать дополнительные проблемы не хотелось. Как и идти обратно в замок, поэтому заперлась в чуланчике Эрвинга, пока Лайза кормила ужином рабов. Конечно, все разговоры были о том, что случилось днем. Кто-то говорил: так и надо, получил свое. Другие, наоборот, встали на сторону Эри. Я старалась не прислушиваться, но говорили громко, и волей-неволей слух выхватывал отдельные фразы. Эри, Эри, Эри. Весь мир сосредоточился вокруг него, и от этого было страшно. Я не хотела думать о том, как он там сейчас. И о том, что будет со мной, если он уедет. Ни о чем! Вот только разве можно не думать?
Наконец, голоса стихли. Я выбралась из чуланчика и выскользнула на улицу. К счастью, и тут никого не было. Попетляла по двору, добираясь к коновязи. Охраны не оказалось – печать не дала бы Эри покинуть это место. Сам он лежал на земле. На мгновение показалось, что мертвый, и сердце пропустило удар. Я кинулась на колени рядом с ним, приподняла голову, и Эрвинг открыл глаза.
– Эмми?
Я больше прочитала по губам, чем услышала.
– Да, хороший мой, – погладила спутанные темные волосы. – Я здесь, рядом. Надо выпить зелье.
Он мотнул головой, а я старалась не смотреть, не думать, не чувствовать. Но разве это возможно? Если от него шла такая боль, что моя магия откликалась сама. Я прижала бутылочку к его губам. Часть пролилась на подбородок, на черную холодную землю и камни, но часть он все-таки выпил. Уже хорошо. Призвала силу, залечивая самые глубокие раны на спине. Водила ладонями, опасаясь прикоснуться и причинить боль, а Эри закрыл глаза. Оставалось только прислушиваться к его гулкому, тяжелому дыханию. Но магия на этот раз повиновалась с трудом. Будто ее требовалось больше и больше. Дело в печати? Или в том, что мне постоянно приходится его лечить? Силы собственного тела Эрвинга далеко не безграничны. Он ведь живой человек, для которого последний год превратился в кошмар.
– Люблю тебя, – прошептала, целуя лоб и щеки. – Потерпи, все закончится.
– Воды…
– Сейчас.
Сбегала к колодцу, снова наполнила бутылочку – теперь уже водой. Отнесла ему. Руки дрожали, слезы капали, а сил сдерживать их не осталось.
– Иди. Заметят.
Ну и пусть! Пусть заметят, пусть хоть убьют. Но Эри был прав, надо действовать иначе. Поэтому поднялась, пообещала снова, что все наладится, и поспешила в замок. Поднялась по ступенькам, ведущим от черного хода. Успела выучить их наизусть и теперь снова мерила ногами. Однако стоило переступить порог гостиной, как в двери тут же постучали.
– Лери Эйш, – склонилась в реверансе служанка, – лер Эйш спрашивает, можете ли вы принять его.
Принять? С каких это пор? С тех самых, как стоял передо мной на коленях?
– Да, конечно.
Я не хотела видеть Леонарда, но мне надо было с ним поговорить. Муж вошел в комнату. Сложно было не заметить, что его лицо сияет от счастья. Он подошел ко мне и прижал к губам мою руку.
– Пахнет травами, – сказал задумчиво.
– Ты хотел поговорить о зельях? – Я старалась, чтобы ни голос, ни тон не выдали моего состояния.
– Конечно, нет, дорогая. Я хочу на выходных дать праздничный бал в честь сегодняшних новостей. Как ты на это смотришь?
– Я бы предпочла, чтобы пока как можно меньше людей знали о моем положении, – ответила искренне. – Тут поневоле станешь суеверной. Но если ты настаиваешь…
– Нет, что ты. – Лео смотрел на меня так, что становилось жарко и не по себе. – Я люблю тебя.
Улыбнулась в ответ. Может, он и любил меня по-своему, но вряд ли Леонард Эйш знал, что такое настоящая любовь. А я теперь знала. То проклинала день и час, который познакомил меня с Эрвингом Аттеусом, то благословляла.
– Лео, хотела кое о чем тебя попросить. – Я решила, что сейчас самое время.
