– Докладываю: зафиксировано подозрительное движение.
– Инопланетяне? – подобрался капитан.
– Нет, сэр. В настоящее время большое количество пассажиров собралось в мужской уборной.
– Что они там делают?
– Я не располагаю видеокамерами внутри помещения, сэр, но пассажиры находятся в уборной довольно давно.
– Кажется, я понимаю, в чем дело, – усмехнулся Линкольн. – Вечеринка.
– Согласна с вашим выводом, сэр.
Капитан вздохнул, выбрался из мешка и стал натягивать штаны.
– Где Вагнер?
– Предположительно в трюме, сэр, – доложила «Сирена».
– В трюме? – удивился Линкольн. – Он вроде ночует в лагере?
– Сегодня старший помощник остался в трюме, сэр.
Линкольн не сразу сообразил, что могло побудить Павла остаться на борту, но машинально задал правильный вопрос:
– Один?
– Вместе с мисс Амар.
– Черт! – Капитан замер с ботинком в руке. Он должен был распознать оценивающие взгляды, которые Наоми бросала на всех мужчин штаба. Видимо, Нуцци оказался крепким орешком, и хищная помощница Райли взялась за Вагнера. А кадеты, насколько помнил свою молодость Линкольн, не имели привычки отказываться от того, что само плывет в руки. – Проклятие!
– Что-то не так, сэр? – ровным голосом осведомилась компьютер.
– По крайней мере, у них хватило ума не показываться пассажирам.
– Не понимаю, что вы имеете в виду, сэр.
– Спасибо, что предупредила, «Сирена», дальше я сам, – произнес Линкольн, торопливо обуваясь. – Дальше я сам…
* * *
Как выяснилось, почти все ребята заявились на борт «Чайковского» с запасом разнообразной «химии»: Лесли притащил «бодрящие капли» в ультразвуковом ингаляторе, Мо оказался владельцем коллекции разноцветных таблеток, Арнольд вложился кокаином, остальные не отставали, добавив порошки, подозрительные ампулы, конфеты с секретом и сиропы от кашля. С таким «угощением» вечеринка быстро набрала обороты. Никто не жадничал, не греб в себя больше нужного, торопясь захлебнуться в передозе, но «долбанулись» все, и Анна, явившаяся в уборную в самый разгар веселья, разглядывала знакомых ребят с некоторым изумлением.
Диккенс страстно целуется с толстеньким Филипом. Диккенс?! Август танцует с Настей, рядом с ними Карсон и Мэйсон. Рядом, это так близко, что иногда кажется, будто они танцуют вчетвером. Октавия сидит на столешнице с ингалятором в руках, возле вертится Саймон, гладит девушку по бедру, заглядывает в глаза, натужно смеется над собственными шутками, но видно, что Леди увлечена исключительно «каплями». На ручке крайней левой душевой кабинки висит чья-то футболка, видимо, это означает, что кабинка занята. Из соседней, смеясь, выходят Нэнси и Мишка, Нэнси не успела застегнуть блузку, и видны ее небольшие, твердые груди. Впрочем, когда она запахивается, они все равно просвечивают через тонкую ткань. Мишка надевает снятую с ручки рубашку. Гремит музыка. Анна чувствует на талии чью-то руку и улыбается.
– Я обещал, что будет весело, – рассмеялся Пятый.
– Как ты догадался устроить вечеринку? – громко спросила Октавия. Она уже рядом, но как успела, Анна не заметила. Глаза Леди ярко блестят от капель, губы расплываются в довольной улыбке, прическа в полном беспорядке, и Баррингтон догадывается, что не так давно на ручке душевой болталась футболка Августа.
– Я должен был выманить Баррингтон из спальника, – сообщил Пятый, крепко прижимая к себе Анну.
Октавия запрокинула голову и громко рассмеялась. Анна ее поддержала, почувствовала на шее горячее дыхание Чарльза и решила, что сегодня можно.
Плевать!
Каждый имеет право на отдых!
– Я вам не помешаю? – поддержал веселье Арнольд, неожиданно появившись со спины Октавии.
– Сегодня здесь все счастливы, – ответил Пятый, продолжая мягко ласкать Анну.
– Леди, ты попробовала кокс?
– Я обещала папе не становиться на кривую дорожку и сдержу слово, – вновь рассмеялась ОК.
– А как же ингалятор?
– У меня запершило в горле.
Теперь засмеялись все.
– Вы пробовали карамельки? – поинтересовался Хиллари. – Нэнси притащила целую коробку. Вот уж не думал, что у такой пай-девочки окажется запас настолько качественного дерьма!
– Предпочитаю другое сладкое, – пробормотал Пятый, нежно целуя Анну в шею.
Девушка поняла, что Чарльз ее не отпустит, вспомнила слова Баджи: «Не делай то, о чем будешь жалеть», но призналась себе, что жалеть ни о чем не будет. Наверное. Во всяком случае, не сегодня вечером, потому что сегодня – ночь добра и любви.
– А ты любишь сладкое? – спросил Арнольд у Октавии.
– Я пойду потанцую, – ответила девушка.
– Со мной?
– Почему с тобой? – Леди сделала шаг назад и гордо ткнула пальцем в майку, которую не снимала целый день. – Читать умеешь?
– Дерьмовый принт, – зло бросил Хиллари.
Анна почувствовала, что Пятый напрягся, понадеялась, что у Хиллари хватит ума не продолжать, но надежда не сбылась.
– Приятно ходить как заклейменная корова? – рявкнул распаленный здоровяк.
– Это мой выбор! – резко ответила ОК.
– Ты ходила с ним в душ!
– Завидно? – Арнольд поперхнулся. Леди окинула его презрительным взглядом и сообщила друзьям: – Я иду танцевать.
– Останься! – Хиллари грубо схватил девушку за руку.
– Это плохо, – пробормотал Фрейзер. – Это очень-очень плохо.
И разжал объятия. Анна поняла, что Пятый собирается вмешаться, подумала, что он не такой болван, каким кажется, но прежде чем Чарльз успел шагнуть к Хиллари, музыка оборвалась и Август очень холодно и очень громко произнес:
– Жирный, оставь мою девушку в покое.
Танцующие быстро разошлись, и Даррел остался в центре комнаты совсем один.
– Это еще почему? – злобно осведомился Хиллари.
– Потому что Леди пришла со мной, – прежним тоном объяснил Август.
– Их надо успокоить, – пробубнил Пятый.
– Не лезь, – Анна удержала его за руку и не позволила встать между соперниками. – Они должны сами определить, как будет дальше.
Чарльз удивленно посмотрел на девушку, но остался. Анна поняла, что Пятому приятно ее беспокойство. Но при этом ему не хотелось оставаться в стороне.
– Арни его убьет, – вздохнул Фрейзер.
– Что-то мне подсказывает, что нет, – тихо, но твердо ответила девушка.
– Что именно?
– Интуиция.
Хиллари отпустил Октавию и пошел на неподвижного Даррела. Кто-то из девушек ойкнул, кто-то из парней засопел, но быстрой драки не случилось: не дойдя до противника пары шагов, Арни вдруг остановился и начал медленно двигаться по кругу. Похоже, у него тоже сработала интуиция и Хиллари сообразил, что торопиться не следует.
