— Сначала — да. Я, конечно, старался вести себя сдержанно, но всё же отношения у нас не ладились. Пока не произошло… одно важное семейное мероприятие, в ходе которого… я невольно помог принцессе выступить лучшим образом. После этого у меня был… магический обморок, связанный с тем, что хозяевам замка я по-прежнему подсознательно не нравился. Потом меня учили летать. Я же маг иллюзий. Вот они и научили меня при помощи моей же магии создавать крылья и управляться с ними в воздухе. Так что и в Триниагос, и сюда я попал тем самым способом: прилетел.
— Надо же, — уважительно протянул орк, — хорошей вещи научили. Всё-таки хоть попытались тебя на один уровень с собой поставить, не стали холёную куклу из тебя делать.
— Да уж, — тихо ответил я.
— А показать можешь? — внезапно спросил орк.
— Что показать? — не понял я.
— Ну… эти… крылья, — замялся он.
Я пожал плечами. На то, чтобы их вызвать, сил теперь не требовалось совсем. Я вышел на середину комнаты, убедился, что ничего не задену своими крыльями, закрыл глаза и…
— Ого, — раздался позади меня восхищённый возглас, — хороши, и вправду хороши.
Я же распахнул крылья и сделал несколько несильных взмахов. И — удивительное дело — ощутил прилив бодрости.
— Ну, дела, кто бы мог подумать, — сказал он, щупая одно из крыльев. По правде сказать, то было не очень приятное ощущение, но ради этого орка можно было немного и потерпеть.
— Что, не по нраву, когда лапают? — понимающе спросил он сзади несколько секунд спустя, — вижу, вижу, как дрожат. Ну всё, всё, больше не буду, — сказал он, погладив напоследок перепонку на левом крыле, — уж извини, понимаю, что неприлично, но когда такая красота всю жизнь только в небе, а тут раз — и так близко… Не удержался.
— Все в порядке, — понимающе сказал я, позволяя крыльям пропасть, — любопытство не порок, любопытство — двигатель прогресса.
Орк в ответ на мои слова искренне рассмеялся.
— Хорошо сказано, Дитрих, хорошо, — отсмеявшись, сказал Алдор, — вернусь в родную деревню — передам твои слова родне, глядишь, меньше драть детвору за любопытство будут. Ну, так а дальше-то что было?
— Дальше были гости. Другие драконьи кланы. Золотой, Пурпурный и Сиреневый.
— Да, знаю я эти названия, и странные они все какие-то. Ладно, Золотые, золото драконы любят, чай, не дураки. Лазурные тоже туда-сюда, но вот Пурпурные вообще странно звучит. А Сиреневые — так и вовсе смешно. Ты можешь представить себе дракона, который нюхает сирень?
— В человеческом облике запросто, — пожал плечами я, — они, конечно, сильно от нас отличаются, но и им не чуждо чувство прекрасного.
— У, опять злишься, — снова проницательно заметил орк, — ладно уж, Сиреневые, так Сиреневые, им виднее, как называться. Ну, так и что гости эти. Неужто из-за них?
— Не совсем. Там… сложная ситуация. В общем, я отправился к Лазурным драконам случайно. Они договорились, что я побеседую с каждым из послов, а я в тот вечер, когда прощальный бал был… вышел из себя и разрешил Лазурному послу увезти себя. И остальным это очень не понравилось. И всю неделю они упрекали Лазурного хозяина в том, что он поступил нечестно. В общем, — я решил опустить скандал с Меридией, — была очень напряжённая неделя. Потом было поспокойнее, только… мы с принцессой немного поссорились. Но потом помирились и даже… стали проявлять симпатию друг к другу. Очень большую симпатию. Нам наконец-то ничего не мешало, и это были самые чудесные дни за все время пребывания там. Две недели все было спокойно, но потом она предложила прокатить меня на себе. Я согласился, мы летали, наверное, полчаса, и тут на нас напали Сиреневые. Трое. В нарушение всех правил. Но мне, вернее нам, всё равно удалось от них ускользнуть.
Хозяин Лазурного замка был в ярости. Он вызвал Хозяина Сиреневого замка сюда, в суд Анваскора. И у него были, — я тяжело вздохнул, — неопровержимые доказательства.
— И какие же, — вежливо спросил орк.
— Воспоминания, — прошептал я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы, — добытые прямо из моей головы.
Снова стало тесно и больно. Снова в голове раз за разом вспыхивал ужас, когда я смотрю в глаза, в которых плещется бешеная Лазурь, и понимаю, что уже никогда не смогу ему доверять, никогда не смогу чувствовать себя в безопасности рядом с ним.
— Я всё же не совсем понял. Как это — добытые из твоей головы, — спросил было орк, но в этот момент нас прервал стук в дверь.
— Приносим извинения за беспокойство, — прозвучал строгий голос по ту сторону, — в этом помещении зафиксирован выброс магии…
Дверь после этих слов открылась. На пороге стояли два стражника. Их амуницию составляли кожаные доспехи, в кои входили нагрудник, наручи и поножи, сделанные из странной белой кожи, а так же прозрачный шлем, наверняка с использование какого-то стекла. На шлемах в области над глазами было изображено по пять звёзд. Таким образом, всякий надевший такой шлем, становился обладателем весьма экстравагантных звёздных бровей.
— Отчёт, — спокойно тем временем произнёс один из стражников, — кто колдовал?
— Да там той магии всего капля было, — пробормотал я.
— Приношу извинения, — орк встал и слегка поклонился стражникам, — это моя вина. Мы с другом только сегодня прибыли в город, я забылся и попросил его показать фокус. Он иллюзионист, вот и…
— Понятно, — не стал слушать стражник дальше. Он повернулся ко мне и властно протянул руку, — ваши документы.
Я молча протянул ему пергамент и достал из-под куртки медальон. Мельком оглядев украшение, стражник углубился в изучение документа.
— Ладно, — сказал он, возвращая мне пропуск, — на первый обойдёмся предупреждением, но знайте: у нас с этим очень строго, поэтому в будущем, пожалуйста, без правонарушений. Если у вас возникнет потребность в тренировках, в городе для этого есть специально отведённые места.
Коротко кивнув нам, стражники покинули комнату.
— Это… это вообще что было? — возмутился я, — да они вообще без стука, что ли, могли войти?
— Могли, — кивнул Алдор, — если бы ловили творящего чары с поличным. У них для этого особые амулеты есть. Что поделать, такой это город. Магам тут, конечно, не очень, чтобы сладко, но именно это делает его таким привлекательным для тех, кому не повезло родиться с магическим даром. Но это неважно. Так что ты говорил про воспоминания…
— У них там есть устройство, как они сами сказали, для эффективного допроса пленных, — равнодушно продолжил я, — все воспоминания сохраняются в специальном стеклянном, или хрустальном шаре. И вот с помощью этого устройства Хозяин Лазурного замка просмотрел все интересующие его воспоминания, после чего использовал мою память в качестве доказательств публично, в суде. В этом самом городе.
После чего замолчал. Было горько, но пережить это второй раз оказалось неожиданно легче. Осмыслить. Сделать выводы. И учиться жить с этим. Смириться с тем, что жизнь посмела не закончиться на этом моменте — она идёт дальше, нравится мне это или нет, и лишь я один отвечаю за своё дальнейшее будущее.
