По счастью, Дар даже не думал сопротивляться. Отвечал яростно, кусаче; крепко прижимал к себе, устроив ладонь на пояснице; вцепился в волосы, не позволяя отодвинуться даже на миллиметр. Да как будто я собиралась… Все мысли разве что о его губах, терзающих мои, о руках, фривольно шарящих по моему телу. О том, что лес и дерево за спиной — едва ли не лучшие места, чтобы отдаться ему, как мечталось.
Он отстранился от меня неожиданно, заставив потянуться за ним.
— Комм звонит, — голос Дара донесся до меня сквозь пелену возбуждения. Чтоб его, да я даже успела футболку на нём задрать и ремень расстегнуть! — А, к Хаосу…
Увы, Судьбы Прядущий сегодня благосклонен явно не был — комм зазвонил ещё два раза, после чего задребезжал входящими сообщениями.
Дар неохотно отстранился. И нахмурился, едва глянув на экран.
— Мне нужно уйти.
— Нет, ты, блин, издеваешься, — выдохнула я с нервным смешком. — Я как в дурацком ситкоме очутилась! В следующий раз смоешься прямо в процессе, да?
Дар вернул мне усмешку, прежде чем снова мимолетно коснуться губ. Пальцы огладили челюсть, вынуждая потереться о них. Ну а что, я же кошка! Это сильнее меня!
— Прости, и впрямь нужно, — он глянул на потихоньку клонящееся к закату солнце. — Вернусь до ночи. Дождись меня, ладно?
— Хм, я подумаю.
— Никаких «подумаю», маршал киса. Я вернусь, и ты дождёшься… — моих губ коснулись в третий раз. — Во всех смыслах дождёшься. Так что советую подготовиться.
Весь занимательный подтекст этих слов до меня дошёл не сразу. А как дошёл — так захотелось этого наглеца чем-нибудь огреть. И никуда не пускать, что уж там.
Но ему об этом знать точно не надо.
— Подготовиться к чему — спустить тебя с лестницы? Так я всегда готова.
— Ха, наивная киса! Спустить ты сможешь лишь штаны со своей прекрасной задницы, — он снова наклонился, широко лизнул мою шею от ключиц до самого уха. — А от меня уже никуда не денешься. Даже и не мечтай.
И Дар нехотя, но всё-таки ушёл, оставив меня сердито глядеть ему вслед.
Ведь и впрямь никуда не денусь. Ни из этой унылой северной дыры, ни от этого самодовольного альфа-коврика. Не потому, что у меня нет выбора, а потому что они теперь мои.
Они — мои. И Греймор, и Дар. А всякий, кто попробует наложить на них лапы, — захлебнётся кровью и сдохнет в муках.
Вот так-то.
43
Час пути до Таненгрева? Ха, да как бы не так! От силы минут двадцать, если бежать сломя голову сквозь кусты и валежник. И нет, вовсе не потому, что на берегу Ларш аг Зерре его дожидается горячая во всех смыслах киса (хотя и поэтому тоже). Однако трудно наслаждаться видами, когда пропал твой единственный и даже чуточку любимый племянник. Или не любимый, это как посмотреть. Сейчас хотелось как следует оттаскать Хоту за шкирку, запереть в комнате и ближайшую неделю проводить профилактические беседы в лучших традициях Дердры.
И не важно, что он нашёлся. Вообще ничего не важно, даже так называемая родственная любовь. Ну как он вообще умудрился потеряться, находясь под присмотром целой деревни? Впрочем, Дар прекрасно знал ответ — бестолковое дитя пошло в него. Сидеть на месте, не ища приключений на пушистый зад, — как можно?
Он направился к длинному дому, которым заканчивалась главная улица. Старая постройка тех времён, когда гномы враждовали не только с Греймором, но и со всем Антеарром, служила резиденцией для всех альф Предгорья. Когда-то здесь жил сам Дар, его родители. Его брат. Однако же теперь из всех гро Маграт тут остались только Дердра да Алэки — его бета и дальняя кузина. Остальные выстроили себе отдельные берлоги сразу после Великой зимы, а работать и вовсе предпочитали в городе. Отнюдь не из любви к карьеризму, просто нажиться на людишках ради благополучия стаи — в крови у всех оборотней.
Навстречу ему вышла Алэки, не иначе как почуяв запах. Тут же протянула халат, привычную одежду для всех оборотней, однако нелюбимую Даром. По его мнению, этот сомнительный предмет гардероба создан исключительно для того, чтобы торчать в нём у камина после горячей ванной.
Впрочем, не до игр в столичного модника.
— Где этот пакостник? — едва перекинувшись, поинтересовался Дар.
— В комнате. То ли плачет, то ли строит планы по захвату мира. Поди пойми… — Алэки пожала плечами и едва заметно усмехнулась, однако её волнение всё равно чувствовалось. Немудрено. Медведи любят детёнышей и заботятся о потомстве, даже о чужом.
Он протянул руку, погладил её по голове — мол, твой альфа рядом, всё нормально. На этот раз ответная улыбка вышла куда более радостной.
— Подать мне племянничка, — велел он, входя в дом, — сожру без кетчупа.
Не сожрёт. Жалко же — кто будет заниматься делами клана, когда Дар уйдёт на заслуженную пенсию? Кстати, ещё одна причина, почему Хоту всё же надо выпороть — сбежал невесть куда, на ночь глядя, не подумав о любимом дядюшке! А ну как случилось бы чего? Пришлось бы отдуваться, заводить медвежат, чтобы не отдавать клан кому попало. А с этим, меж тем, имеются серьёзные проблемы. Медвежат от тигрицы поди дождись! Не то чтобы Дар против котяток, однако было бы странно, руководи кланом медведей полосатый зазнайка.
Алэки направилась наверх, Дар же прошёл внутрь — на запахи жареного мяса и пирога с малиной. И Кэм, меланхолично потягивающей домашнее вино из стакана. Увидь кто из Совета — непременно скривили бы нос. Не подобает префекту Греймора такое поведение! Слава Хаосу, в Таненгрев эти напыщенные засранцы сунутся разве что под дулом пистолета. Ну или со страха перед очередной Великой зимой, как уже бывало. А значит, Кэм и Дар могут побыть теми, кто они есть, — диковатыми лесными жителями без манер и склонности к изыскам.
— Быстро ты, — вместо приветствия отозвалась она, махнула стаканом и похлопала по месту рядом с собой. Принюхалась, стоило ему оказаться рядом. — Ты в курсе, что от тебя воняет кошкой? Большой, полосатой такой… Опять соблазнял моего маршала?
— Это мой маршал, — отозвался Дар, налил вино себе. — И я только что бросил её ради тебя!
— Мог бы не приходить. Подумаешь, племянник с дружками убрёл вниз по реке… — она обиженно надула губы. Но тут же согнала с лица это выражение, возмущенно хлопнула рукой по столу. — Три дня, Шандар! Три дня, как это несносное создание получило назад свою драгоценную звонилку! И вот уже половина деревни ищет его. Как ему доверить клан, ему даже комм доверить нельзя!
— Наказала?
— Не смогла. Знаешь, наше дитятко вырастет избалованным мамкиным сынком! А всё потому, что я не могу всыпать ему ремня как следует. Видит Хаос, совершенно зря!
— Предлагаешь, чтобы ему всыпал я? — усмехнулся Дар, пусть и с трудом представляя себя берущимся за ремень. Сколько ни шути, а бить детей — значит признавать свою несостоятельность как родителя.
