– Невеста опаздывает, – усмехнулся Вейс.
Да, опаздывает. И если не появится через пару минут, я пойду за ней. Но бегать не пришлось, Эмми наконец-то замерла у входа. В плотном темно-зеленом платье с золотой вышивкой. В тон мундиру, чтоб мне провалиться. Жрец покосился на меня, на «счастливую» невесту, возвел глаза к потолку. Эмми замерла рядом со мной. Заплаканная, сосредоточенная, будто ей предстояло не выйти замуж, а исполнить чей-то приговор.
Жрец принялся читать молитвы. Сначала по-изельгардски, затем по-литонски, венчая нас сразу по двум обрядам, чтобы точно на всю жизнь. Затем обвязал наши запястья алой лентой, символизирующей плодовитость.
– Боги готовы услышать ваши клятвы, – сказал нам. – Прошу вас, полковник Эрвинг Аттеус.
– Амелинда Эйш, – заговорил я, еще до конца не зная, что скажу, – перед алтарем положено клясться, но я знаю, насколько пусты клятвы. Часто сама судьба превращает их в пепел. Просто знай, я люблю тебя и искренне хочу, чтобы мы были вместе до последнего вздоха.
– Теперь вы, лери Амелинда Эйш.
– Эрвинг Аттеус, – тихо произнесла она, – я… Я клянусь быть тебе верной женой до конца моих дней и разделить с тобой все, что пошлет судьба.
Да, теперь я знаю, что у судьбы всегда свой взгляд на жизнь. И она ни с кем не станет считаться. Место ленты заняли браслеты, и я коснулся губами ледяных губ Эмми. Градом посыпались поздравления, Лайза вытирала слезы. Только Эмми стояла, будто ледяная статуэтка. Даже не смотрела на меня. Кажется, я совершил ошибку. Но отступать поздно. Пришлось улыбаться, благодарить за добрые слова, делать вид, что все хорошо. Это было непросто, но уж не сложнее, чем выбираться из-под земли.
Мы вышли из часовенки. С неба снова посыпались снежинки. Мне начинало казаться, что в Литонии снег идет всегда. Эмми шла рядом со мной – и вдруг застыла. Я действовал, скорее, инстинктивно – закрыл ее собой, опустил руку на пояс, стараясь найти оружие, только его не было. А передо мной стоял Айк Эйш. Его лицо было перекошено от злости, а руки сжимали пистолет. Дуло ходило вверх-вниз, целясь в мою грудь.
– Нет!
Эмми кинулась наперерез, и я едва успел перехватить ее, чтобы не подставилась под выстрел. А еще – выхватить оружие у ближайшего из солдат и прицелиться в ответ.
– Не стрелять! – скомандовал своим людям. – Он мой!
Вот только выстрелить не успел. Белая тень метнулась вперед, и перед Айком замерла Анита.
– Уйди! – рыкнул я.
Она замотала головой. Затем обернулась к Айку. Его руки задрожали сильнее, а затем пистолет полетел в снег, и Эйш закрыл лицо руками. Нита тут же обняла его за плечи, прижала к себе, коснулась волос. Это еще что значит?
– Эрвинг? – подбежал ко мне опоздавший Вейс. – Что делать… с этим?
Нита обернулась, уставилась на меня с мольбой в глазах.
– Забери оружие, пока никто не пострадал, – ответил я. – Что, лер Эйш, не терпится меня убить?
Айк отстранил Ниту и уставился на меня. На щеках еще блестели узкие дорожки слез. А Эмми права, он сильно сдал. Превратился в тень, призрак вместо живого человека. Нита вцепилась в его руку.
– Не беспокойся, – Айк обернулся к ней, – я не стану делать глупостей.
А она продолжала касаться его запястья и смотрела так, будто они вели диалог.
– Нет, я тебе говорю.
– Вы ни о ком не забыли? – поинтересовался я.
Анита обернулась ко мне, сложила руки в мольбе. Она просила за Айка. А я не собирался омрачать день своей свадьбы чьей-то гибелью. И, если уж начистоту, не хотел его убивать. Перегорело. Осталось позади.
– Убирайся, – сказал Айку тихо. – С глаз вон!
– Я никуда не уйду, – ответил тот. Надо же, даже голос изменился. – А на твоем месте послал бы в город за целителем.
– Зачем?
Вдруг Эмми вцепилась в мою руку и закусила губу.
– Вот за этим, – ответил Эйш и пошел в замок, увлекая Ниту за собой.
– Эмми, милая, все в порядке? – Я перехватил ее, придерживая.
– Да. – Она закусила губу. – Просто…
И тихо застонала от боли.
– Целителя. Быстро! – скомандовал я. – И всех, кого надо.
Лайза тут же подхватила Эмми под локоток и повела в замок. Я бросился за ними. Две недели! Оставалось еще две недели, она сама сказала. Либо просчиталась, либо испугалась из-за глупой выходки Айка. С этим потом решу, что делать. Пока у меня были проблемы поважнее.
Только переступили порог, подхватил Эмми на руки. Заметил, как же она похудела – даже беременной весила так мало, что казалась легче обычного. Понес ее вверх по лестнице в комнату.
– Сюда, лер Аттеус, – позвала меня служанка.
Лер? Кто еще так назовет, прокляну. Бережно опустил свою ношу на расстеленную кровать и замер рядом. Эмми сжимала мою руку.
– Мне страшно, – прошептала она побелевшими губами. – Эри, мне так страшно!
– Не бойся, я рядом, – ответил, стараясь сохранять спокойствие.
– Не уходи!
– Не уйду.
Наверное, это был самый безумный день в моей жизни! Он затмил и казнь, и все, что за ней последовало. И если после рабства у меня седых волос не прибавилось, то к вечеру я всерьез боялся увидеть в зеркале абсолютно белую голову. Эмми отказалась меня отпускать. А целитель ехал так долго, что я едва не придушил его прямо на пороге. И действовал настолько неторопливо, что мое терпение приказало долго жить. Казалось, в комнате слишком много людей. Они толпились по делу и без, о чем-то спрашивали, что-то приносили и уносили. Я сосредоточился на Эмми. Ее фигурку окутывала магия. Вот когда порадуешься, что у тебя жена – целитель.
Каждый ее крик звоном отдавался в ушах, но я продолжал сжимать ее руку. Да и если бы захотел, не смог бы отпустить, потому что Эмми вцепилась в меня изо всех сил.
– Шли бы вы отдохнуть, полковник Аттеус, – советовал целитель. – Здесь вы все равно без надобности.
– Гляжу, вы тоже, – огрызнулся я в ответ. – Делайте свое дело.
Целитель косился на Лайзу, та разводила руками. Сама попробовала меня увести – и сдалась, оставила в покое. Я забыл обо всем на свете. Чувствовал только руку Эмми в моих руках. Когда схватки становились сильнее, она сжимала пальцы так, что казалось, сломает мои. И пусть!
– Эри, – звала меня отчаянно.
– Я здесь, милая. Не бойся, – говорил ей. – Все будет хорошо.
А затем рявкал на целителя. Тот менялся в лице и объяснял, что появление детей – процесс естественный и спешке не подверженный. И все начиналось снова, пока тишину не прорезал требовательный писк.
– Поздравляю, у вас сын, – пробормотал красный от напряжения целитель.
Никогда не думал, что дети рождаются настолько маленькими. Мне было боязно даже притронуться к нему, но со страхами надо бороться, поэтому забрал у целителя ребенка. Тот продолжал пищать. Зато вопрос, кто его отец, исчез сам за ненадобностью. У него были мои глаза. Такие же большие и черные.
