— К делу, Тамрит, я не гадаю по степени чужой наглости.
Гаррет сплюнул на землю, затянулся снова. Да так и отбросил вонючую гадость; тут же, впрочем, потянулся за следующей.
— Мои… дети пропали. Мои и Аланы. Последние обращенные. Свежие, вкусные, молодые и красивые, способные к деторождению. Все трое, Шандар! А сучьи копы вместе с сучьей инквизицей и ещё более сучьими охотниками послали меня вроде бы по разным адресам, но направление в итоге одно. Мерзкий вампир и его отродья не достойны их внимания!
Дар нахмурился. Оборотней и вампиров не любят — факт, с которым ничего не поделаешь. Но чтобы в открытую отказать в помощи второму вампиру Севера? Пожалуй, Гаррет прав — пора бы напомнить копам их место.
— Когда ты видел их в последний раз? — на всякий случай уточнил Дар. Вампиры не такие уж и паникеры, но недавно распрощался с жизнью официальный ликвидатор округа. Немудрено обзавестись паранойей.
— Три дня, — сухо отозвался Гаррет. — Я не впечатлительный, Шандар. Знаю законы и наивно верю в инстинкт самосохранения у всех, чей уровень развития выше, чем у голубя. Кто решится навредить детям дома Тамрит?.. Сначала мы обыскали всё сами. Копов с их расистскими загонами оставили на крайний случай.
— Я поговорю с Делаттом. Передам старине Анри привет. Он проникнется, обещаю. Через час тут будут все копы округа за компанию с маршалами и инквизицией. Отработают свой хлеб.
— Нет, — Гаррет покачал головой. — Нет. Я найду своих детей сам. А ты мне поможешь, — и добавил, не иначе как пересилив себя: — Пожалуйста. Кого-то похожего на них видели здесь.
Он протянул бумажку с криво нацарапанным «Приречье, третья линия». Большая улица, а точнее — сплошь промзона на несколько километров. Не обойдешь до ночи, хоть ты вампир, хоть оборотень.
— Расплывчато.
— Поэтому ты. А не Алана, не мои крысята, не весь тот сброд, который на меня работает, — вместо бумажки в его руке появился кусок ткани в мелкий цветочек, не иначе как от девичьего платьица. — Сможешь унюхать?
Стоило бы вскинуться, мол, я тебе что, собака? Ну или отправить к кому попроще, вроде собственных бет, сильных и с не менее острым обонянием.
— Почему именно я? — уточнил Дар. — Не то чтобы я против, но…
Гаррет хмыкнул. А в воздухе разлился запах его ярости.
— Это мои дети, Шандар. Я хочу их найти и вернуть домой. А если с их голов вдруг упал хоть один волос, — его голос стал больше напоминать шипение змеи, ядовитой и большой, способной задушить в своих кольцах, — я досуха выпью тех, кто причинил им вред. После чего вырежу всю полицию, инквизиторов и охотников вместе с грёбаной половиной города.
Выпьет. И вырежет — вампиры хоть и эгоистичные сволочи, однако за своих убьют кого угодно. А уж Гаррет так тем более — не какой-нибудь дикарь, обращенный первым встречным вампиром. Родной сын местного вампирьего лорда, воспитанный в крепости Тамрит со всеми привилегиями. В заботе, в том, что вампиры считают любовью. А ещё — в еженощной долбёжке законов и правил, с невесть каких времён декларирующих, что наказанием за смерть может быть только смерть убийцы. А заодно и всех причастных, к коим Гаррет с Аланой легко отнесут и копов, и маршалов, вовремя не поднявших свои жопы.
Жёстко, зато работает.
И придётся помочь, хочется того или нет. Среди этих самых маршалов с недавних пор числится одна очаровательная тигриная задница, на которую у Дара свои виды.
— И ты что, решил, что я тебе индульгенцию выпишу? Гаррет, скорее я сверну шею тебе. Беспредела в Моэргрине не будет.
— Нет. Но ты меня поймёшь…
«…и не дашь наделать глупостей» повисло в воздухе.
Не даст. Но Дару очень сильно захотелось, чтобы «дети» вампирьего семейства попросту решили развлечься с незаконными веществами и отдохнуть от своих новых клыкастых родичей. Дар бы вот захотел — вампиры те ещё гады. Впрочем, как союзники куда лучше республиканской швали.
Да кто угодно лучше.
Третья линия встретила тишиной. Опасной, будто неведомый хищник затаился в кустах. Забавные ассоциации, учитывая, что хищники тут как раз они — с острым слухом, нюхом, невероятной скоростью и силой. Дар принюхался к клочку ткани — разноцветный лоскут пах девичьими духами, молодым женским телом, совсем немного кофе. Новообращённые поначалу очень сильно привязаны к прошлым привычкам. Зависимы от них, порой даже сильнее, чем до обращения.
— Чувствуешь что-нибудь? — Гаррет то и дело оглядывался по сторонам, будто выискивая взглядом своих «деток». Нелогично и глупо, однако же Дар его прекрасно понимал — они с Кэм всего однажды потеряли Хоту и едва не спятили от беспокойства.
— Ничего.
И это, Хаос подери, ой как плохо.
Нет, жизни в любом подобном месте всегда достаточно. Во всём её многообразии. Кто-то работал на лесопилке и в мастерской каров, спрятавшейся среди многочисленных складов и заборов. Где-то перекликались люди, разгружая товарный поезд. Откуда-то издалека тянуло дешёвой лапшой и, кажется, жареной крысой. Ну а что, та же еда; главное, прожарить хорошенько и сдобрить специями, чтобы убить заразу. Но вот девичьими духами не пахло точно. И вообще вампирами. Ими всегда пахнет слабо, но запах пролившейся на сырую землю крови сложно спутать с чем-то иным.
Кровь.
Дар замер, потянул носом воздух и сморщился. Нет, всё же ничто не заставит его полюбить этот запах. Гаррет, судя по всему, тоже его почувствовал, замер весь и напрягся.
— Тоже чуешь?
— Кровью пахнет, — Дар повертел головой, прикрыл глаза, пытаясь понять, откуда исходит столь сомнительной прелести аромат.
Гаррет понял первым. Дёрнул его за рукав, кивнул в сторону давно заброшенного сталелитейного завода — уже давно всей металлургией в Грейморе заведуют гномы, да и люди предпочитают работать на них же. Причина всё та же — кто угодно лучше республиканской швали, даже жадные бородатые коротышки.
Завод оказался не такой уж и заброшенный. Во-всяком случае, люди тут точно имеются. Бродят неподалеку, переговариваются о чем-то. Одежда, правда, совсем не похожа на ту, что положено надевать рабочим всяческих заводов. Да и нищим, облюбовавшим очередные развалины. Обычная одежда. Обычные же люди, да только вряд ли из тех, кого можно назвать приличными. Приличные в таких местах не встречаются.
20
Дар принюхался снова. Кровью тянуло куда ощутимее. Ещё порохом и оружейной смазкой. Значит, у тех двоих, что курят сейчас у входа, есть оружие.
— Дерьмо, — ругнулся он шепотом. Переглянулся с Гарретом. — Оставайся здесь. Я проверю, что там за стражи нашей рухнувшей экономики.
— С чего бы? — предсказуемо возмутились в ответ.
— С того. Вдруг серебро? Если ранят меня, мне просто будет очень больно, а если тебя… Не хочу дарить Алане твой труп.
