– Даже не его, а младшего брата. Когда мы с мужем приезжали в Эйшвил…
– Вы были в Эйшвиле? – перебил я.
– Да, на похоронах матери Эйша.
– Точно, то-то не видел там старой карги, – припомнил я свой визит в замок. На кладбище же не смотрел по сторонам.
– Она умерла, когда ей сказали, что младший сын погиб. Он, правда, оказался жив, но это ведь не помогло ее воскресить, понимаешь? Мы приехали, а тут этот сумасшедший!
– О ком ты? – не совсем понял я.
– Об Айке Эйше. Он окончательно тронулся рассудком. – Бранда принялась расхаживать передо мной. – И говорил странные вещи. А потом указал Илверту на те точки, где изначально планировался прорыв. Представляешь?
– Вполне. Айк и в хорошие дни не отличался здравым смыслом. Он что-то еще говорил?
– Что я тебе не нужна, – усмехнулась Бранда, а сама смотрела на меня так пристально, будто хотела заглянуть в голову. – Кто она, Эри?
Я молчал. Не хотел об этом говорить. Не с ней и не сейчас.
– Значит, сумасшедший был прав. – Королева сделала свои выводы. – Конечно, на тебя всегда заглядывались девушки.
– Брани…
– Что? – спросила она резко. – Что, Эри? Быстро же ты меня забыл!
– Я пойду.
Мне действительно было не по себе. И не хотелось подбирать слова, что-то объяснять. Я вышел из комнаты и отправился искать своих военачальников. Слышал, как за стенами дворца бушует толпа. Мои люди и те, кто пришел им на помощь. Надо обязательно отыскать Мейра, поблагодарить, потому что без него пришлось бы туго. И написать Вейсу, что столица пала и его приемный отец здесь. А еще – проследить, отправили ли послание Осмонду. Множество дел, которые захлестнули меня с головой до поздней ночи.
Изельгард торжествовал. Уже давно стемнело, а я все еще слышал радостные возгласы. Тело Илверта убрали из тронного зала. За этим тоже пришлось проследить. А голову, как и поручил Осмонд, выслали в Изельгард. А еще вместе с трофеем я отправил на родину прошение об отставке. Хватит войн. Мне нужно было другое. Хотя бы покой. И Эмми.
До отведенной спальни я добрался, падая от усталости. Вошел, не зажигая светильников, снял опостылевший за день мундир. По-хорошему, надо бы приказать кому-то привести его в порядок, но сейчас сил на это не осталось. Их хватило только на то, чтобы стащить рубашку. Брюки оставил – часто приходилось вскакивать среди ночи и куда-то нестись, не хотелось тратить время и щеголять бельем. Упал в кровать – и тут же попал в плен чужих рук и губ.
– Эри, – шептала Бранда, покрывая поцелуями мое лицо. – Эри, дорогой мой.
– Подожди. – Я осторожно отстранил ее, но она снова потянулась ко мне. – Брани! Я люблю другую женщину. И женюсь на ней.
Бранда замерла, будто от удара. Отодвинулась, убрала руки.
– Это правда? – спросила сипло.
– Да. – Я склонил голову.
– Чем она лучше меня?
– Тем, что люблю ее. Все остальное не имеет значения.
– А она? – В голосе королевы звучала грусть. – Она любит тебя, Эрвинг Аттеус?
– Мне хотелось бы верить в это. Все непросто.
– А когда у тебя что-то было просто?
В неверном лунном свете, лившемся из окна, разглядел улыбку Бранды. Я сказал что-то веселое?
– Хорошо, я поняла тебя, – ответила она мягко. – Но ты не будешь против, если эту ночь мы проведем вместе? Просто рядом, не подумай дурного. Мне страшно, всюду мерещится Илверт.
– Ладно.
Бранда забралась обратно в мои объятия и затихла. Я уже подумал, что уснула, а с меня сон как рукой сняло, когда королева снова заговорила:
– Когда мне сказали, что ты погиб в Литонии, я чуть с ума не сошла. Когда узнала, что ты попал в плен – стало еще хуже. Сюда ехала с одной целью – уничтожить Илверта, заставить его заплатить за все. Но знаешь, что самое странное?
– Что, Брани?
– Только ты меня так называешь – Брани, – тепло рассмеялась она. – Так вот, самое странное, что я могла бы полюбить его, Эри. Представляешь? Полюбить своего мужа. Мне было до того горько и безотрадно, что привязалась бы к любому, кто проявил ко мне толику тепла. Но он меня ненавидел, а любил призрак. Глупо ревновать к мертвым, да?
– Боюсь, нет.
Мелькнула мысль о том, что я все равно буду ревновать Эмми к Эйшу, даже когда его не станет.
– Так вот, он ненавидел меня, а я – его. Не только за себя, но и за тебя. Когда король узнал, что будет у меня не первым, думала, он меня убьет. Одним словом, Илверт сделал все, чтобы моя жизнь стала невыносимой. Но больше всего я ненавидела, когда он говорил о тебе. Слухи о наших отношениях все равно дошли до Литонии, и не надо было иметь провидческий дар, чтобы понять, кому он обязан моим бесчестьем. Я когда увидела тебя впервые в этом дворце, думала, остановится сердце.
– Я тоже, Брани. Правда, к тому моменту оно уже не раз собиралось остановиться.
– Я знаю. Илверт поведал – с особым наслаждением. Тварь! Для меня было важно, чтобы его убила именно я. Понимаешь?
– Да.
– Конечно, ты понимаешь, – вздохнула Бранда. – И знаешь, я все равно благодарна тебе, что ты сдержал слово и пришел. И рада, что ты жив и свободен. А еще безумно завидую девушке, которую ты любишь. Как ее зовут?
– Какая разница?
Бранда высвободилась из объятий и коснулась моего предплечья.
– Эмми, да? Решил добавить себе шрамов?
– Лучше так, чем рабское клеймо.
– Когда ты уедешь? – Она сразу сменила тему.
– Как только разрешит король.
– Подожди! – Королева задумалась на миг. – Это ведь жена Эйша?
Я только кивнул. Что скрывать? Она все равно узнает.
– А он…
– Умирает, – ответил я. – Увы, без моей помощи. И я вернусь к ней.
– Тогда почему так невесело? – Бранда вглядывалась в мое лицо.
– Я не уверен, что она меня ждет. Эмми слишком беспокоится из-за мужа. И, думаю, все равно винит меня. Я ведь захватил их замок, сражался с Эйшем. На меня он растратил последнюю магию.
– Если это действительно так, значит, она глупа, – сказала Бранда, а я поморщился. Неприятно было это слышать, но сразу огрызаться не стал. – Потому что ты – сокровище, Эри.
– Она тоже. Мое сокровище. Если бы не Эмми, меня бы уже не было в живых. Даже если бы физически не сломали, то не знаю, выдержал бы внутренне.
– Выдержал бы. Это ведь ты.
– Скорее всего, нет.
Бранда крепко обняла меня и затихла. Так мы и лежали – молча, думая каждый о своем. Я не спрашивал, что за мысли в этот момент бродили в голове у Бранды, но мне вспоминались те месяцы, которые провел в Эйшвиле. Сейчас они казались кошмарным сном. Хотя они им и стали, потому что часто преследовали ночами. И если бы не Эмми, я бы сошел с ума. А теперь она считает меня врагом, чуть ли не преступником. Так стоило ли возвращаться? С такими мыслями я уснул, а проснулся уже в одиночестве.
