А Диккенс вновь взялась за импровизированную кисточку.
– Кажется, она собирается рисовать Париж, – попыталась угадать Сандра.
– С чего ты взяла? – поинтересовалась Баджи.
– Очень похоже на основание Эйфелевой башни.
На стене и в самом деле стали проявляться контуры какой-то конструкции.
– Ты ее видела? – помолчав, спросила Картинка.
– Эйфелеву башню? Конечно! Папа дважды возил меня в Париж… Ой! – Сандра опомнилась и прикоснулась к руке Баджи: – Извини, я не подумала.
– Ничего, – улыбнулась Баджи. – Я тоже побываю в Париже. Когда-нибудь.
– Когда вернемся на Землю.
– Да, когда вернемся… – Картинка улыбнулась и спросила: – Хочешь посмотреть мои фотографии?
– Из прошлой жизни?
– Ты только что сказала, что мы к ней вернемся.
– Обязательно вернемся, – кивнула Сандра.
– В таком случае это фотографии из моего настоящего. – Баджи вызвала виртуальный монитор и запустила нужное приложение. – Это я дома… в смысле – в моем родном городе, в Портленде.
На фото Картинка стояла в кабинке воздушного трамвая, в окнах которого виднелся лежащий на берегу реки город.
– Никогда не была в Орегоне, – пробормотала Конфетка.
– Зато ты была в Париже, – заметила Баджи.
– Не начинай.
– Хорошо. – Картинка пролистнула несколько файлов. – Это вулкан Худ.
– Красиво.
– Красиво вот здесь, на озере Крейтор.
– Здесь просто замечательно.
– Это мы ходили в поход… – Баджи задержалась на фото около палатки и тихо поинтересовалась: – У тебя есть парень?
– Это важно? – произнесла в ответ Сандра.
– Не знаю, просто спросила.
Конфетка промолчала.
Баджи тоже выдержала паузу, намекая, что не прочь услышать ответ, поняла, что не услышит, и вызвала на экран следующее фото, сделанное на скалистом побережье.
– Тихий океан?
– Да.
– Хорошая фотография.
– Спасибо.
Но океан располагался на заднем плане, а на первом была запечатлена Баджи, обнимающая стройную темноволосую девушку.
– Знакомая? – поинтересовалась Конфетка.
– Очень хорошая подруга, – медленно ответила Баджи и, помолчав, поинтересовалась: – Это проблема?
– Нет.
– Я рада.
Сандра несмело улыбнулась:
– Я тоже.
– Правда?
– Покажи другие фотографии.
* * *
Неудачная попытка добраться до систем инопланетного корабля не сильно расстроила Вагнера. Кадет, безусловно, был разочарован, но не настолько, чтобы опускать руки и признавать поражение. Нет. Вагнера учили в любой ситуации сражаться до конца и не обращать внимания на неудачи. Учили накапливать опыт, а не поражения, поэтому после провалившейся разведки Павел остался спокоен и невозмутим, во всяком случае внешне. Он помог Нуцци успокоить Мо и уложить его в спальный мешок, убедился, что юноша заснул, договорился с доктором, что тот побудет рядом, вернулся в уборную, собрал инструменты в ящик и направился к клиперу. Спокойно и невозмутимо.
Однако присоединившаяся к кадету Наоми прекрасно понимала, какая буря бушует у него в душе, и начала разговор очень мягко:
– Жаль, что не получилось.
– Я был к этому готов, – пожал плечами Павел.
– Знаю, но все равно жаль.
Вагнер промолчал.
– Я желала тебе удачи.
– Спасибо.
Наоми тоже переоделась, но в отличие от большинства девушек выбрала не шорты, а укороченные брюки-карго из знаменитой «Космической коллекции» моднейшего в этом сезоне дома моды Лео Перламутра. Наряд дополняли кроссовки и облегающая блузка от того же кутюрье, и выглядела мисс Амар так, словно сошла со страницы Cosmopolitan.
– Идешь в трюм?
– Нужно отнести инструменты.
– Тогда я с тобой.
– Прогуливаешься?
– Не совсем, – покачала головой женщина. – Во-первых, Линкольн сказал, что ты представишь меня «Сирене» как менеджера по продовольствию.
– Полагаю, капитан произнес другое наименование: суперкарго, – усмехнулся Вагнер.
– Кажется, – улыбнулась Наоми. – Теперь, когда «Сирена» включилась, я не могу пройти в трюм, поскольку нет допуска.
– Понятно. А что второе?
– Второе – как обычно: поможешь вытащить ящики с нашим ужином.
– Ах да… – Павел взглянул на часы. – Время здесь летит быстро.
– Согласна.
После включения «Сирены» почти все пассажиры «Чайковского» надели привычные очки – составную часть смартплекса, и Наоми не была исключением. Только в отличие от большинства, молодая женщина предпочла пользоваться совсем небольшими очками, в тончайшей черной оправе, с овальными, сильно затемненными с одной стороны стеклами: снаружи очки были черными и полностью скрывали глаза женщины, а изнутри – прозрачными.
Войдя в клипер, они сначала отправились в машинное отделение, к терминалу 2.0, где Вагнер представил «Сирене» нового суперкарго. Формальности не отняли много времени, и минут через пять они с Амар оказались в трюме, где принялись «составлять меню» на ужин. То есть изучать ярлыки на ящиках с тюбиками.
– Давай возьмем рагу из кролика? – предложила Наоми.
– Может, стейки?
– Какой прожарки? – в шутку поинтересовалась женщина.
– Тут написано «средней», – придумал ответ Павел.
– Тогда, безусловно, стейки, – согласилась Амар. – С овощами.
– Обязательно. – Кадет снял два нужных ящика. – А что на десерт? Предлагаю тирамису.
– Можно и так… – Наоми помолчала. – Павел, скажи, давно хотела спросить: в тюбиках бывает мороженое?
– Конечно.
– Я думала, это шутка.
– Космонавты любят себя побаловать, – рассмеялся Вагнер. – А парни из института питания с удовольствием придумывают новое… У нас есть мороженое.
– И торты?
– И торты, – подтвердил кадет.
– Тогда давай возьмем на десерт мороженое, – решила Амар. – Когда я проводила инвентаризацию, то видела в списке два ящика с ним.
– Ты… – начал было Вагнер, но продолжать не стал и молча взялся за ящик со стейками.
– Что я? – подняла брови Наоми.
– Неважно.
– Тебя что-то удивляет?
– Неважно.
