– Будут жертвы.
– На войне всегда есть жертвы. Мы можем задержать Аттеуса тут и ослабить его войско. С его стороны было глупо направляться сюда. Замок защищен морем, мы выстоим.
– Лео, ты себя слышишь? – спросила я тихо. – Сколько человек, способных сражаться, осталось в замке? Не больше полусотни. А сколько воинов у Аттеуса?
– С ним идет около пятисот.
В десять раз больше. В десять раз! Нас сровняют с землей.
– Мы обречены, да?
Леонард кивнул. Но он не собирался сдаваться. Заставил меня все-таки пойти за управляющим и командиром гарнизона. Едва убедила мужа пообедать, и они заперлись в кабинете до поздней ночи. А затем замок загудел, будто улей, готовясь к осаде. Я же бродила по комнатам, не в силах лечь. В конце концов, решила немного прогуляться и спустилась в сад.
Здесь сейчас было красиво. Горели огоньки, пахли цветы, где-то журчала вода. Неужели всего этого не станет? Неужели Эрвинг разрушит все, что мне дорого? Я понимала его – и умирала от ужаса. Наверное, потому что давно не видела в Эри прославленного полковника Аттеуса, который заслужил в Литонии прозвище изельгардский палач. А теперь вдруг вспомнила: оно было ему дано за успешные военные кампании, которые неминуемо оканчивались поражением для врагов.
Я шла по аллее, стараясь хоть немного привести в порядок мысли, когда дорогу мне преградила Нита. После исчезновения Айка мы не виделись – у девочки-рабыни была своя работа, свои обязанности, а Лайзе я разрешила навещать меня в моих покоях.
– Здравствуй, Анита, – ответила на ее поклон. – Что ты здесь делаешь?
Нита протянула мне сложенный вчетверо листок бумаги с оборванным краем.
– Что это? – спросила я у нее, позабыв, что девушка не сможет ответить. Затем развернула листок и прочитала: «Замок необходимо сдать».
Чей это почерк? Он точно не был мне знаком.
– Кто дал тебе это? – спросила у Ниты.
Она отрицательно качнула головой.
– Это ты написала?
Глупый вопрос, почерк точно мужской, хоть и какой-то искаженный, будто писали второпях или в неудобной позе.
– Я знаю этого человека?
Нита не шевелилась. Видимо, не желала больше отвечать.
– Хорошо, иди.
Спрятала записку в карман. Похоже, неизвестный доброжелатель, как и я, считал, что необходимо отказаться от обороны Эйшвила. Я могла бы поговорить с Эри, попросить его никого не трогать. Он ведь мне не враг. Или уже враг? Что он сам думает обо всем этом? Становилось все страшнее. Я вернулась в замок. Лео как раз вышел из кабинета.
– А, Эмми, – улыбнулся он бледно. – Почему ты не спишь?
– Не могу уснуть, – призналась мужу. – Побудешь со мной?
– Хорошо.
Мы прошли в спальню. Я легла, а Лео сел рядом, вытянув ноги вдоль кровати. Обнял меня, привлекая к себе, и рассеянно гладил по плечу, по руке.
– Знаешь, Эмми, – нарушил он затянувшееся молчание, – за эти месяцы я не раз думал, что было бы, если бы Аттеуса казнили. Кто бы сейчас возглавлял войско? Добились бы они таких же громких побед? И потом спрашивал себя, зачем Илверту понадобилось сохранять жизнь нашему врагу. Зачем, Эмми?
– Ты сам поддержал его в этом решении, – напомнила я.
– Нет, всего лишь не стал противиться приказу. Мне кажется, это магическая печать поколебала мою магию. Говорят же, что это двусторонняя связь. А Эрвинг сильнее меня, что уж скрывать. Я имею в виду не магию или физическую силу, а силу воли.
– Лео…
– Поменяйся мы местами, на сколько бы меня хватило? Месяц? Два? Я зря согласился на эту печать, Эмми. Стоило бы отговорить Илверта. И теперь, глядишь, у нас был бы шанс.
– Мы еще не проиграли, – сказала я почти шепотом.
– Но нам, увы, и не победить. Литонцы бегут, дорогая. У Изельгарда нашлись и свои маги и солдаты. А мы-то думали, им еще лет десять собираться с силами для ответного удара. Кстати, они пошли в атаку совсем не в тех местах, которые указал Айк. О нем так ничего и не слышно?
– Нет, – вздохнула я. – Наверное, где-то прячется.
– Если жив.
– Он так боялся появления Аттеуса, что предпочел исчезнуть.
Леонард усмехнулся.
– Знаешь, милая, вся шутка в том, что я тоже боюсь.
И я тоже. Но промолчала, не стала произносить вслух. Зачем сюда идет Эри? Что тогда меня ждет? Что ждет мою семью? Людей в замке? Снова те же мысли по кругу.
– Не беспокойся. – Лео обнял меня крепче. – Выстоим. Может, у Илверта еще получится обернуть ситуацию в свою сторону.
– А как там королева? – спросила я. – Она ведь изельгардка.
– Королева вот-вот родит. Ее увезли в загородный дворец, Илверт как раз уехал к ней, потому что ребенок появится со дня на день. А от его присутствия на поле боя ничего не изменится, там хватает командиров, но скоро перестанет хватать солдат.
– Ты тоже устал, дорогой. Поспи, – тихо сказала мужу.
Он лег рядом, не раздеваясь. Прижался лбом к плечу и замер. Он не спал, я чувствовала. Все думал, думал. И сейчас я почти любила Леонарда Эйша. Все плохое забылось. Он снова стал тем, за кого когда-то вышла замуж. Пусть не возлюбленным, но человеком, которому я доверяла. Мне хотелось хоть как-то ему помочь, а я не могла.
– Эмми, – шепотом позвал он.
– Да, Лео? – Я чуть повернула голову.
– Пообещай, что не оставишь меня. Умирать страшно, Эмми.
– Не говори глупостей. Почему ты должен умереть? – А сердце кольнуло. – Вот увидишь, мы справимся.
– Ты действительно в это веришь?
Нет…
– Конечно, милый. Мы же вместе. Сам говоришь, замок выдержит осаду. И потом, возможно, Аттеус согласится на переговоры.
А вот в это я точно не верила. Как и Лео. Но он промолчал.
– Я очень люблю тебя, Амелинда, – вместо этого сказал он. – И нашего малыша тоже очень люблю. Береги его, что бы ни случилось.
– Все будет хорошо.
Прижалась к мужу, обняла его, насколько позволял живот. Подозревал ли Лео, что это может быть не его ребенок? Мне казалось, что да. Но ему было проще и легче думать иначе. Возможно, это и давало ему силы жить.
Глава 7
Эрвинг
Все эти месяцы с первого дня войны я просто шел вперед. Шел, невзирая ни на что. Потому что хотел дойти. Сначала казалось, ничего не выйдет. Литония достойно дала отпор. Мы многих потеряли, но не сдались, и вскоре удача повернулась к нам лицом. С той самой минуты я двигался в одном направлении – к Эйшвилу. Думать об Эмми было некогда, но я шел к ней. А еще вез подарок – не для нее, а совсем для другой девушки. За все это время Илмара приснилась мне однажды. Она стояла у ворот Эйшвила на коленях и молчала. Я проснулся посреди ночи и долго потом стоял у палатки, глядя в небо. А десять дней спустя увидел впереди шпили замка Эйшвил.
