— Ладно, пойдём отсюда, — сказала Фалкеста, тоже изрядно утомившаяся бродить по замку, — а то чувство, будто за нами постоянно следят, уже начинает действовать на нервы.
— Освальд вроде обещал, что никто не выйдет за рамки, — неловко начал Дитрих, по правде говоря, ощутивший, что слежку за ними начали в тот момент, когда они переступили порог дворца.
— Дитрих, ты и вполовину не знаешь человеческую расу так, как её знаю я. Некоторые из них бывают до того без царя в голове, что их никакие приказы и никакие бумаги не остановят. Так что давай лучше просто не давать им лишних поводов.
Обедая у Мигеля, они снова обсуждали, куда ещё можно сходить.
— Осталось одно место, которое я могу тебе посоветовать, — развела руками Фалкеста, — магический университет Орхора, где ты проучился четыре года. Даже если и там ничего не вспомнишь, ректор Арихиэль может тебе что-нибудь посоветовать. Он уже долго живёт на этом свете, он мудр, у него для всех находится добрый совет. Больше у меня никаких идей нет, — закончила свою речь бывшая фрейлина, — мы уже побывали во всех местах, которые так или иначе связаны с твоей прошлой жизнью. И если драконья память по-прежнему настаивает, что ты можешь получить в Тискулатусе какие-то ответы, Университет — это твой последний шанс.
* * *
Дитрих летел в Орхорский Университет, как и посоветовала ему Фалкеста. Потому как, в самом деле, больше никаких вариантов у него не было. Сама Фалкеста осталась в Виллгарде — и Дитрих взял с неё слово, что она не будет покидать пределов драконьего посольства. Он по-прежнему чувствовал тревогу, связанную именно с Фалкестой, но не мог дать ей точного определения. При этом лететь в Университет с драконом отказалась сама бывшая фрейлина. Вдаваться в подробности Дитрих не стал хотя бы потому, что подсознательно уже понимал причины её отказа: одно лишь путешествие в Виллгард должно было вызвать у его спутницы шквал горьких воспоминаний.
А, между тем, с высоты драконьего полёта Тискулатус представлял собой достаточно, если так можно выразиться, цивилизованное зрелище. У прочной дороги, которая даже на взгляд того, кто в этом почти не разбирается, была сделана добротно, давно появилось множество таверн и постоялых дворов. На всех узлах, где дороги разветвлялись на три направления, стояли сторожевые башни. К счастью, опасаться их не стоило: за тридцать лет работы в стране драконьего посольства горожане и стража уже привыкли, что по небу могут летать драконы.
В некоторых местах от дорог уходили тропки и каменные дорожки поскромнее, выходя к деревням, явно построенным совсем недавно. Намётанный глаз Дитриха выцеплял множество играющих ребятишек, снующих по делам взрослых, но при этом — практически отсутствовали старики, несмотря на вечернее время, когда, казалось бы, самая лучшая возможность посудачить, обсудить прошедший день и обменяться сплетнями. Однако их не было — и это значило, что в деревне едва народилось второе поколение.
Леса, над которыми тоже пролетал дракон, были какими-то… опрятными, что ли. Никакого непроходимого бурелома, поломанных деревьев, пожарищ или куч мусора. Над бором было приятно лететь и любоваться им. Почти так же приятно, как и наслаждаться собственными заповедными лесами, вырастить которые в окрестностях Стигиана, с учётом северного морского климата, было практически нереальной задачей
Но вот, наконец, перед драконом показалось здание Университета. Вернее, выражаясь человеческим языком, это был студенческий городок. Делился он на две большие части целыми тремя рядами высаженных деревьев. Вероятно, первой частью были учебные корпуса, второй — общежития. В вечернее время студиозы разгуливали по территории городка, парами, в группах или одиночестве. Глядя на то, как некоторые уединяются на скамейках, а те, кто побезбашеннее — и в кустах, Дитрих вспомнил Меридию и затосковал. Он уже не раз пожалел о том, что так грубо отказал своей жене в просьбе сопровождать его в этом путешествии. И всё же он по-прежнему стойко ощущал, что в собственном прошлом должен навести порядок сам.
