Если бы в один прекрасный день судьба подарила нам какой-либо митраистский молитвенный сборник, мы смогли бы изучить по нему эти древние обряды и мысленно поприсутствовать на церемонии богослужения. Но, будучи лишенными такого необходимого руководства, мы отлучены от святилища и можем судить о внутреннем распорядке мистерий лишь по некоторым просочившимся слухам. Текст святого Иеронима, подтверждаемый рядом надписей[7], сообщает нам о том, что существовало семь степеней посвящения, и что участник мистерий (риахр;, sacratus) последовательно принимал наименования Ворона (corax), Скрытого (cryphius), Воина (miles), Льва (leo), Перса ^erses), Гонца Солнца (heliodromus) и Отца (pater). Эти странные обозначения не были простыми эпитетами, не имевшими практического значения. В некоторых случаях участники богослужений переодевались в костюмы, соответствующие присвоенному им званию. Их можно видеть на одном из барельефов, где на них надеты искусственные головы животных, воина и перса[8]. «Одни хлопают крыльями, как птицы, подражая голосу ворона, другие рычат, подобно львам, — рассказывает один христианин IV века[9]; — вот как позорно осмеяны те, кто называет себя мудрецами».
Эти священные маскарады, которые церковный автор выставляет на посмешище, интерпретировались языческими теологами в качестве аллюзии на знаки Зодиака или даже на метемпсихоз[10]. Такие расхождения в толковании свидетельствуют лишь о том, что истинный смысл этих переодеваний к тому времени уже не осознавался. В действительности они представляли собой пережиток первобытных обрядов, оставивший следы во многих культах. Посвященные в различные мистерии Греции и Малой Азии носили звания Медведей, Быков, Жеребцов и другие[11]. Они восходят к тем историческим или доисторическим временам, когда сами божества представлялись в облике животных и когда верующий, принимавший имя и обличье своего бога, отождествлял себя с ним. Львиноголовый Кронос, ставший воплощением Времени (с. 141), заменил собой львов, которым поклонялись предтечи митраистов, так же, как маски из холста и картона, которыми римские участники мистерий покрывали свои лица, служили заменителем звериных шкур, в которые изначально переодевались их предшественники-варвары, — либо затем, чтобы вступить в общение с чудовищными идолами, которым они служили, либо потому, что, заворачиваясь в шкуры, снятые с туш, добытых на охоте, они приписывали этим кровавым облаченьям очистительные свойства[12].
К первобытным наименованиям «Ворон», «Лев» впоследствии были добавлены другие, чтобы довести их перечень до священного числа семь. Семь степеней посвящения, через которые участник мистерий должен был пройти, чтобы достигнуть совершенной мудрости и чистоты, соответствовали семи планетарным сферам, которые проходила душа, добираясь до обители снискавших блаженство. Получивших звание Ворона переводили затем в степень Скрытых (крирнос;). Представители этой категории, по-видимому, прятались под какое-то покрывало, скрывавшее их от глаз остальных присутствующих: их обнаружение (ostendere) являло собой торжественную церемонию[13]. Воин (miles) состоял в священном воинстве непобедимого бога и под его командованием сражался с силами зла [14].Звание Перса напоминало об изначальном происхождении маздеистской религии; предполагалось, что получивший это звание принадлежит к тому единственному народу, который некогда был допущен к священным церемониям[15], и в качестве такового он переодевался в восточный костюм и надевал на голову фригийский колпак, который, по преданию, носил также Митра. Те, кого отождествляли с Солнцем, его служители, выступали под названием Гонцов Гелиоса (*)[16]. Наконец, титул «Отцов» был заимствован из греческих процессий, в которых таким почетным наименованием часто обозначали руководителей собрания[17].
