— Чем могу помочь, комиссар? — неохотно осведомилась я, силясь вспомнить имечко комиссара. Де… что-то там было про лапки или мне померещилось?.. Делап… Или всё-таки Делатт? Да, вроде так.
— Я получил отказ в допросе подозреваемого Сантьяго, — отозвался он. — Объяснитесь, маршал Крэстани.
— А я получила отказ в доступе к отчетам о вскрытии ликвидатора Ландара. Три раза, — возразила я, лениво потягиваясь в своём кресле. — Но я же не требую объяснений.
Ну да, не требую. Потому как отчет всё же получила, без всякого стеснения нажаловавшись Дару на охамевших вкрай полицейских сучек. Ну а что? Назвался моим медвежьим покровителем, так пусть сделает хоть что-то полезное, кроме вонзания зубов в мою многострадальную шею.
— Полиция имеет право отказать в доступе посторонним лицам.
— А я имею право открытым текстом послать вас на хер, аргументируя тем, что у вас котелок дурацкий, — ответствовала я самым сладеньким тоном из всех возможных. — И ничего вы с этим не сделаете, комиссар. Это ведь не я чиню препятствия федеральному расследованию и не я развела бардак на вверенной мне территории. О, Хаос, делайте наконец свою работу и прекратите лезть в мою!
Скрип комиссарских зубов было бы слышно, даже не обладай я кошачьим слухом. Лицо его, однако, осталось неподвижным, а сам он завёл заунывную песню, которую любой маршал в своей жизни слышал не раз:
— Согласно федеральному закону номер триста пятьдесят два, все дела, подозреваемыми в которых являются носители человеческой крови, передаются в ведение полиции. Сантьяго не один из… вас, так что мои требования полностью законны и подлежат немедленному исполнению.
— Делатт, я понимаю: вам всем нравится думать, что я на это место насосала, — скучающе протянула я, вертя в руках пустой стаканчик. — Но реальность, увы, такова, что у меня степень магистра и дисер по сверхъестественной криминологии. И да — окончила я не что-нибудь, а юридический колледж Антеаррской Магистерии.
Нет, я вообще-то не такая уж любительница похвастаться корочками. Но видят боги, физиономия комиссара Котелка того стоит. И если он не совсем идиот, то уже наверняка догадался, что последует дальше:
— Учитывая сие обстоятельство, было бы очень странно, не знай я наизусть все поправки к вашему любимому закону. — Делатт смешно дёрнулся, когда я запустила в него скомканным стаканчиком. Ну, не в него, а в мусорную корзину, но бедняга ведь не прорицатель какой. — Жертвами Сантьяго и его дружков были сверхъестественные существа — это пятая поправка. Дело инициировано по обращению вампира Гаррета Тамрита — это седьмая поправка. Так что, комиссар, имею логичный вопрос: какого демона вы и ваш эксгибиционистский плащик портите мне интерьер?
Посмотрели на меня так, будто я заняла пару миллионов талеров, сожгла их на центральной площади и долг возвращать отказался.
— Похвально, что хоть один из здешних маршалов настолько хорошо знает законы, — наконец процедил Делатт, что при его простоватой внешности и весьма мирной наружности выглядит довольно смешно. — Но ни одна из поправок не отменяет основного содержания закона — я имею право допросить Сантьяго. И требую проводить меня к нему. Немедленно.
— Требуйте хоть до посинения, — откликнулась я со скукой, демонстративно глянула на экран комма. — Управитесь за двадцать минут, надеюсь? Впрочем, можете не тратить время понапрасну: Сантьяго здесь нет уж дня два как. Он теперь почётный гость крепости Тамрит… ну, или уже почётный труп, — я вздохнула с притворной грустью. — В целом наплевать, я от него получила что хотела.
— Вы… Вы отдали подозреваемого вампирам, полоумная вы баба?! Этим… — Делатт покраснел от злости, замолчал, видимо, силясь подобрать слова поприличнее тех, что вертелись на языке. Не смог. — Этой нечисти! Да как вы посмели?! Этот противоречит всем законам!
Я снова откинулась на спинку кресла, лениво потянулась всем телом, наверняка выбесив комиссара ещё больше. Отсюда слышу, как у него пульс частит, и это явно не от моей неземной красы.
— Теперь в Грейморе закон — это я, Делатт. И задачи у меня две. Первая — сохранить на Севере хрупкий мир между людьми и сверхами. Вторая — защитить Север от чудовищ, таких как Сантьяго. Пока что я, полоумная баба, прекрасно справляюсь по обоим пунктам. И знаете почему? — выпрямившись, смерила его презрительным взглядом. — Потому что только у меня достаточно большие яйца, чтобы делать за вас, чистоплюев, всю самую грязную работу. Без нытья, без мук совести, без сомнительных полицейских представлений о хорошем и правильном.
29
С достойным ответом Делатт предсказуемо не нашёлся. На месте едва не подпрыгнул, покраснел ещё сильнее, да так и развернулся на каблуках. Лишь у самой двери всё же не удержался от коронной угрозы всех полицейских истеричек без исключения:
— Я буду жаловаться! Это недопустимо!
Дверью наверняка бы хлопнул — тоже обязательный элемент в подобных выступлениях. Но увы, сегодня явно не его день: Делатт налетел на моего нового посетителя — Виттара. Пришлось обходить инквизитора, заодно стараясь удержать на макушке дурацкую шляпу, так и норовящую слететь, и наверняка страдая от упущенной возможности эпично покинуть мой кабинет.
— И что натворила наша прелестная маршал, раз на неё будет жаловаться аж целый комиссар полиции? — поинтересовался Виттар, без всякого приглашения усаживаясь на один из стульев. — А главное, кому?
— Скормила Тамриту моркуловского выблядка, — пояснила я невозмутимо. — Пусть жалуется хоть в столицу, хоть в Небесный Храм. Я всё правильно сделала.
— О да, этот может, — фыркнул Виттар, уложив перед собой папку с документами и принимаясь неспешно их пролистывать. — Если тебе интересно, я на твоей стороне.
Я хмыкнула чуть скептически, но с изрядным интересом покосилась на его омерзительно бодрую физиономию.
— Разве ты не должен погрозить мне пальчиком да начать проповедовать идеалы добра и света?
— Ну на хер, — выразительно скривился Виттар. — За пытки троих подростков я бы сам ту тварь грызанул, не дожидаясь вампиров.
— Как не стыдно, мистер светлый маг!
В ответном взгляде Виттара было примерно поровну веселья и раздражения.
— Ой, Изара, тебе ли не знать, что добро и свет — далеко не синонимы? Наш бог не зря зовётся Светом Разящий. Ладненько, я зачем пришёл-то — не допишешь мне всякого интересного? Чтоб два раза не мотаться…
Я послушно взяла маршрутные листы, чтобы проглядеть и при надобности вписать от руки ещё пару-тройку остановок. Виттар любит построить из себя развесёлого вертопраха с опилками в голове, однако же местное отделение Респубиканской Инквизиции под его руководством работает как часы. Сам главный инквизитор широко известен в Грейморе своим педантизмом, трудолюбием, осторожностью — а вместе с тем огромной силой и выдающимся магическим мастерством. А ещё жёсткостью на грани жестокости. С виду так и не сказать… но почувствовать можно. Всё это плещется в жизнерадостном рыжем пройдохе, точно нечисть в глубине тихого омута.