На дракона многие хоть и показывали пальцем, но, в целом, реагировали нормально. Значит, либо посольские драконы бывают тут регулярно… либо драконы вообще не самые редкие гости в Университете. Дитрих хотел было приземлиться возле корпусов общежития, которые он принял за преподавательские, но потом всё же заставил себя вспомнить основы приличий и опуститься за оградой.
И там его уже ждали. Эльфийка в форме горничной стояла в уже приоткрытых воротах и с почтением смотрела как Дитрих приземляется, припадает к земле и обращается в меньшую ипостась. Но когда он повернул к ней лицо, губы эльфийки задрожали. И хотя Дитрих готовил себя к такой реакции, раз он здесь учился — его могут узнать, он в очередной раз смутился. Наверное, к такому в принципе невозможно привыкнуть.
— Значит, они всё же не обманули, — прошептала эльфийка, после чего спохватилась, — ох, прошу прощения, господин дракон. Старшая горничная Алисия, к вашим услугам.
— Принц Дитрих, — кивнул тот в ответ на приветствие. И, стараясь не обращать внимания на то, что несчастная горничная снова побледнела, словно сбылись её худшие опасения, продолжил, — прошу прощения, что заявился вот так, без приглашения, но… мне нужно поговорить с ректором. Это срочно и важно. Я, конечно, понимаю, что уже поздно…
— Я передам ректору, что вы прибыли, — эльфийка дёрнула головой, беря себя в руки, и продолжила, — вам будет угодно предоставить комнату, или вы…
— Я подожду на улице, — отказался Дитрих, — у вас замечательный парк для прогулок, я с удовольствием пройдусь там.
— Как пожелаете, господин дракон. В таком случае, прошу вас немного подождать.
Горничная удалилась, а Дитрих нашёл свободную скамью и, заняв её, снова принялся думать. Думать о том, насколько безрассудно он себя сейчас ведёт. Зачем было возвращаться сюда и ворошить память всем этим людям? Напоминать им о том, что могло бы случиться, пойди история немного другим путём. Вторгаться в их личную жизнь, задавать вопросы, чтобы… чтобы что?
— Господин дракон, ректор готов принять вас немедленно, — раздался голос над его головой. Дитрих удивлённо посмотрел на горничную: прошло едва ли десять минут, а она уже успела обернуться туда и обратно через весь студгородок. Однако вопросов задавать не стал: в самом деле, чем скорее, тем лучше. Тем более, что он начинал сомневаться в необходимости этой встречи, он понятия не имел, о чём спрашивать ректора… и лишь Янтарь и Сирень, практически всё это время спавшие, шепнули, что он на верном пути.
Если, как Дитрих понимал, преподаватели тоже жили в своём общежитии, хотя и, надо думать, более комфортабельном, чем студенческое, то у ректора был собственный домик. Алисия постучала и, получив приглашение войти, кивнула Дитриху. Тот открыл дверь и смело шагнул внутрь…
* * *
Тем временем бывшая фрейлина так и не смогла решить, куда себя деть. Никаких книг не оказалось ни в выделенной ей комнате, ни вообще в посольстве. Да и не очень, по правде говоря, тянуло её общаться с другими драконами: невзирая на то, что Дитрих ясно дал понять, что о ней следует заботиться так же, как и о нём самом, прочие драконы явно демонстрировали своё безразличие. Проинформировав Фалкесту, когда в посольстве происходит приём пищи и выспросив у неё время, когда можно присылать служанку для уборки комнаты, драконы полностью потеряли к ней интерес. Впрочем, Фалкесту это мало смущало. За тридцать лет работы на архипелаге она прекрасно заучила, как следует общаться с драконами, и как они общаются с прочими расами. Принц Дитрих здесь был, скорее, приятным исключением. Да и то — в силу определённых и, если уж на то пошло, единственных в своём роде причин.
