Один ньюфавнленд заметил Дора и весело крикнул: «Тебе бы встретиться с моим кузеном моренадом. Он живет в море, в которое впадает эта река. Чешуя у него прямо как у морского дракона и прекрасные плавники. Кузен отлично плавает, а вот по земле ходить не может».
Так, значит, у моренада есть чешуя и плавники. А не могло ли это дробление рода привести к появлению водяных, тритонов и русалок, окончательно сменивших ноги на хвост? И тут Дор припомнил, что вроде бы уже видел тритона. Здесь, в прошлом... Нет, ошибся, тритона он видел, но не здесь, не в прошлом, а в будущем, то есть в своем времени, и произошло это в замке у доброго волшебника Хамфри. В будущем не осталось никаких ньюфавнлендов, никаких море-надое. Не осталось, потому что они превратились в морских и речных тритонов, а наяды и ореады – в русалок. Что же получается? Получается, на его глазах нимфы и фавны делают первые шаги по тому пути, который в будущем приведет к полному изменению их рода. И Дор – живой свидетель начала этого многолетнего пути. Вот так чудо!
Но этот путь таил в себе угрозу. Ведь нимфы и фавны сначала были людьми, а потом постепенно перестали ими быть. Расчеловечились! Разве это не страшно? Да, ксанфская земля не отличалась добротой, но все же в течение столетий исчезло гораздо больше людей, чем могли унести войны и прочие кровавые стычки. А все из-за этого самого расчеловечивания! Люди покидали свой род, превращаясь в тритонов, русалок и разных прочих существ. Если бы так шло и дальше, в Ксанфе не осталось бы настоящих людей. Этому как раз и решил воспрепятствовать Трент при помощи установления связи с Обыкновенией. Он хотел, чтобы в Ксанф беспрепятственно входили люди, новые люди, сильные, но при этом старался избежать ужаса новой волны нашествия. Теперь Дор оценил, насколько важным делом занимался Трент. Его родители, Бинк и Хамелеоша, сочувствовали взглядам Трента всей душой и помогали ему.
– Не отступайте, мамочка и папочка! – прошептал Дор. – Ваше дело гораздо важнее моего.
А между тем Дор напрочь забыл о своем деле: искать путь для зомби. Он оглянулся и обнаружил, что забрел в какие-то заросли. Что-то вроде травы, вполне безобидной, вот только по мере того, как Дор шел на запад, эта травка все росла и росла. Прошел еще немного и увидел, как из травки получились... деревья. Некоторые сверху были утыканы ветвями, голыми, без листьев, и ветви эти перекрещивались под прямым углом. Что же это за чудо такое? Дор мучительно припоминал и не мог припомнить. Если растения опасны, то чем? Это ведь не древопутаны, не утыканные иголками прикольные кактусы, не ядовитая куманика. Так что же в этих растениях тревожит его?
Не спросить ли у камней? Нет, нельзя, фавн не должен знать о его волшебном таланте. Если станет уж совсем худо, тогда придется, но теперь не время.
– Что это за растения такие? – решился спросить он у горна. Горну было неудобно ступать по ровной земле, но ради компании он храбрился. – Они опасны?
– Не знаю, – ответил горн. – Мы никогда так далеко не заходим. Ведь мы знаем, что вокруг полно опасностей. И что интересного в чужих землях?
– Весь мир интересен! – удивленно возразил Дор.
– А нам нет до него дела. Мы любим только свои скалы, озеро, лес. Это лучшее место в Ксанфе. Чудовища сюда не забредают, всегда тепло и солнечно, и еды в избытке. Тебе еще предстоит испробовать душистой росы. Божественный напиток!
– Но путешествия расширяют кругозор, – сказал Дор. Он сам, увы, так мало путешествовал до того, как проник в гобелен. Но проделанный путь уже многому его научил.
– Тоже мне занятие, расширяться! – хмыкнул фавн.
От столь легкомысленного безразличия Дор просто оторопел:
– Ну а если, допустим, что-то случится с вашей горой, с озером, с деревьями и вам придется уходить? Ведь надо заранее знать, куда идти, надо готовиться.
– А зачем готовиться? – недоуменно спросил фавн.
И тут Дор окончательно понял, что не только рожки да копытца отличают их друг от друга. Фавны совсем иначе воспринимают мир. Они похожи на детей. Только дети могут позволить себе так легкомысленно относиться к необходимости быть осторожным.
Дор все яснее понимал, почему фавны почти исчезли из Ксанфа, а не менее легкомысленные нимфы остались. Кто такие нимфы? Очаровательные обнаженные девицы. А такие существа всегда нужны, вот они и выжили. Хочешь быть популярным, старайся походить на хорошенькую девушку; а внутрь никто не заглянет, внутри можно быть пустым, как та обманка в лесу. Вероятно, со временем нимфы, подобно гарпиям, напрочь лишатся мужчин своего рода и станут выходить замуж за чужаков.
Горн чувствовал себя все хуже. Дор заметил это и решил повернуть назад.
– Дорогу я нашел, – объяснил он. – Очень хорошая дорога. А что осталось, проверим завтра вместе с Прыгуном.
Горн страшно обрадовался. Он помчался назад, к горе, и вскоре к нему присоединились другие, менее предприимчивые фавны.
– Праздник! Все на праздник! – закричал горн, подпрыгивая по-козлиному.
– Праздник! Все на праздник! – подхватили другие.
Фавны разложили между горой и озером праздничный костер и подожгли его с помощью небольшой, но злобной саламандры. В будущем саламандры смогут уничтожать огнем все вокруг, кроме земли, но у этого древнего предка сил хватало, к счастью, только на костер. В небольшом аккуратном огоньке сгорят лишь веточки да прутики.
Козлоногие нарвали листьев, сделали из них налистники, укрепили их на палках и стали поджаривать. Озерные нимфы и ньюфавнленды принесли морских огурцов и настоящих крабов для Прыгуна. С одной стороны озера бил из-под земли шоколадный гейзер. Горячий шоколад всегда на вашем столе! Древесные существа прибавили к угощению орехов и пряников, а горные прикатили снежный ком – для прохладительных напитков. Дор испробовал душистой росы. Она и в самом деле оказалась чудесной – вкусной, крепкой, искрометной.
Нимфы и фавны уселись широким кругом около костра и приступили к пиршеству. Дор и Прыгун с радостью присоединились к ним. Наевшись до отвала, фавны вытащили дудочки и стали наигрывать, а нимфы – танцевать. Тела их причудливо колебались и покачивались. Дор никогда прежде не видел ничего подобного.
Вскоре фавны отложили дудочки и присоединились к нимфам. И вместе они стали выделывать нечто уж вовсе немыслимое. Это был уже не танец, а ритуал, напоминающий танец. Взрослые во времена Дора прячутся и стесняются, а нимфы и фавны – полюбуйтесь, занимаются этим открыто, без всяких церемоний!
– Ас ними все в порядке? – озабоченно спросил Прыгун. – Извини мое любопытство. Я ведь совсем не разбираюсь в ваших нравах.
– В полном порядке, – ответил горн. – Просто мы так празднуем. Такой весенний праздник.
– А другие праздники у вас есть? – поинтересовался Дор. – Для прочих времен года?
– Каких прочих времен? У нас здесь всегда весна. Дети, конечно, после этого праздника не рождаются. Нас можно обвинить в легкомыслии, но мы просто обожаем такие праздники. И вы можете присоединиться.