В рамках этого семиуровневого деления верующих были установлены и некоторые другие различия. Из одного отрывка из Порфирия[18] можно заключить, что принадлежность к первым трем степеням посвящения не давала права участия в мистериях. Эти посвященные, которых можно сравнить с христианскими оглашенными, являлись Служителями. Для того чтобы получить этот статус, достаточно было принять посвящение в Вороны, которых называли так, безусловно, потому, что в мифологии ворон был служителем Солнца. Только посвященные, получившие титул Львов, становились Участниками, и именно по этой причине звание Льва упоминается в надписях гораздо чаще вcех остальных. Наконец, на вершине иерархии помещались Отцы, которые, видимо, возглавляли священные церемонии (pater sacrorum — отец, руководящий таинствами) и руководили остальными категориями верующих. Глава всех Отцов носил имя Pater Patrum (Отец над Отцами) [19], которое часто переделывали в Pater patratus (главный Отец) [20], вводя в иерархию закрепившейся в Риме секты официальный священнический титул. Эти главные владыки адептов до самой смерти сохраняли права руководителей всего культа. Почтение и любовь, которую должны были испытывать верующие к этим уважаемым сановникам, выражены в их наименовании «Отцы», а участники мистерий, которыми они руководили, называли друг друга «братьями», поскольку такие посвященные в одну веру (consacranei) должны были проявлять взаимную привязанность [21].
Принятие (acceptio) в ряды посвященных нижних рангов допускалось даже для детей[22]. Нам неизвестно, обязаны ли были посвящаемые оставаться на каждом уровне в течение определенного периода времени. Вероятно, сами Отцы решали, когда новичок был уже достаточно подготовлен к тому, чтобы принять более высокое посвящение, которое они производили (tradere) лично[23].
Эта торжественная церемония, по-видимому, носила название «таинства-присяги» (sacramentum) [24], поскольку неофита приводили к присяге, и он приближался по статусу к завербованному в армию новобранцу. Прежде всего, кандидат брал на себя обязательство не разглашать учение и обряды, которые должны быть ему открыты, но от него требовали и других, особых зароков. Так, члену секты, добивавшемуся титула Воина, подносили венец на мече. Он отводил его рукой к себе на плечо, говоря при этом, что Митра — его единственный венец[25]. С этого момента он более никогда не носил его, ни на пиршествах, ни даже если ему присуждали его в качестве военной награды, и отвечал тем, кто ему предлагал его: «Он принадлежит моему богу», то есть непобедимому божеству [26].
Мы так же плохо знаем богослужение семи митраистских посвящений, как и догматические наставления, которыми они сопровождались. Тем не менее нам известно, что, в соответствии со старой иранской обрядовой системой, неофитам предписывалось совершать многочисленные омовения, своего рода крещение, которое призвано было смыть с них нравственную нечистоту[27]. Так же, как и в некоторых гностических сектах, очищение, несомненно, оказывало различное воздействие на каждой ступени посвящения, и оно, в зависимости от ситуации, могло представлять собой либо простое окропление освященной водой, либо настоящее омовение, как в культе Изиды.
Тертуллиан также сопоставляет христианскую конфирмацию с церемонией, в которой «воину ставили знак на лбу»[28]. Тем не менее, знак, или печать, которую налагали на чело, по-видимому, представлял собой не помазание, как в христианской литургии, а метку, вырезанную на куске раскаленного железа[29], подобную той, которую прикладывали рекрутам в армии, прежде чем привести их к присяге. Такой неизгладимый отпечаток увековечивал память о торжественной церемонии, посредством которой адепт принимал на себя обет служения своему богу в своего рода рыцарском ордене, каковым являлся митраизм. При переходе в разряд Львов требовались новые очистительные процедуры, но поскольку этот зверь служил эмблемой огненного начала (с. 154), во время совершения этого обряда не пользовались водой — элементом, враждебным огню, и, дабы предохранить посвящаемого от всякого порока и греха, ему на руки лили мед и смазывали им язык [30], подобно тому как по обычаю поступали с новорожденным. Тот же самый мед, ценимый за его предохранительные свойства, предлагался и Персу, как сообщает Порфирий[31]; и этому продукту, по-видимому, действительно приписывали чудесные свойства, так как считалось, что он возникает под влиянием Луны. Согласно древним представлениям, он был пищей блаженных, и употребление его неофитом делало того равным божеству [32].
