— Да прощу, прощу, ты только не хнычь как дитя малое, — откликнулась я сварливо, достав из рюкзака блокнот на спиральке и невесть у кого сворованную ручку. — Адрес диктуй.
Выпытав у Джорена всё, что могла, я отправила его немного освежиться. («Чувак, ты выглядишь как дерьмо. Очень красивое, но всё же дерьмо!») Самой бы тоже не помешало смыть с себя кровь, пыль и прочие незримые следы кошмарно длинного вечера. И заодно разыскать целую одежду. Ладно, это терпит.
Вырвала из блокнота листок, нацарапала пару-тройку слов и сложила его пополам несколько раз. Зажала получившийся квадратик в кулаке, свободной рукой нашарила в кармане куртки пачку сигарет. Потешное, должно быть зрелище: резной каменный балкон, горгульи на водостоках скалятся, вот эта вся хренотень. И тут я такая вышла подымить презренной человечьей отравой. Вся встрёпанная и слегка избитая, в располосованных джинсах, старом свитере и заляпанной кровью кожанке. Хотя для Тир-на-Ног это не такой уж необычный вид — здесь слишком много полукровок и просто уйма всякого барахла с той стороны. Да и всегда можно поверх любой тряпки накинуть пару слоёв гламора.
За свою, правда, всё равно не примут. Тут не одежда выдает. А то, что внутри.
Выкурила две сигареты подряд, больно прикусила губу, но нервную дрожь унять так и не удалось. Кто бы что ни говорил, а непросто привыкнуть к мысли, что тебя в любую секунду могут убить. И ведь не факт, что за дело.
Грёбаный Сид. Грёбаные феи. Ненавижу.
Ладно, Киро, хватит уже. Если у бедняги Джорена до сих пор не получилось утопить Серый Дом в слезах, то у тебя тоже вряд ли выйдет.
Протяжно выдохнув, снова глянула на зажатую в кулаке бумажку.
«Представь, что твоя магия — это камень, — как наяву зазвучал в ушах голос Айфе — мастера-кузнеца, что когда-то давно нанесла джетэн на мою кожу и дала мне немало дельных советов. — Сожми его покрепче. Замахнись как следует. Жди попадания в цель».
Летучая мышь выпорхнула из темноты, безропотно опустилась на мою ладонь. Я довольно ухмыльнулась. Маленькая, но очень шустрая зверушка — как раз то, что мне сейчас надо…
Пару минут спустя мышь растворилась во тьме безлунной ночи, а я выщелкнула из пачки третью сигарету. Курево, в спешке купленное на ближайшей к порталу в Сид заправке, оказалось на редкость паршивым, но. сейчас мне что угодно сгодится. Лишь бы успокоить раздолбанные нервы и поменьше думать о тех, кто ждёт меня по ту сторону Изнанки.
Завязывай, Киро-чин. Ты не сдохнешь здесь — не сегодня, не в этот раз. Просто не имеешь права.
41
Адора — безусловно красивая женщина. Разумеется, если вам по вкусу блондинки с кукольными личиками и флером тёмной магии, от которого всякий приличный человек непременно захочет сбежать куда подальше. Но я к людям отношусь весьма опосредованно, а потому на суровый взгляд белокурой красотки лишь вопросительно приподнял бровь. Моя мать — Лорейн Вернер, а среди родни найдётся с полдюжины тётушек-вампирш, по сравнению с которыми даже сидхе милы и прекрасны.
— Где Киро? — только и спросила она, когда я появился на пороге Железного Чертога.
Хороший вопрос. И я бы сам не отказался узнать ответ. Желательно поточнее, чтобы знать, какие части тела Киро Хаттари вернутся ко мне.
— Работает, — отозвался я. — В Сиде.
— Ясно, — Адора скривилась — очевидно, ей родина тоже не слишком по нраву. — Рэн скучает. И капризничает. Я пытаюсь его развлечь, но сами понимаете — он тут не один такой исключительный. Хотя у нашего крыжовничка явно другое мнение, — и добавила, как мне показалось, с заметной неохотой: — Хорошо, что вы пришли.
— Надеюсь, что так.
Она позвала меня за собой, повела по длинным серым коридорам Железного Чертога, к уже знакомой мне крохотной комнатке, откуда доносился детский голосок, громкий и явно обиженный. Рэну определённо не нравится, что Киро так надолго его оставила. Что ж, в этом мы с ним солидарны.
— Не ма! — возмущённо выдал он, стоило мне войти.
Возмущение, правда, адресовалось почему-то Подрику, в которого тут же полетела игрушка.
— Не ма, — согласился я, проходя внутрь комнатенки.
Рэн вскочил на ноги и чуть неуклюже потопал ко мне, поднял вверх маленькие кулачки, явно просясь на руки. И, добившись желаемого, тут же полез во внутренний карман моего пальто.
— Э нет, Рэйнард, — пожурил я, забирая обратно свой комм и подсовывая вместо него заготовленное для такого случая шоколадное печенье, — в третий раз со мной этот фокус не пройдёт.
— У него явно иное мнение, — проворчал Подрик, поднявшись с пола. Спрашивать, где Киро, не стал — очевидно, и так всё понял, едва глянув на меня и маячившую за моей спиной Адору. — Это все полувампиры так себя ведут?
Я только чудом не вздрогнул — ну просто прекрасно, о происхождении Рэна догадываются даже подростки. Плохой знак, очень плохой. Я ведь ещё не разобрался с документами об усыновлении. Только выбил разрешение на то, чтобы забирать Рэна на выходные. Для себя как для родича — доказать, что я родственник малыша-полусидхе, оказалось не так уж и сложно. Вампирское обаяние — та еще штука, и действует даже когда ты не особо желаешь им пользоваться. Надеюсь только, что Киро обрадуется этой новости, а не разозлится на моё самоуправство.
Впрочем, у меня — да и у ребёнка, сидящего сейчас на моих руках, — причин злиться на неё поболее будет.
— Ой, да бросьте! Только слепой не поймёт, чьих кровей наш крыжовничек, — фыркнул Подрик, когда пауза, на его взгляд, малость затянулась. — Так все?
— Все, — отозвался я, тихо выдохнув.
Спокойно, Люк. Уж в Железном Чертоге вряд ли найдется много желающих бежать и рассказывать Асторнам, что за чудо-ребёнок тут появился.
— Вампиры — жуткие собственники, считающие, что мир непременно должен вертеться вокруг них. А если мир вдруг решает иначе, то нужно сделать всё, чтобы это изменить. С возрастом и при должном воспитании оно проходит…
— Но?
— Но что-то мне подсказывает: от моей клыкастой родни наш крыжовничек унаследовал чуть больше, чем следовало. И я даже знаю, от кого именно.
Догадаться было несложно — уж мне-то как никому знаком этот расчётливый взгляд, ищущий самого. чувствительного в комнате. Кому стоит подсесть на уши, надавить на жалость… и у кого выпросить пару миллионов талеров на собственный театр в центре Аркади. Не побывав при этом ни в чьей постели, не заимев долгов и впоследствии даже исправно сдирая немалые деньги за билеты на концерт.
Вот Рэн, хоть и совсем кроха, как раз такой. Обаятельный манипулятор, без зазрения совести очаровывающий всех и каждого. Правда, пока ему нужен не театр, а Киро, а если её нет — тогда ещё кто-то, кто охотно будет уделять ему внимание. Половина Железного Чертога, например.
— Нам всем будет весело, когда он вырастет, да? — поинтересовалась Адора. Весьма спокойно, будто и так уже знает ответ.
