— Получили, — сказал Дитрих, — и эта встреча с правителями была такая странная…
— Не здесь, — эльф поднёс палец к губам, — поговорим об этом в другом месте…
* * *
Когда троица пересекла город и принялась спускаться по тропе, которая, как увидели драконы, вела в другую часть города, травник сказал:
— Не думаю, что сильно ошибусь, если скажу, что король и королева не проявили сильно большой интерес к вашим персонам?
— Верно, господин… — Меридия замялась, — прошу прощения, вы так и не сказали своего имени.
— И не скажу, — печально ответил эльф, — своё имя я похоронил вместе с женой и дочерью. Так что называйте меня как угодно. От того, что никто не обращается ко мне по имени… мне не так больно…
— Простите, — прошептал Дитрих.
— Всё в порядке, юноша. Вы же не знали, — улыбнулся травник, — так вот, возвращаясь к вашему визиту во дворец… Вам, несомненно, показали нечётную статую?
— Да, — выражение лица Дитриха не изменилось, но в голосе послышался неприятный мстительный оттенок, — и у нас возникло ощущение, что только за этим нас туда и приглашали. Потому что от прохожего на улице — мы бы и то получили больше полезной информации, чем от короля и королевы.
— Боюсь, что так и есть, — эльф снова печально улыбнулся, — вероятно, расчёт был на то, что вы не сдержитесь и наброситесь на кого-нибудь. Что поделать, они не видят того, что увидел я: несмотря на молодость, внутри вас уже выкована сталь, доступная не всякому.
— А вы, значит, видите? — усомнилась Меридия.
— Да, — коротко кивнул эльф, — ровно по той же причине, по которой я позволил своему имени кануть в небытие.
Принцесса покраснела. Но на помощь ей тут же пришёл Дитрих:
— И какой был смысл нас провоцировать? — недоуменно спросил он, — мы туда в гости не набивались. Нам вообще ни до кого здесь нет дела. Сделаем мы то, ради чего прилетели, и снова уберёмся отсюда навсегда, и пусть они живут дальше и наслаждаются своей свободой.
— В том то и дело, — ответил проводник, — я же вам уже говорил: нам не нужны были эти война и с мясом вырванная свобода. Так что таким, не стану спорить, извращённым способом, власти хотели… задержать вас в этом городе. Но, поскольку они не предполагали, что вы сдержитесь, то и дальнейшее пошло не по плану.
— Действительно, странный способ, — заметила Меридия, — что им стоило просто попросить нас задержаться на несколько дней. Если уж им так необходимо наше общество.
— Да потому, милая моя, что наша раса не умеет — и вряд ли когда-нибудь научится стоять наравне с драконами. Драконы — наши бывшие господа, которых победил и прогнал Убийца. Без него бы эльфы ради своей свободы и палец о палец не ударили бы.
— То есть снежные эльфы хотели показать нам, что живётся им хорошо, и они всем довольны, но при этом хотели нас спровоцировать и задержать в городе, потому что на самом деле это не так? — резюмировал Дитрих, — у меня от такой логической цепочки начинает болеть голова.
— Ну а как оно должно быть иначе, если в один прекрасный день эльфы безо всякого на то своего желания оказались оторваны от драконов, с которыми до того вполне мирно существовали? Природа — она ведь всё-таки немножко понимает в том, что делает. Так ли уж случайно каждый драконий клан взял под опеку те или иные расы? Пурпурные драконы знали, что красные и чёрные орки — народ гордый, и кланяться никому не станут, и именно за это их и любили. Ведь служить и прислуживать — это совершенно разные вещи, кто бы что по этому поводу ни говорил. Сиреневые знали, что подземные гномы и эльфы неохотно идут на контакт с другими и выдают свои секреты — и их это полностью устраивало. Изумрудные знали, что эльфы живут долго, медленно, неторопливо — и никогда их в этом не упрекали. Янтарные знали, что люди деятельны, любят изобретать новое и всегда быть во всём первыми — и поддерживали в них это стремление.
— Если бы всё было действительно так, как вы описываете, — хмуро прервал травника Дитрих, — Убийца никогда бы не появился на свет.
— Ну, разумеется, везде были свои тонкости отношений между господами и вассалами. Вот только свобода оказалась не таким сладким фруктом, каким его себе представляли. Потому что свобода всегда — это не свобода от кого-то. А свобода — для чего то. А для чего горным и лесным эльфам свобода, которую те для себя, в общем-то, не сильно и просили — они и сами не знали. Просто слушаться своих хозяев им, с подачи Убийцы, однажды надоело. А, между тем, послушание — это ключ к свободе. Что ж, мы на месте.
Последняя фраза до такой степени резанула принцу слух, что он даже не сразу понял, что его до такой степени дезориентировало. Послушание — это ключ к свободе… Странно, где-то что-то похожее он уже видел. Но сейчас стоило сконцентрироваться на текущей задаче.
Драконы были до того увлечены разговором с эльфом, что не заметили, как пересекли большую часть заброшенного города. Перед ними был замок, размерами даже превосходящий нынешний замок королевской четы. Но время тоже оставило на нём свой отпечаток. Хотя здание осталось цельным, разве что камни обветрились и стёкол в окнах не было.
И здесь драконам стало страшно. Если уж от тех поблёкших воспоминаний, что им показали Киноби, Ланире и Карнекир, кровь стыла в жилах, то что им предстояло увидеть здесь и сейчас? Посмотрев друг на друга, юные супруги взялись за руки и решительно зашагали вслед за эльфом, который уже скрылся внутри замка. В конце концов, вечно их провожатый ждать не станет… да и стоило помнить, что для него это место тоже связано с не самыми приятными воспоминаниями…
Глава 5
И едва Дитрих и Меридия вошли в замок, как их обдало холодом. Могильным холодом. Словно из них стала утекать жизнь. Словно они начали в разы быстрее стареть. От такой неожиданной реакции драконы пошатнулись… но, схватив друг друга за руки, всё же устояли на ногах. Хотя по всему телу начинала разливаться предательская слабость. Которую Дитрих уже однажды ощущал…
— Это потому что… здесь происходили все эти жуткие вещи, — тихо всхлипнув, прошептала Меридия, оглядываясь и, казалось, замечая то, что могла высмотреть только она, — я… я даже вижу… оно везде, повсюду… мёртвое Серебро! Я никогда даже представить себе не могла, что с Цветом можно так поступить… что такое вообще возможно… ведь Цвета — это источники жизни. Они не могут источать смерть…
— Обычно не могут, — печально сказал эльф, идущий впереди, — но, как известно, для всякой силы есть свой противовес. Есть он и для такого великого блага, как Цвет. И вам он, полагаю, отлично известен.
— Если вы говорите про Кошмар, — прохрипел Дитрих, подходя к лестничному пролёту и на негнущихся ногах начиная подниматься, — то даже у него не хватило бы сил на подобное. Он может его прогнать, в исключительных случаях может заставить его погаснуть — но не настолько извратить.
— Если говорить про Кошмар, как про абстрактную силу, которая вступает в контакт с Цветом по воле случая — несомненно, так, — согласился эльф, — однако в том-то и соль, что Убийца, получив доступ к источнику такой силы и пустив его в свою душу, получил на выходе оружие сокрушительной мощи.
